Путь самурая
Шрифт:
– А где связь между Ливией и ваххабитами? – поинтересовался я.
– В данный момент – мы враги. Вы же бывали в Ливии? Наш народ вполне устраивает «Зелёная книга» Муамара Каддафи, и мы не собираемся объединяться с интегристами на их условиях. А они не приемлют наши. Поэтому сейчас мы – по разные стороны баррикад, как принято выражаться у вас, европейцев. Что же касается Абу аль-Хауля… Когда в 1993 году последователи Усамы бен Ладена взорвали бомбу в Нью-Йоркском торговом центре, на самого бен Ладена началась настоящая охота. Все спецслужбы Запада жаждали его крови, и внезапно для себя Усама бен Ладен осознал, что он легко уязвим.
– Это мне
– Вы очень нетерпеливы, месье Дюпре, – поморщился ливиец. – Я ничего не скрываю и пытаюсь описать вам события в той последовательности, в которой они происходили.
На это нечего было возразить. Я молча кивнул, ар-Рауи удовлетворённо улыбнулся и продолжил:
– В 1993 году Усама бен Ладен стал дичью, и ему это не понравилось. Тогда-то и был придуман Абу аль-Хауль, страшный террорист, которого никто и никогда не видел в лицо. У него, разумеется, был реальный прототип – какой-то русский, которого выбирал сам бен Ладен. Затем была сочинена история о пластической операции, якобы сделанной Абу аль-Хаулю в 1994 году. На самом деле этого русского просто убили, а вместо него на свет появился неуловимый «Отец Ужаса», Имя, Миф, которым прикрывались те, кому это было выгодно в данный момент. Имя, месье Дюпре, а не человек. Подумайте сами, разве можно арестовать Имя?
Но бен Ладен просчитался. Его люди подобрали в Судане врача, который якобы должен был сделать операцию Абу аль-Хаулю. После «операции» врача предполагалось устранить, чтобы легенда имела достоверный вид. Однако этот врач работал на ливийское Национальное Бюро, и нашим агентам удалось в последний момент спасти его. Врача заменили на другого человека, за которым всё время велось наблюдение. Его действительно убили в больнице, там же, где был умерщвлён русский. Так нам стало известно, что никакой пластической операции не было, а Абу аль-Хауля не существует. Каким-то образом об этом впоследствии узнали и американцы.
Легенда про Абу аль-Хауля разрабатывалась очень тщательно, был даже найден реальный человек, весьма походивший на убитого русского, некий Робер Сиретт. В 1994 году его изуродовали в соответствии с легендой, а чуть позже к нему приставили соглядатая, который помогал западным спецслужбам «находить» всё новые доказательства того, что Робер Сиретт и Абу аль-Хауль – одно и то же лицо. Этим занималась та, кем вы так интересуетесь, – Фатима Мухаммад аль-Хамили.
– Но как ей удалось занять такое положение? Насколько я знаю…
– Вы можете знать лишь то, что известно всем, – оборвал меня ливиец. – На самом деле это не её имя. Это вообще другой человек.
– То есть? – не понял я.
Мой собеседник терпеливо вздохнул.
– Настоящая Фатима Мухаммад аль-Хамили вместе со своим мужем погибла в подстроенной автокатастрофе. Тогда же её место заняла другая женщина, одна из самых преданных и способных учениц Усамы бен Ладена. Её действительно зовут Фатима, и она родилась в Йемене, но всё остальное – ложь. К сожалению, мы это выяснили совсем недавно.
– А внешность? Она по-прежнему работала с теми, кто знал мужа настоящей Фатимы и встречался с ней раньше, разве не так?
– Муж Фатимы Мухаммад аль-Хамили был правоверным мусульманином и почти во всём следовал традициям ислама, – усмехнулся ливиец. – Его жену могли видеть только самые близкие друзья. Все они, а это семь или восемь человек, скончались по вполне «естественным» причинам в течение полугода после того,
Сделав паузу, он продолжил:
– Мы знали, что под именем Абу аль-Хауля действуют совсем другие люди, но нас это не интересовало. Мы не вмешивались в дела бен Ладена, пока он реально помогал нам в борьбе против США. Но затем бен Ладен переступил черту: его организация начала финансировать радикальные исламские группировки, действующие на востоке Ливии. Последние два года им доставляли оружие и снаряжение через Судан и Чад, и Абдаллах Шериф ад-Дин занимался именно этими вопросами. Он установил, что часть поставок проходит через французскую фирму под видом ввоза подержанных автомобилей из стран Европы. Так в его поле зрения попала лже-Фатима, хозяйка этой фирмы. Тогда нам пришлось вспомнить историю с Абу аль-Хаулем, и Национальное Бюро Ливии вынуждено было вплотную заняться ею, потому что к 1997 году место мифического Абу аль-Хауля фактически заняла эта женщина, выступавшая под именем Фатимы Мухаммад аль-Хамили. Несмотря на свой пол и возраст, она оказалась весьма способной ученицей и быстро смогла сконцентрировать в своих руках огромную власть, не привлекая к себе особого внимания.
– Несколько дней назад меня пытались убить агенты ЦРУ, – сказал я. – Раньше я считал, что Абу аль-Хауль действует в их интересах. Но вы утверждаете, что американцы не имеют отношения к этой истории. Зачем тогда им понадобилось нападать на меня? Ведь ЦРУ и бен Ладен – непримиримые противники.
– Это общепринятый взгляд на вещи. Мир меняется, месье Дюпре, – заметил ливиец. – И многое меняется вместе с ним. Я служу интересам Ливийской Джамахирии, а вы… скажем так, вы защищаете интересы Запада. Тем не менее мы сейчас стоим рядом, под охраной моих людей, и я делюсь с вами секретной информацией Национального Бюро Ливии. В жизни нет ничего неизменного, месье Дюпре. Вчера мы были противниками, сегодня наши цели совпадают. Возможно, уже завтра мне прикажут убить вас, и я должен буду выполнить этот приказ. Это метафора, месье Дюпре, не воспринимайте мои слова буквально.
Задумавшись, он некоторое время молча смотрел на ленивые воды Сены. Затем пожал плечами, усмехнулся и закончил:
– Нам ничего не известно о контактах Усамы бен Ладена и ЦРУ США, но мы отнюдь не исключаем саму их возможность. Что же касается покушения на вас… Абдаллах Шериф ад-Дин предполагал, что цели, которые в настоящий момент преследуют люди бен Ладена, совпадают с интересами ЦРУ. Скорее всего, американцы просто следят за тем, чтобы планы бен Ладена были реализованы, поскольку это выгодно не только исламским радикалам, но и Америке. ЦРУ, как всегда, делает грязную работу чужими руками.
– Логично, – кивнул я. – Пожалуй, больше у меня нет к вам вопросов.
– Хорошо, – кивнул ливиец. – Мне тоже больше нечего сказать. Разве что… Не подумайте, что мы, по примеру американцев, хотим сделать вашими руками грязную работу. Со своими экстремистами мы справились сами, но… Мне кажется, было бы справедливо, если бы убийцы нашего сотрудника и вашего друга понесли заслуженное наказание. Мы лишены возможности ответить ударом на удар, но вас прикрывают очень могущественные силы, и вы можете то, что, пожалуй, недоступно сейчас никому, – вы можете ударить по подводной части айсберга. Подумайте об этом, месье Дюпре. Прощайте. Да пребудет с вами воля Аллаха.