Путь Сашки. Гексалогия

Максимов Альберт Васильевич

Порог палатки распахнулся неожиданно. Возникла маленькая фигурка. Горевший снаружи костер ее озарил, и Сашка увидел в правой руке вошедшего длинный кинжал. Человек шагнул вперед, стараясь освоиться в темноте палатки. Через несколько мгновений фигура шагнула в Сашкину сторону, правая рука поднялась в замахе, и одновременно с ударом нападающего Сашка сдвинулся в сторону, уходя от удара кинжалом, а сам взметнул правую руку, сжимающую рукоять меча. Ножны соскочили и ушли в полет, направляясь в сторону маленькой фигурки. Попав в голову, они немного задержали человека, а Сашка сдвинулся еще левее. Убийца по инерции подался вперед. Кинжал вонзился на Сашкино

ложе неподалеку от его левой руки. Следом упал и человек, а Сашка ударил его по голове своим мечом, но не острием, а плашмя. Удар получился несильным, но ошеломил убийцу, на которого Сашка и навалился. Сопротивление оказалось не слишком сильным. Ударив левой рукой в висок поверженному врагу, Сашка почувствовал, как тот обмяк. Отбросив уже не нужный меч, он быстро нашарил кинжал и, прислонив его к шее противника, громко позвал охрану.

Когда в палатку ворвались разбуженные солдаты, принеся с собой горящие ветви из костра, Сашка смог разглядеть, кого же он обезвредил. Это оказался тот самый мальчишка, спасенный в лесу. Зачем ему убивать каркельского графа? И где же часовой? Часовой лежал неподалеку от палатки с распоротым животом и перерезанным горлом. Мальчишка каким — то образом притупил бдительность часового, сказавшись, что идет по нужде. А затем неожиданно ударил кинжалом в самый низ живота, в место, не защищенное кольчугой, а потом сразу же добил часового ударом в горло.

Мальчишка тем временем уже очнулся, со злостью взглянув на Сашку.

— Ненавижу!

— За что же ты ненавидишь? Кого, кстати, именно?

— Тебя, негодяй. Ненавижу! Жаль, что не удалось выпустить тебе кишки. Но ничего, не я, так другие до тебя доберутся, — перекошенное лицо мальчишки красноречиво говорило об его отношении к Сашке.

— Меня? А за что?

— За отца! За брата!

— Я их убил?

— Ты! Ты обесчестил наш род. Можешь и меня, как их, повесить.

— Так ты благородный? А сказался сыном старосты.

— Да, я барон Эззи!

— Эззи? Такого барона повесили в Каркеле два года назад.

— Ты повесил отца! И брата! Мерзавец! Ненавижу!

— Замок Эззи находится рядом с пиренскими землями.

— Да, я там жил эти два года. И готовился отомстить.

— А Артасиса видел? Или наврал?

— Не видел. Зато твои люди и ты попались хорошо на эту приманку!

Сашка теперь понял, что же за ускользнувшая мысль его беспокоила. Артасис исчез пару недель назад или даже больше. А мальчишку нашли только сегодня. И у него были сообщники. Точнее, мальца кто — то использовал, зная о его ненависти к нему. Специально дождались проезда передового отряда, засунули голого в муравейник… Нет, не так. Не в муравейник, а неподалеку от него. И ведь все рассчитали. На крик приедут солдаты, увидят мальчишку, развяжут, стряхнув нескольких муравьев, чьи укусы будут совсем неопасными. А затем представят фальшивого свидетеля пред его очи. Испуганный мальчишка, спасенный его солдатами — какая от него может быть опасность? И если бы не плохой сон, чутко отреагировавший на шум близ палатки, пацан вполне мог его зарезать. Значит, вот как всё было…

— Хелг, опять твои люди оказались плохо подготовлены. Двенадцатилетний мальчишка легко зарезал твоего гвардейца, — попенял Сашка.

