Путь самурая
Шрифт:
Пробуждение было резким от ноющей боли в спине. Еще сонная, Харуна не сразу поняла происходящее. И, пожалуй, девушка провела бы это утро в теплой постели, если бы не зудящая боль, которая с каждой секундой нарастала.
Повязка, закрывавшая свежую рану, кровоточила и на помятом футоне остались свежие следы. Стремительно приподнявшись, Харуна издала слабый звук. Движение настолько отдало болью, что девушка не сразу вдохнула.
Кое-как, заняв сидячее положение, она на минуту уставилась
Первые дни, выбитая из колеи, Харуна не воспринимала всё так, как надо. При попытке вспомнить, ей очень трудно удается уловить отголоски воспоминаний. В основном же всё как в тумане -- неясно и размыто.
Но несмотря на неясность воспоминании, привкус смешанных чувств до сих пор присутствует где-то глубоко внутри.
Тишина в палатке действует успокаивающе. И дремавшие чувства, будто и ждали, когда к ним прикоснутся.
Проведя последнее время в недуге, девушка много спала. Но даже будучи в сознании, ей было проще не думать, не затрагивать события, собирая последствия по кусочкам.
Пробужденные чувства волнами обхватывали её. Действуя как спиртное, медленно затуманивая разум и заостряя внимание на одном...
Безмолвный крик пропадает в тишине палатки, и лишь после, тело Харуны бьет мелкая дрожь.
Осознание случившегося выбивает дух из девушки. И в этой смеси чувств она отчетливо улавливает ощущение стыда. Пораженная этим открытием, Харуна силится понять его причину.
Последствия битвы тяжким грузом лежали на сердце. Ведь это она, Харуна, была ответственна за всё. И по её вине погибло столько людей...
Она может обманывать других и даже Кенсина. Но себя ведь не обманешь. Битва была проиграна. Ведь чего стоит такая победа, где ты теряешь больше половины своих людей?!
Девушка шумно вдыхает, на минуту забыв дышать. Боль в спине не ощущается так остро, но и не исчезает насовсем.
Ей стыдно, что приходится прибегать к столь низкой хитрости. Она не настолько сильна, чтобы открыть всему миру правду, сказать, что она проиграла. Не зависимо от ситуации и обстоятельств...
Раньше ей чудилось, что остался всего лишь шаг для достижения мечты. Она влекла её за собой, окрыляя и предавая сил. В своем тщеславии, Харуна соревновалась с выдающимися людьми своей страны. С людьми, о которых сейчас остались лишь предания и сказания.
Лести низших и вассалов притупили её взор. В действительности, она находилась так далеко от того, чтобы современники признали её по праву великой...
Мысли о подвигах и величии витали еще в детстве.
В то время, когда мать Харуны носила её в своем чреве, клан Такеда воевал с грозным врагом, кланом Имагава. Была зима, и вскоре должна была состояться битва, от которой зависело благополучие клана.
Имагава превосходил в численности, и воинов Такеда это не могло не волновать. Но своим рождением Харуна отпугнула грозного
Эту историю девушка слышала много раз. И она была уверена в своей судьбе. В том, что ей предстоит вписать свое имя в историю.
От этих мыслей, Харуна быстро сорвала повязку. Боль тут же пронзила её тело.
– - Харуна, ты что делаешь?
Шумно дыша, девушка силится увидеть подошедшего. Но из-за слез в глазах и яркого света, проникнувшего вместе с гостем, ей это не удается.
– - Боже, Харуна...
По голосу она сразу узнала своего стратега.
В руках Канске держал чашку. Быстро подбежав, парень начал намазывать лекарство на рану.
– - Дурень, горячо...
– - Терпи. Зачем ты содрала повязку? Но, к счастью, она не открылась.
Казалось, эти слова больше успокоили парня, чем её.
– - И как?
– - Шрам останется, но могло быть и хуже...
Услышав слова стратега, Харуна открыто смеется. Ведь девушка в последнюю очередь беспокоилась о себе, тем более о шраме.
Канске сидит позади нее и бережно ведет пальцами по спине. И Харуна знает, что парень в этот момент улыбается. Стратег не мог не беспокоиться о ней, и его шумный вздох укрепляет её в этом.
Девушка будто почувствовала, как со вздохом, тяжелые мысли Канске камнем упали с плеч...
– - Канске...
– - Да?
Харуна тщательно подбирала слова. Она не хотела невольно ранить стратега, но и не могла больше это в себе хранить.
– - Рен... Она справилась с... ролью?
– - Да.
Конечно, Харуна знала ответ. Ведь в противном случае, Уэсуги не ушли бы в Этиго.
Девушку, однако, волновало другое. Уверенность Харуны в себе стала улетучиваться, отчасти, из-за хитрости Канске.
В глубине души она даже жаждала, чтобы не только вассалы, но и враги, в лице Кенсина, не повелись бы на это. Не поверили бы в то, что стратегу удалось за один день поставить её на ноги.
"Неужели...", -- думала она, -- "меня так легко заменить? Неужели, я настолько посредственная?"
Подобные мысли затмевали разум. И девушка ничего не могла с собой поделать.
– - Не волнуйся, никто ни о чем не догадался...
Не подозревая этого, парень вместо того, чтобы утешить её и придать сил, разжег огонь ярости.
– - Меня так легко заменить?!
Несмотря на старания девушки, в голосе проскальзывали нотки, которые не остались незаметны стратегу. Его пальцы замерли, и, подобрав слова, он начал:
– - Харуна, никто не может тебя заменить. И уж тем более не Рен...
– - Тогда почему все поверили? Почему никто не усомнился?..
– - Потому что наши воины боятся потерять тебя. Уэсуги поверили, потому что боятся...
– - Скажи, ты ведь это говоришь, не потому, чтобы я почувствовала себя лучше?