Путь разума в поисках истины. Основное богословие

Осипов Алексей Ильич

В-четвертых, с точки зрения современной науки, «на любом уровне развития цивилизации наши знания будут представлять лишь конечный островок в бесконечном океане непознанного, неизвестного, неизведанного» [56].

Но если научные знания никогда не смогут дать человеку возможность охватить все бытие в целом, следовательно, никогда в принципе нельзя будет научно утверждать и небытие Божие (даже если бы Бога не было). Атеизм, таким образом, оказывается концепцией, прямо противоречащей одному из самых элементарных научных выводов.

2. …Мы Его не видим

Это утверждение по меньшей мере наивно, ибо

мы верим в существование очень многого, что никто из людей непосредственно не видел и не может видеть, например: субатомный мир, бесконечную Вселенную, психический мир человека (мышление, эмоции, волевые движения) и т. д. Бог же явился в мир в лице Иисуса Христа, о чем сохранилось много исторических свидетельств. Познали с несомненной достоверностью бытие Божие и очень многие

«чистые сердцем»

(Мф. 5, 2) люди в своем личном опыте. Поэтому вопрос должен ставиться не о факте ведения Бога, а об условиях этого видения.

3. …Библия содержит в себе много противоречий

Но, во-первых, наличие противоречий могло бы иметь значение для отрицания богодухновенности Библии, а не решения вопроса о бытии Бога. Во-вторых, эти т. н. «противоречия», будучи ничтожны и количественно, и по существу, нигде не касаются главного — истин веры и жизни, лишь в силу которых Библия является Писанием Священным.

4. …Мир полон страданий

Это сомнение наиболее распространенное. Основная его ошибка состоит в том, что оно исходит исключительно из посюстороннего понимания смысла жизни. И оставляется без внимания христианское учение о том, что конечным смыслом и вечным благом человеческой жизни является вечная жизнь в Боге. Кроме того, здесь не учитывается исповедуемая христианством свобода воли человека и отсюда обусловленность жизни, внутренней и внешней, характером и степенью духовно-нравственной чистоты человека и общества.

«Бог спасает нас, — говорят святые отцы, не без нас», т. е. Он не насилует воли человека. В то же время Откровение говорит, что Бог есть само Бытие (Исх. 3, 14; Ин. 2, 13), и Его свойства, многообразно выражаясь в духовном и физическом мире, являются для мира непреложным законом, жизненное соответствие которому приносит благо человеку, отступление же влечет болезни и страдания. Ненормальность (беззаконность) жизни всегда порождает страдание, которое должно бы понуждать разумное существо, человека, искать его причины не только в мире физическом, но и духовном, с тем чтобы не подпадать под действие их законов.

Но, к сожалению, человек, исследуя мир материальный, не уделяет одновременно должного внимания духовной области жизни и поэтому непрерывно нарушает ее законы, получая, естественно, в ответ самые неожиданные удары совне и изнутри. Учение Церкви говорит вполне определенно: всякий грех влечет за собой страдание. То есть скорби и страдания человек причиняет сам себе своими страстями: самолюбием, алчностью, плотоугодием, гордостью… которые и порождают ссоры, вражду, убийства, войны и т. п.

«Бог… не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью»

(Иак.1, 13-14). Преп. Антоний Великий пишет об этом: «Бог благ и бесстрастен, и неизменен. Если кто, признавая благословенным и истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает однако же, как Он (будучи

таковым) о добрых радуется, злых отвращается, на грешников гневается, а когда они каются, является милостив к ним; то на это надобно сказать, что Бог не радуется и не гневается, ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо думать, чтобы Божеству было хорошо или худо из-за дел человеческих. Бог благ и только благое творит, вредить же никому не вредит, пребывая всегда одинаковым; а мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом — по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяемся от Бога — по несходству с Ним. Живя добродетельно — мы бываем Божиими, а делаясь злыми — становимся отверженными от Него; а сие не то значит, чтобы Он гнев имел на нас, но то, что грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют. Если потом молитвами и благотворениями снискиваем мы разрешение во грехах, то это не значит, что Бога мы ублажили и Его переменили, но что посредством таких действий и обращения нашего к Богу уврачевав сущее в нас зло, опять соделываемся мы способными вкушать Божию благость; так что сказать: Бог отвращается от злых, — есть то же, что сказать: солнце скрывается от лишенных зрения» [57].

С другой стороны, цель земной жизни человека, по христианскому учению, состоит в подготовке к вечности, подготовке, требующей большого напряжения, нередко страданий. Как ребенку для будущей сознательной жизни, так и каждому человеку для будущей вечной жизни необходимы труд, подвиг и испытания («наказания»), воспитывающие его дух, дающие ему возможность увидеть зло, поразившее человеческую природу, и необходимость Спасителя для ее исцеления. Апостол Павел пишет:

«Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец?.. Те (родители) наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а Сей — для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности»

(Евр. 12; 7, 10-11).

Иную природу имеют страдания детей, праведников и вообще святых и невинных людей. Их страдания являются жертвенными, поскольку обусловлены они в основном не личными грехами, но грехами «ближних» (Лк. 10, 25-37) и проистекают из духа любви, пребывающего в каждом чистом, святом сердце. Ибо как в живом теле здоровые члены сострадают больным и восполняют, насколько это возможно, их функции, так и в живом организме человеческого общества происходит подобный же процесс сострадания (сознательного, как у подвижников, героев, или неосознанного на земле, как у детей) духовно здоровых его членов больным. Смысл и значение этих жертвенных страданий для самих мучеников, как и для тех, за кого они страдали, могут быть осознаны только с точки зрения вечной жизни. Об этом пишет св. апостол Павел:

«Нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас»

(Рим. 8, 18). Эти страдания подобны тем «невинным» страданиям, на которые идут люди, отдавая свою жизнь за других, или отдавая свою кровь, свои здоровые органы тяжело пострадавшему. Они жертвуют, часто даже радуясь такой возможности и не спрашивая, виновен пострадавший в своем несчастии или не виновен, и справедливо ли страдать за него или не справедливо, ибо любовь не знает подобных вопросов и ее цель одна — спасти человека от смерти. Как и