Путь тёмного лорда: становление
Шрифт:
Ограничиться общими понятиями? Ситуация с Вальц даёт мне наглядный урок опасности недооценивать слуг (нисколько не эмпиризм, а адекватная оценка реальности, приправленная паранойей). Правда, я собираюсь привить им преданность, хотя Менендес и так достаточно мотивирован, Батори не интересует политика, а Риллен… Риллен не маг. И не дурак.
— Засим, предлагаю перейти к обсуждению деталей завтрашней операции и предстоящих шагов по укреплению наших позиций в Эристаре и регионе в целом, — убрал я длинный свиток. — Бернард.
Офицер встал по стойке «смирно».
— Твои
— Ваше высочество, я предлагаю следующую официальную версию: Густав и капитан Бруно замыслили похитить ценные документы и артефакты из замка. Какие конкретно — вопрос открыт, но лично мне кажется, что легче и логичнее свалить всё на недавнее событие.
Менендес говорил невозмутимо, держался в целом холодно и сосредоточенно.
— Это первый этап. Но им нужно было найти укрытие, а то и вовсе где-нибудь спрятать артефакты до лучших времён. И тут на помощь приходит Ренэйт Батори. Обманом кровожадная тварь убедила, что её следует взять с собой. Мотив? После того, как во время массового побега она не смогла подавить голод и устроила бойню, её дальнейшая судьба оказалась под вопросом. Вот и сбежали все вместе, заодно прихватив добро.
— Идея хорошая, но у них здесь рода. Аристократия по-любому начнёт копать, — заметил я.
— Решаемо, ваше высочество. У нас есть… мумии. Подбросим их в лес — и дело с концом. А наши враги пусть себе идут по ложному следу.
Неплохо, неплохо. Усилием воли я сделал то, что ещё ни разу не делал ранее — просмотрел его статус:
Имя: Бернардо Менендес.
Раса: Человек.
Навыки:
— Политика: E+
— Физические способности: C++
— Лидерство: A+
— Умственные способности: B
— Магические способности: F-
Мировоззрение: Обыденно-религиозное.
Фракции: «Народ», «Армия».
Если с мировоззрением всё было более-менее ясно, то навыки… ну нельзя рассчитать их с абсолютной точностью! Как это вообще работает в теории? Как?!
Это магия, Антон? Нет! У магии есть определённые законы.
Магия имеет много общего с языками программирования.
Ты можешь разработать свой «код». Можешь выбрать язык, к которому лежит душа, вот только если он именуется тёмной магией, то жди преследования. Каждый код, то есть заклинание, различается в сложности «написания» и в конструкциях плетений. Тёмная магия, по сути, самый простой и одновременно самый сложный язык — зависит от человека, его тяги к разрушениям и готовности медленно сходить с ума.
Я выяснил важную вещь — тьма запрещена не просто так. Она, в отличие от того же света искажает разум. У человека со временем появляются навязчивые мысли. Из мудреца он превращается в животного, думающего исключительно о собственной выгоде и потребностях. И всё бы ничего, да адекватность также теряется…
Источник — безопасный путь. Он даёт возможность очищать биополе от эманаций тьмы,
Магия — это наука. Возможно, самая трудная и неизведанная, но относительно рациональная.
Система… она просто есть. И либо я слепо доверяю предоставленной информации, либо делаю вывод из действий объекта.
Пожалуй, наиболее мудрым ходом будет избрать промежуточный вариант.
— Допустим, — кивнул я, соглашаясь. — Ренэйт?
Насчёт нежити система была менее скромной:
Имя: Ренэйт Элизабет Батори.
Раса: Высший вампир.
Навыки:
— Политика: C-
— Физические способности: A+
— Лидерство: D
— Умственные способности: A+
— Магические способности: S
Мировоззрение: Научно-философское.
Фракции: «Аристократия», «Монстры».
В целом, ожидаемо. Жаль, я не мог увидеть своё «F» в графе об умственных способностях…
Девушка спокойно продолжила за коллегой:
— Не буду заострять внимание на справедливом замечании относительно моей сущности. Скажу лишь то, что тридцать лет строгой диеты… увы, очень плохо сказались на самообладании. Лгать о факте раскаяния бессмысленно, у меня иное отношение ко многим формам жизни. Позволю себе перейти к плану. Он действительно неплохой. Со свидетелями я разберусь. С кем-то просто поговорю, а кому-то неплохо бы предложить и дополнительный аргумент. Материального рода.
— Прошу прощения, — вежливо кашлянул Риллен. — Почему бы просто не стереть им память?
— Слишком подозрительно, — ответил я вместо неё. — Стал бы Густав пытаться скрыть очевидное? Они с Бруно имели вполне ясную цель. Да и память нисколько не бумага — стереть навечно отрезок нельзя. А если слушок о «массовой амнезии» дойдёт до епископа? Гвардейцы либо герои, под руководством тебя, Риллен, спасшие принца, либо соучастники, которых подставили и обрекли на казнь.
— Я смотрю, вы любите ставить перед людьми «сложный» выбор, ваше высочество, — не удержался от мелкой колкости в мой адрес Риллен. — Но всё же, отдельные личности могут оказаться чересчур принципиальными…
— Капитан, неужто вы всерьёз допускаете наличия у вашей братии редкого сочетания храбрости и честности? — ехидно ухмыльнулся Менендес. — Будем реалистами, я бы таким стражам порядка не доверил и катния.
Обстановка сразу накалилась. Я давно заметил, как они друг на друга смотрят. Если офицер показательно демонстрировал лёгкое пренебрежение напополам с таким же лёгким презрением, то капитан излучал откровенную враждебность.
Он небезосновательно полагал, что медаль командора и начальника городской стражи может достаться его оппоненту.