Путь Самирана
Шрифт:
— Ладно, узнаю это из Скрижалей Знания в Доме Опыта, — усмехнулся я.
— Если на то будет воля Создателей, — согласилась Мадхури.
Я вспомнил, что торговец порнухой упоминал о неких «свободных гранях». Спросил у мамы Самирана, что это такое.
— Свободными называются грани, которые остались у человека неиспользованными, — ответила она. — Например, у тебя сейчас двенадцать тысяч свободных граней, а у меня только триста.
— То есть это те же самые грани, просто зачем-то названы «свободными»?
— Не «зачем-то», а потому, что свободные грани можно использовать
Я уже вник в механику работы граней, поэтому деловито осведомился:
— А создание кристалла озарения стоит столько же граней, сколько усвоение озарения?
— Верно.
— Но ведь это невыгодно! Зачем тратить грани на творение кристаллов, которые ограничены в использовании, если можно на те же грани взять озарение, которое будет с тобой до самой смерти?
Мадхури Саран покачала головой:
— Ты не понял. После слияния кристалла свободные грани затухают, но через некоторое время возвращаются.
— Приведите, пожалуйста, пример, — попросил я. — А то я запутался в этих гранях.
Мадхури Саран встала с матраса:
— Я тебе покажу, как это делали твои учителя в детстве.
Она вытянула руки перед собой руки, растопырив пальцы так, словно держала невидимый мяч. Закрыла глаза и замерла.
Стояла так, наверное, больше минуты.
Я негромко кашлянул в кулак.
Мама Самирана приоткрыла глаза:
— Слияние граней в кристаллы требует времени.
— Много?
— Для людей с тонкой и слабой Линией Духа — много. Для меня — нет.
Мама Самирана закрыла глаза и простояла ещё две минуты. Потом между её ладонями прорисовался размытый контур шара. Одновременно с его появлением Мадхури сблизила ладони. Размытый шар уменьшился, одновременно уплотнился и приобрёл чёрный цвет, свойственный кристаллам озарений.
Когда шар уменьшился до размера теннисного мячика, я различил в нём множество граней, которые хаотично метались внутри границ шара. То одна, то другая, то сразу десяток чёрных граней вдруг останавливались и соединялись друг с другом, принимая стеклянный вид.
За несколько секунд большинство граней соединились с соседними и застыли.
Мадхури сомкнула ладони, после чего сжала правый кулак.
Опустилась обратно на пол и протянула мне кулак. Раскрыла — на ладони лежал блестящий чёрный шарик. Грани, составляющие его, были так плотно пригнаны, что не различить узора их соединения.
Я протянул свою руку и положил на ладонь Мадхури.
Вспыхнул Внутренний Взор:
КРИСТАЛЛ НЕЗАМЕТНОГО ОЗАРЕНИЯ «НАВЕДЕНИЕ СНА».
ТВОРЕЦ КРИСТАЛЛА: МАДХУРИ САРАН.
ДО ЗАТУХАНИЯ ОЗАРЕНИЯ, ЗАКЛЮЧЁННОГО В ЭТОТ КРИСТАЛЛ ОСТАЛОСЬ: ПЯТЬ НАВЕДЕНИЙ.
Мадхури сказала:
— Я создала этот кристалл из десяти свободных граней. Теперь они потухли. Но из-за того, что моя Линия Духа крепка и сильна, свободные грани вернутся уже утром.
— А у тех людей, кто ниже вас по Линии Духа, время возвращения свободных граней будет больше?
— Да. Но если у них будет сильная Линии Тела, то время будет другим. У каждого своё время.
Женщина
— Завтра отнесу кристалл в лавку на рынке Седьмого Кольца. Скупщик даст мне не менее сотни золотых граней.
— Не слишком ли много золота за один незаметный кристалл?
— После нападения на Карехи, многие союзники и друзья рода Карехи потеряли сон. Цены на кристаллы «Наведения Сна» выросли. Вчера за него не дали бы и десятки.
— А отчего зависит количество использований кристаллов? От Линии Духа?
— От Линии Духа, — кивнула Мадхури. — От Линии Тела, от Морального Права, от Линий других усвоенных озарений. Можно увеличить это число даже с помощью других кристаллов озарений, например, с помощью озарения «Огранка Кристалла». Но высокое число использований кристаллов ещё не показатель его ценности. Многие кристаллы ярких озарений можно применить лишь один-два раза, но при этом они произведут потрясающее действие.
Я досадливо вздохнул:
— Как всё сложно-то.
— Это сложно для чужеземного демона. Ты будешь изучать слияние кристаллов в Доме Опыта, — сказала мама Самирана. — Когда выберешь род Саран и наследованное озарение, будешь создавать кристаллы сам. Это дело непростое, учиться ему долго. Но крепко слитые кристаллы с целебными озарениями весьма ценятся на рынке.
Я снова догадался:
— Цена зависит от имени мастера, создавшего кристалл?
— Не только, но имя творца кристалла может повысить цену. Моё имя ценится, хотя есть мастера и намного лучше меня. Но всё-таки больше тех, кто намного хуже.
— Всё равно сложно.
— Тебе и не надо знать все двенадцать тысяч озарений, — воскликнула мама Самирана. — Никто не знает их все. Даже учителя в Доме Опыта могут рассказать о назначении от силы тысячи озарений.
Наш разговор угас сам собой. Мадхури всё чаще зевала и потягивалась, я тоже хотел спать.
Мама Самирана решительно встала и вышла, оставив травяную дверь распахнутой.
— Никакого уважения к личной жизни ребёнка, — сказал я и подошёл к арке.
Дёрнул одну ветку, другую, третью. Дёргал до тех пор, пока не нашёл нужную — травяная дверь зашелестела, заскрежетала ветками и закрылась.
19. Спокойные дни и неспокойные погоды
Моя девушка, которая парапланеристка, однажды призналась:
«Контраст, вот, что привлекает меня. Я провожу много дней в большом, но спокойном офисе, в тихом старинном здании у Обводного Канала. Решаю маркетинговые проблемы тех клиентов, которые обратились в нашу фирму, или придумываю эти проблемы, если у клиентов всё хорошо. Поэтому мне нужен контраст. Когда я летаю на параплане, я максимально далеко и от офиса, и от вонючего Обводного Канала, и от маркетинговых проблем клиентов. Раньше я прыгала на парашюте, но мне быстро надоело. Прыжок с парашютом даёт ощущения риска, но этот адреналиновый раш быстро проходит. Зато на параплане я испытываю страх за свою жизнь почти всё время полёта. На параплане я летаю, как под адреналиновой капельницей».