— Мне уже четырнадцать! — с вызовом ответил маленький убийца.

— А выглядишь на двенадцать лет, не больше. Впрочем, это не существенно… Сообщников назовешь?

— Нет! — с вызовом ответил мальчишка, но в его глазах промелькнула растерянность.

— Равсан, отведи баронета

к себе, пусть твои люди проследят, — Сашка специально назвал мальчишку баронетом, а не бароном, ведь он баронетом и остался после смерти его отца. А в замке Эззи теперь новый владелец, его ставленник.

— Да, милорд.

Мальчишку крепко связали и оставили под охраной пятерых солдат. Еще несколько десятков располагалось поблизости. Равсан правильно просчитал, что если у баронета есть сообщники, то они могут попытаться либо освободить его, либо зарезать, испугавшись, что тот под пытками может кого — нибудь выдать. То, что его светлость отдаст приказ допросить мальчишку с пристрастием, Равсан не сомневался. Но прошла ночь, прошло утро, а приказа всё не было.

Тем временем в лагере уже знали о подробностях ночного покушения на графа Ксандра. Многие спорили о выборе казни, которую устроит его светлость. Даже стали заключать пари. Впрочем, споров на деньги было мало, так как большинство считало, что убийцу повесят. А немногие из меньшинства думали, что парня казнят мечом, как и подобает благородным. Даже Хелг и Равсан не удержались и поспорили на золотой.

Сашка же известил о своем решении лишь после полудня. Привели мальчишку, который по — прежнему смотрел с ненавистью на Сашку. Все застыли в ожидании графского вердикта. Лишь Равсан нервно тряс головой. Ему только что сообщили, что купец из Крайдона, позавчера сообщивший неприятную весть об исчезновении маленького виконта, этой ночью исчез из расположения каркельского войска. А ведь он напрашивался остаться в самом лагере, а не за его пределами, как другие торговцы. Вывод, который сделал Равсан, ему не понравился. Получалось, что купец был пиренским шпионом, подготовившим почву для появления в лагере маленького убийцы.

Тем временем Сашка огласил вердикт: мальчишку выпороть. Равсан кивнул своему человеку, тот вытащил длинную гибкую плеть.

— Нет. Простым ремнем, — последовало уточнение.

Не плетью? Равсан, да и большинство присутствующих удивились. Неужели граф хочет сохранить мальчишке ясность сознания, готовя его к мучительной казни?

— А теперь отпустите его.

— Как? Куда?

— Куда хочет. Хочет в свой Пирен, пусть идет.

Мальчишка, вытирая слезы, тоже сильно удивился. До самого последнего момента он не верил, что его отпустят. И только когда его вывели за пределы лагеря, а сопровождающие пошли обратно, напряжение оставило парнишку, ожидавшего удара мечом или кинжалом.

— Почему? — прошептал он. — Почему?.. Но я еще вернусь и убью тебя…

Вечером Хелг решился задать Сашке вопрос.

— Саш, а почему ты с ним так?

— Я не питаю иллюзий, что баронет изменит свое мнение обо мне. Я же убил его отца и брата.

— Но он всю жизнь будет мечтать о мести.

— Одним больше, одним меньше. Моей смерти желают слишком многие. А малец не виноват, что так получилось. С характером мальчишка. Жаль, что не на нашей стороне. А мстить мальцам…

— Ему уже четырнадцать.

— Все равно малец. Безотцовщина. Мне ли тебе говорить, что это такое.

— А почему не плетьми? Не умер бы.

— Плетьми, вешать, убивать — как я устал от всего этого! Не хочу я быть монстром, не хочу! Думаешь, это так легко приказывать вешать людей, пусть они и трижды негодяи? Мне это нравится? Скажи.

— Я как — то не задумывался.

— Сегодня мне немного понравится, завтра больше, а потом я стану таким же, как все. Не хочу я этого! Не хочу!.. А ведь приходится. И еще долго будет…