Путь Скорби
Шрифт:
— Все очень достойные люди, — удивлённо заметил епископ, — как вас тогда занесло в папскую инквизицию?
— Выполняя просьбу своего наставника, кардинала Торквемада, ваше преосвященство, — склонил я голову, — как я мог ему отказать?
Епископ Сиены покивал головой.
— Возможно я поспешил с оценкой вашей персоны синьор Иньиго, — обратился он ко мне, — приношу вам свои извинения.
— Ваше преосвященство! — ахнул я, — ну что вы! Это я должен извиняться перед вами за то, что не смог помочь вашему дому!
— Мы все понимаем, что это сложно было сделать любому посланцу, — вздохнул
— Зачем учёному-монаху мирские титулы, Ваше преосвященство, — честно врал я, глядя ему в глаза, — но он будет приносить мне средства, а с отказом родителей в моём содержании, так и вообще не позволит умереть мне с голода.
— Согласен, — покивал он головой, посмотрев на меня совсем с другим выражением на лице.
— Ваше преосвященство, позвольте чтобы загладить ту неловкость, которая между нами возникла и пригласить вас на ужин к себе домой? — попросил я его, — мне бы хотелось больше узнать о происходящем в Сиене, вдруг я снова окажусь в Неаполе и тогда смогу быть более убедителен перед Его высочеством Альфонсо V.
— Хорошо синьор Иньиго, долг перед моей родиной говорит мне не отказываться от любой помощи, которую предлагают, — согласился он с улыбкой, — я буду свободен в следующее воскресенье.
— Буду ждать вас, — кивнул я.
— Тогда до встречи синьор Иньиго, — кивнул он и повернувшись пошёл по коридору в другой зал.
— До встречи ваше преосвященство, — я поклонился ему и с прищуром смотрел ему в спину.
— «Епископ Пикколомини — кто вы? — думал я, — нужно будет навести справки о вас до этого ужина».
— Синьор Иньиго? — отвлёк меня от раздумий Бартоло, — домой?
— Нет, заедем к синьору Альберти, надеюсь он дома, — покачал я головой, — также нужно будет встретиться с синьором Веспазиано, чтобы он занялся покупкой для меня во Флоренции одной книги. В общем поедим в таверне по дороге, поскольку дел у нас сегодня ещё много Бартоло.
— Конечно синьор Иньиго, — кивнул он, неся меня на руках, поскольку моя повозка ждала меня на улице.
Глава 27
30 сентября 1455 A. D., Рим, Италия
День, намеченный мной в календаре, как день отъезда, стремительно приближался. За это время я успел посетить и попрощаться со всеми, кого знал, подарил им дорогие подарки и рассчитался с теми, кому был должен за обучение. Ужины у Орсини и Колонна прошли спокойно и я бы даже сказал по-семейному, причём ни слова в этих семействах при мне не упоминалось о друг друге, в основном разговаривали просто о политике, ценах на товары и банковские услуги. Так что никаких эксцессов не случилось в этот раз, и я был полностью доволен проведённым временем.
Также ещё была встреча с управляющим домом, которого я уведомил, что мы покидаем Рим и оставляем дом уже на следующей неделе, так что он и слуги могут вернуться в него обратно. Из вредности, Алонсо даже собрал и упаковал всё с собой, что мы купили в доме на свои деньги, чтобы итальянцам ничего не оставалось. Ровно также они поступили с нами при заезде, так что он решил им так отомстить.
В общем всё
Пришлось даже ради одного ужина достать из уже упакованного багажа мои книги и расставить их на видном месте, чтобы видны были надписи на древнегреческом и латыни. Помимо этого, я попросил всех, кто был с ним близко знаком, замолвить за меня словечко, сопроводив свои просьбы подарками. Так что готовность к беседе с человеком, который неласково встретил меня на курии была максимальной.
— Ваше преосвященство, прошу, чувствуйте себя как дома, — встретил я его повозку на улице, высказывая тем самым максимальное личное уважение, пусть и на руках Бартоло, а затем провёл в комнату, где был поставлен шикарно накрытый стол и два стула. Повар приготовил его любимые блюда, а Алонсо нашёл те вина, которые тот пил, и сейчас епископ явно был поражён тем, как его встретили. В его голосе не чувствовалось больше ни капли недовольства, которое он высказывал мне при первой встрече у папы.
— Синьор Иньиго, — он прошёлся по комнате, оценив количество и главное качество находившихся там книг и перешёл на древнегреческий, — ещё раз прошу простить меня за те резкие слова, что я сказал. Тогда я не знал, что вы такой же учёный, как и я, так что подумал, что вы очередной выскочка-кастилец, которыми начал наполняться двор нового папы.
— Ваше преосвященство, — ровно на том же языке ответил я, поклонившись ему, — мы закрыли с вами этот вопрос ещё прошлый раз. К тому же я поговорил со своими знакомыми и все как один подтвердили, что вы справедливый и главное честный человек. Так что я доверяя их суждениям сразу понял, что вы сказали это не со зла. Поэтому предлагаю забыть о том дне и приступить к ужину.
— Бартоло! — позвал я парня на итальянском, — налей его преосвященству вина, а мне наложи немного этой прекрасной закуски.
— Ваш древнегреческий просто прекрасен синьор Иньиго, — покачал головой епископ, — это правда, что вы ученик кардинала Виссариона Никейского?
— Имею им честь быть, жаль конечно, что его преосвященство так часто уезжает из Рима по делам Святого престола, — вздохнул я, — последнее время мы с ним нечасто видимся.
— Признаюсь, я почитал ваши переводы синьор Иньиго, и хочу выразить своё восхищение качеством их обработки, — улыбнулся епископ, приступая к еде.
Было видно, что повар не ошибся и епископ даже кивал от удовольствия, стремясь попробовать всё, что было приготовлено для него.
— Ваше преосвященство, если мы уже заговорили о трудах, то и я не могу не отметить огромный вклад в историю ваших трудов: «Комментарии к деяниям Базельского собора», «О великих людях» и «Готскую историю».
Мой собеседник рассмеялся и показал на экземпляр его работы «Готской истории», который вышел всего два года назад, и не пользовался большой популярностью, но я специально купил все доступные книги и последнюю даже положил неподалёку от нашего стола, открытой на середине.