Путь сердца
Шрифт:
Как всегда, мысль о том, что Филипп так и не узнает о рождении своего второго ребенка, наполнила душу сожалением и чувством вины. Джейн постаралась не думать о грустном. Что изменилось бы, если бы муж узнал о грядущем событии? Ему все равно ни до чего нет дела. Он отверг первую дочь, не чувствуя по отношению к ней ни симпатии, ни ответственности. И к этому ребенку холодный лорд отнесся бы точно так же.
В голове закружились терзающие безжалостной яркостью и откровенностью образы. Лондонский сезон был в полном разгаре: балы, приемы, театры, развлечения, женщины. Так много женщин… интересно, Маргарет все еще его
Как мог Филипп вести себя настолько безжалостно и равнодушно? Как сама она могла оставаться такой наивной, слепой дурочкой? И как после всего, что произошло, можно до сих пор любить этого странного, ненадежного, непредсказуемого человека?
– Мутная вода, – раздражено пробормотала Джейн. – Хватит думать, хватит мучить себя.
Ребенок снова толкнул. Джейн глубоко вздохнула, медленно опустилась на стул возле небольшого кухонного стола и положила голову на руки. В эту минуту в дверь настойчиво постучали. Посетители появлялись редко, особенно в столь поздний час. Здесь, на морском берегу, соседей было мало, а деревня располагалась не близко. Стук повторился, однако Джейн не нашла в себе сил встать и подойти к двери.
– Эмили, будь добра, посмотри, кто там. Послышались быстрые шаги девочки, потом раздался скрип открывшейся двери, прозвучало короткое приветствие. От удивления и неожиданности Джейн едва не задохнулась.
– Здравствуй, папа. – Эмили бесстрастно смотрела на отца. В простой дорожной одежде он казался совсем иным: старше, серьезнее, печальнее.
– Здравствуй, Эмили. – Филипп с трудом проглотил застрявший в горле комок. Дочь так изменилась, что поначалу он даже не узнал ее. Взрослые, серьезные голубые глаза казались слишком большими на заострившемся бледном личике. Прекрасные темные волосы коротко острижены и зачесаны назад. В черной рубашке и черных штанишках Эмили выглядела словно худенький мальчик-подросток. Граф протянул было руку, чтобы погладить дочь по плечу, но Эмили тут же отстранилась.
– Эмили не выносит, когда к ней прикасаются, – объяснила подошедшая Джейн.
– Прости, Эмили, – пробормотал Филипп.
Такого он не ожидал. Черт возьми, ведь трагическое событие случилось несколько месяцев назад. Когда же Эмили придет в себя? Расстроившись, граф попытался начать разговор заново и перевел взгляд на Джейн.
Она выглядела невыразимо прекрасной. Стояла перед ним печальная, усталая, но со светящимся внутренней жизнью лицом, ясными изумрудными глазами, гладкой и нежной кожей. Граф хотел было протянуть к жене руку так же, как и к Эмили, однако мысль о том, что Джейн тоже может испуганно отшатнуться, казалась поистине невыносимой. Молча стоя перед дверью, Уэссингтон пытался вспомнить хотя бы некоторые из тщательно подобранных и отрепетированных слов, но ни одно из них почему-то не приходило на ум.
Не в силах вынести напряжение, Джейн первой нарушила молчание:
– Что ты здесь делаешь?
– А как ты думаешь?
– Понятия не имею.
– Приехал, чтобы забрать вас домой. – Эмили мгновенно вспылила:
– Я никуда не поеду! – Потом умоляюще взглянула на Джейн: – Он ведь не может нас заставить, правда?
Джейн не знала, что ответить.
– Иди в дом, милая. Мы с папой немного поговорим.
Эмили
– Ты хоть когда-нибудь собиралась сообщить мне о ребенке?
– Не думала, что тебе будет интересно.
– Считаешь, что я не хочу ребенка? – Джейн пожала плечами.
– Не знаю, Филипп. Во всем, что касается твоих мыслей, чувств и поступков, я просто ничего не знаю и не понимаю.
– Но это мой ребенок. Возможно, мой сын…
– Почти уверена, что будет девочка. – Уэссингтон не смог скрыть раздражения.
– И, по-твоему, раз будет девочка, то, значит, все в порядке?
– У тебя уже есть одна девочка, которую ты даже знать не хочешь. Так что не вижу смысла вешать на твою совесть еще одну.
– Но я хотел и хочу ее. Я… – Не в силах обуздать нахлынувшие чувства, граф отвернулся и несколько секунд внимательно изучал дорогу. Лишь когда непрошеные слезы ушли, он снова смог разговаривать с женой спокойно и ровно. – Мне необходимо кое-что с тобой обсудить. Можно войти?
Филипп стоял у порога отчаянно одинокий и безнадежно несчастный. В душе Джейн материнский инстинкт вступил в безжалостную схватку со здравым смыслом. Так хотелось обнять это страдающее, потерянное существо, крепко прижать к себе и не отпускать до тех пор, пока из усталых глаз не исчезнет выражение утраты и боли. Нет, слабость к добру не приведет.
И в этот момент на помощь Филиппу пришла сама природа. Тяжелые серые тучи, которые весь день грозились пролиться дождем, наконец разверзлись и оросили землю холодными колючими струями.
– Неужели ты сможешь выгнать меня ночью, да еще в такую погоду?
– Увы, боюсь, что не смогу. – Джейн отступила, давая дорогу.
Филипп оглянулся, осматривая небольшую гостиную. Комната выглядела очень простой, но чистой и любовно ухоженной. Прилетевшие из кухни дразнящие запахи создавали домашнюю, уютную атмосферу. Однако камин не горел и в доме было холодно. Эмили одиноко сидела в углу на табуретке.
– Эмили, почему бы тебе не разыскать кого-нибудь из слуг и не попросить развести огонь?
– У нас нет слуг.
– Но кто же вам помогает? – Филипп удивленно повернулся к Джейн.
– Обычно здесь живет женщина, домоправительница, но ей пришлось отлучиться по неотложным семейным делам.
Уэссингтон выглядел настолько ошеломленным, что Джейн едва не рассмеялась.
– Право, Филипп, в этом нет ничего ужасного. Еще ни один человек на свете не умер оттого, что пришлось приготовить обед, убрать и постирать.
Граф растерянно провел рукой по волосам. Как же они обе должны ненавидеть его, чтобы предпочесть убогую жизнь в этом домишке комфорту и богатству дворца?
– Ну тогда я сам разведу огонь.
Рядом с камином лежала небольшая кучка мелкого хвороста, но дров видно не было.
– А где ваши дрова?
Эмили равнодушно пожала плечами.
– Дров нет. Закончились. – Филипп не сразу понял, о чем речь:
– Как закончились?
– Очень просто. Пока приходится жить без дров. Я очень плохо колю дрова, а Джейн последнее время и вообще не может держать топор. Так что мы немного подождем, а когда родится ребенок, снова пополним запас.