Путь спящих
Шрифт:
— Я не об этом, — дедок нахмурился и стал тереть лоб, — видите эту черную кожу? Нам нужно ее снять. Под ней что-то есть. Я вижу как там что-то движется.
— Хорошо, — в моих руках сверкнул Клык Гаки, и я принялся орудовать им. Конечно, трехгранное лезвие не было предназначено для резки, однако кожа отходила хорошо. Прямо не страж, а слоеный пирог. Ковер уже даже не дергался, но все пальцы на его руках скрючились. Это создание чувствует боль? Интересно.
— Достаточно! — воскликнул маг, когда я срезал почти половину подложки, — какое
— Хм, — я опустил нож и стал разглядывать ткань, скрывающуюся под кожей. Темно-серая, с ржавыми подтеками и бурыми пятнами, коричневыми письменами на неведомом для меня языке. Кровь? Да, это она. Высохшая от времени, но явно не утратившая магической силы.
— Что это за язык? — спросил я у Михалыча.
— Аккадский, наверное. Очень уж похожи все эти треугольнички в буквах.
— То есть ты хочешь сказать, что нашему коврику три, а может быть и четыре тысячи лет?
— Все может быть. На новодел не похоже. Ты вон лучше погляди на те светлые куски кожи. Спорим, она человеческая. Ну и гадость.
Да, старикан был прав, здесь была и другая кожа, более темная и тонкая. Ну и дела. Я поддел ножом пласт и отодвинул его в сторону. Ну как я и думал.
— У меня забавные новости, — сказал я, — кто-то снял кожу с человека, скорее всего, африканца, и пришил к этому коврику. У древних магов были веселые занятия по кройке и шитью.
— Они формировали намерение силой кровавых ритуалов и членовредительства. Да и время другое было, — Михалыч сплюнул на пол, — тогда у них табличка была забита совсем иными образами. Они видели богов и иномирцев в ином свете.
— В более девственном и диком, да?
— Да. Сознание у многих было детским. Поэтому они и не предавали никакой ценности человеческой жизни. Ужасно, конечно.
— Тут еще кое-что есть, — сказал я и сдернул верхний слой целиком, — вот погляди. Кто-то вшил под человеческую кожу предмет. Нитки свежие, белые. Значит, это сделали недавно.
— Странно, — Михалыч подошел и пригляделся, — ну точно. Ты прав.
— Вывод простой. Сам ковер — это артефакт, которому несколько тысяч лет. В реале он выглядит как обычная пыльная тряпка с картинками, а здесь — это астральный голем, защищающий зашитую в него ценность. Умно. Кто бы это ни сделал, он явно разбирался в артефактах, и причем получше нас.
— Но мы все равно раскусили его.
— Это было несложно.
Я аккуратно срезал нитки лезвием ножа, и в моих руках оказался маленький холщовый мешочек, перевязанный красной нитью. Я быстро развязал узелок и извлек яркий алый кусочек металла. Он был теплым и слегка светился. Сразу было понятно, что это не обычный предмет.
— Кусок артефакта, спрятанный в другом артефакте. Все как в русских сказках, — сказал я Михалычу, — гусь в белке, белка в дупле, дупло в лесу, а яйцо в штанах. А иголка, ну да хрен с ней.
— Интересный осколок, — кивнул маг, — мне кажется, что я где-то видел нечто подобное, но вот вспомнить не могу.
— Так
— Ладно, — дедок отошел в сторону и, хлопнув в ладоши, громко закричал, — милиция! Помогите!
Прямо из воздуха тут же появился высокий милиционер. Советский, а не современный — это было видно по форме.
— Что случилось, товарищи? — быстро спросил он и приложил руку к фуражке. Представляться не стал, но и черт с ним. Интересно, это прототип реального милиционера из воспоминаний Михалыча, или собирательный образ? Дядя Степа какой-то.
— Вот гражданин обнаружил странный предмет, а мы голову ломаем что это такое, — пожаловался ему Михалыч.
Милиционер сделал серьезное лицо и подошел ко мне. Реально он дылда — метра два. Достань воробушка.
— Позвольте, товарищ, — следователь согнулся чуть ли не пополам, достал и кармана лупу и принялся изучать осколок.
— Где-то я его уже видел, — пробормотал Михалыч.
— Конечно, видели. Пятнадцатого мая 2005 года, на встрече сновидцев Петербурга. В баре «Чумодан» на Василеостровской, — милицонер разогнулся и хитро подмигнул Михалычу, — а дальше сами вспоминайте. В вашем возрасте полезно тренировать память.
Вот же наглый спрайт. Совсем как дедок. Ну недаром в каждом из спрайтов есть наши черты.
— Спасибо, — Михалыч наставил на милиционера палец, и тот исчез, — честно, я не помню. Этих встреч в моей жизни было — всех не пересчитать. Я одно время часто ходил на всякие тусовки. Тогда еще было мирно, спокойно. Люди тянулись к знанию. Думали о других мирах. Не было злости, вражды…
— Ты сильно-то в ностальгию не впадай, — я осмотрел осколок еще раз. Алый металл. Это явно часть чего-то важного, что принадлежало серым, раз они такого стража сюда поставили.
— Я вспомнил, — тихо сказал я и сунул осколок в карман.
— Что? — не понял Михалыч.
— Что нам пора просыпаться, но для начала я должен вынуть имплант. Сколько действуют твои штыри?
— Пока я не проснусь.
— Вот и отлично, — я поднес пистолет к торчащему из ковра пауку и прислонил к нему ствол. Имплант задергал лапками и послушно вернулся в оружие. Ковер начал приходить в себя, и мы отошли в сторону.
— Просыпаемся, — Михалыч снял бумажную шляпу и запихал ее себе в рот. Странный тип. Я же просто закрыл глаза.
Когда я их открыл, то понял, что сижу в машине. Рядом уже потягивалась Дина, а сзади продолжал храпеть Михалыч.
— Не получилось выйти из тела? — спросил я, и полез в карман за сигаретами.
— Да, — женщина покраснела, — намерения не хватило. Не смогла уцепиться за грань сна. Извините.
— Ничего, это нормально, — успокоил ее я и оцепенел. Пальцы коснулись осколка из теплого металла. Значит, я все-таки не ошибся. Устойчивый артефакт. Как я и думал.
Дина заметила мое замешательство и удивилась.