Путь Стратега 4

Корнелий Луций

Кроме авантюристов, наёмных охранников и северян в армии Эламы были уже знакомые мне темнокожие Тайбры. Много их легкой кавалерии, чуток пехоты и даже немного относительно бронированной конницы. Так называемые рогатые всадники. Это была архаичная кавалерия с неполным медным или бронзовым доспехом, обильно украшенным перьями и фрагментами костей животных. Кроме разрозненных отрядов имелась ала вспомогательной конницы Тайбров. Всадники обученные и организованные на имперский манер, во главе с офицером-цестинцем.

Осталось немного сэйфов и керлов, свободных общинников сэйфской культуры, не принадлежащих

касте воинов-всадников. Даже не знаю почему они не ушли с Райхо. Возможно, у них имелся собственный вожак или Карр брал только лучших.

Была ала цестинской наемной конницы. Дисциплинированное подразделение штурмовой бронированной кавалерии. Думаю, на их мечах, топорах и коротких копьях держался порядок в армии Эламы. Плюс им в этом могли помочь две когорты пехотной ауксилии на имперский манер.

Были наемные всадники из какого-то пустынного народа Бейров. Часть из них даже восседала на верблюдах. Интересно, будут ли пугаться этих горбатых животных вражеские лошади? Бейры, кстати, заметно смуглее шаддинцев и чуть иной разрез глаз. Экзотика, однако по сути это была лёгкая конница.

Теперь переходим к совсем экзотике. Сулимские заклинатели зверей. В общем-то название говорит само за себя. Это стихийные маги, которые умеют управлять животными. В бою они пытаются использовать тигров, бегемотов, медведей и даже гигантских змей. Звучит вроде круто, но магия у них очень капризная. Уязвима к подавлению и в решающий момент тигр в рядах твоей армии может стать просто тигром. Полностью аполитичным и лишённым всякой воинской дисциплины.

Сатори. Люди-обезьяны хрен его знает откуда. В принципе, я про них даже немного слышал. В Империи постоянно ходили слухи про людей-обезьян, псоглавцев, людей-ящеров, карликовых людей и прочих-прочих, которые живут где-то там за горизонтом, в землях ещё не нарисованных на карте. Однако я думал это просто россказни, какие когда-то бродили в моём прошлом мире. А нет. Вот вам обезьяно-люди. Четыре штуки. Самое интересное, что система не воспринимала их как монстров. У двоих были способности к стихийной энергии, но заклинателями стихий могут быть и люди. Так что, вполне возможно, сатори какая-то альтернативная ветвь местного человечества или просто вид особо разумных приматов. Размером они были чуть поменьше гориллы, а внешностью напоминают мускулистых орангутангов. Физическими данные лишь немного уступают гомункулам. Ладно. Пригодятся.

В общем, что можно сказать про армию Эламы? Лоскутное одеяло, сшитое не самыми прочными нитками. Первый же мощный удар врага разорвёт его на части. Есть несколько боеспособных подразделений, но если я их заберу, то этот зоопарк может разбежаться даже без активного участия шаддинцев.

— Райхо еще упоминал, что у вас есть дьяволица с большими серыми сиськами. — в шутку сказал я Эламе, когда мы встретились недалеко от моего лагеря. — Но что-то не вижу такой.

— А… Он… Не очень понимает в таких делах. У нас была одна женщина-монстр, но… Пришлось от нее избавиться. Слишком много проблем.

Элама отвечал медленно. Мне его интонация не понравилась. Так говорят люди, когда их застали врасплох и приходится сочинять на ходу. А затем у меня в голове будто плотину прорвало. Факты полились из памяти, складываясь между собой и объединяясь в полноценные выводы. Как хорошо, что у меня в жизни было так много здеца.

После всего пережитого, уже намного легче не подавать виду, когда волнуешься или эмоции хлещут через край.

— Под ваш лагерь надо бы выкопать еще колодец-другой. — относительно спокойным тоном произнес я, хотя внутри пылал пожар.

— У нас есть для этого работники. — ответил Элама. — Раз речь идет о колодцах, значит моё предложение принято?

— Да. Мне пригодится даже лёгкая конница. Но объединять лагеря я бы не стал. Слишком уж у вас, простите за прямоту, сомнительный контингент. Опасаюсь стычек.

— Как вам угодно. Мы можем встать в паре сотен метров. Или всё же объединиться с вами, но разделить лагеря дополнительной стеной.

— Надо подумать. У вас есть кому выкопать вал?

— Да.

— Давайте вечером еще встретимся и обсудим мои планы на предстоящее сражение. Хотел вам показать одно место за пределами вала. Хорошо бы там устроить засаду.

— Как скажете, стратег Михаир.

После этого мы наконец разъехались и как только Элама немного отдалился, я захлопнул железную маску шлема, чтобы никто не заметил исказивший моё лицо гнев. Надо было пока сдерживаться. Пришлось собрать волю в кулак, чтобы не отдать приказа мчать к лагерю во весь опор. Нельзя вести себя подозрительно.

"Хорошо бы там устроить засаду… Я не соврал. Засада будет".

По прибытию в лагерь тут же отправился в свой шатёр. Вызвал туда Доктония и Радомата.

— Уважаемые, мне очень нужны ваша помощь и защита.

— Именно для этого мы здесь. А что-то случилось, сокол наш быстрокрылый? — в своей обычной, насмешливой манере спросил потомок древнего героя.

— Да. Хотя скорее не случилось, а выяснилось. Мне нужно, чтобы вы отправились в одно место и защитили меня там. Однако поехали туда первыми, иначе противник может что-то заподозрить. У врага скорее всего есть несколько очень опасных магических бойцов, имеющих сопротивление к подавлению.

— А что вы собираетесь сделать, стратег Михаир? — уже более заинтересованно произнес Доктоний, сложив могучие руки на груди. — Какую операцию планируете?

— Я собираюсь сегодня убить наемного стратега Эламу и, предполагаю, что он также попытается убить меня.P.S.Уважаемые читатели, если не сложно, пройдите опрос в моей группе:уж я люблю опросы.

Глава 17 Путь в никуда

Час назад сквозь степи пронеслась гроза. Сверкали молнии Теуса, устрашая смертных воинов и их боевых скакунов. Теперь же стихия успокоилась, а тучи унесло на запад. В воздухе стояло какое-то особое благоухание, которым хотелось дышать полной грудью. Пахло сыростью, озоном и жизнью. Сухая земля вдоволь напилась воды, но в грязь не превратилась. Словно запасливая хозяйка, степь утянула небесную влагу куда-то вглубь себя, чтобы потратить ее не на жидкое месиво для лошадиных копыт, а дать шанс прорасти семенам и покрыть зеленью бескрайние равнины. Даже небо, затянутое светло-серой пеленой казалось не мрачным, но скорее благостным и дарящим свежесть.