Путь тени

Суренова Юлиана

– Чем-то… – проговорила она. И повторила: – Чем-то… Ты тоже хозяин каравана.

На тебе лежит та же ответственность.

– Нет, – качнул головой Гареш, – караван твоего отца особенный.

– Скажи… – она на миг прикусила губу. – Вот ты говорил: между караванами месяц пути… Но почему? Ведь тогда… Вы прошли тем же мостом, который создал для нас Шамаш, верно? Иначе не выбрались бы из плена трещины?

– Да. Мы решились. Еще не зная, что Он – бог солнца, но уже предполагая…

– Вы шли сразу же за нами?

Караванщик кивнул.

– Откуда

же тогда это отставание? Ведь месяц – это немало!

– Вы шли очень быстро. Легенды говорят, что метели обходили ваш караван, даже ветра помогали, а не мешали, как нам.

– Но мы останавливались! Чтобы…

– Чтобы попасть в царство благих душ? И в край сновидений?

– Да, и потом еще…

– А мы вынуждены были пережидать метель… Не знаю, Мати. Наверно, в пустыне не все дороги равны. Среди них есть те, которые длиннее и те, которые короче. Так или иначе, если к первому городу мы пришли через неделю после вашего ухода из него, то к последнему – уже месяц спустя.

– Значит, и сейчас путь мог удлиниться?

– Да.

– Гареш, – она вскинула на него голову, вспомнив нечто, показавшееся ей важным.

Нечто, на что она прежде не обратила внимание. – А следующий за вами караван…

– Мы никогда не встречались с ним.

– Но он есть, правда?

– Должен быть… Кто знает, день пути между нами или целый год, все зависит… Не знаю, девочка. Может быть, если бы у нас оставалось право повернуть против солнца и мы воспользовались им, то узнали б. Но что тебе за дело до него?

– Я только хотела спросить… Та трещинки… Она ведь легла от горизонта до горизонта. А магический мост, возведенный Шамашем, простоял только три дня…

– Если бы боги хотели, чтобы тропа караванов оборвалась, Они бы давно сделали это.

А раз нет – разве какая-то трещина способна помешать Их планам? Она исчезла, едва исполнила свое предназначение.

– Какое? Открыть вам глаза?

– Не только нам. Но и вам тоже. Разве магический мост не был одним из первых знаков озаренья, позволивших вам понять, что тот, кого вы приняли за мага, на самом деле – величайший из небожителей?

– Может быть… – Мати и не помнила, с чего началась эта вера. Она просто вошла в душу – и все. – Выходит, у каждого каравана своя тропа?

– Конечно. Неужели ты не знала об этом?

– Знала… Просто… Никогда не думала… Дорога казалась мне мигом – следом, прочерченным полозьями повозок на снежном полотне. Мы уйдем – ветер сотрет все следы. И дороги не станет. И те, кто идет следом, проведут по пологу пустыни свою. Но на том же самом месте, где шли мы.

– Совсем нет. Раньше, когда было так много караванов, что в городах порой одновременно останавливалось и два, и три, и даже больше, они все равно не встречались в снегах.

– Но почему?

– Их дороги разделял не только день или миг пути, но и горизонт.

– То есть?

– Ну… Как бы тебе объяснить… Вот. Представь себе, что мы – там, где мы сейчас есть, а второй каравана – по другую

сторону горизонта. Он движется так же вслед за солнцем, как и мы, приближаясь к тому же городу, который отмечен на нашем пути. Но мы не видим их, а они – нас. Потому что тропа их каравана не совпадает с дорогой, оставленной нашими предками для нас.

– Так может быть… – ее дыхание перехватило, душа затрепетала, чувствуя близость разгадки. – Может быть, так оно и есть! И мой караван – за тем горизонтом!

Взглянув на гостью, караванщик улыбнулся:

– Ну, раз так, мы обязательно встретимся в ближайшем городе. Если, конечно, не случится нечто невероятное.

– Случится, – Мати опустила голову. Она не сомневалась в этом. "Иначе и быть не может. Потому что иначе у легенды не будет продолжения. А дядя Евсей уже начал ее составлять…" – А… А мы не можем посмотреть… Узнать…? – она глядела на караванщика с надеждой, что тот поймет все сам, без просьб, за которые пришлось бы потом слишком дорого платить, и поможет.

– Я не могу повернуть караван. Однако, если хочешь, дозорные проверят.

– Да! – радостно вскричала девушка, с души которой точно камень свалился.

– Что ж… – его губы плотно сжались, отчего седина усов почти слилась с белизной бороды.

– Только до горизонта! Чтобы можно было заглянуть за него, не теряя из виду эту сторону! – поспешно заговорила она, понимая, что и так требовала от хозяина каравана очень много. – Я… Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то рисковал. В снегах так легко потеряться…

– Мати, – он взглянул на девушку с сочувствием, – но ты ведь помнишь: между нашими караванами не миг пути, а целый месяц, и…

– Нет!

– Так было в последнем городе. И мы вряд ли сократили…

– Но мой караван стоит!

– Целый месяц? В снегах пустыни? – Гареш не смог скрыть удивления. – Но почему?!

– Не в снегах! В городе!

– Девочка, – в его взгляде среди удивления были и искры опасения за гостью: уж не помрачился ли от отчаяния у нее разум? – Но здесь нет никакого города! И до ближайшего еще далеко… – он не хотел говорить этого, понимая, что, если Мати верила в то, о чем говорила, то и первая фраза стала для нее болезненным ударом, но он не смог сдержаться, слова просто рвались наружу.

Однако, к удивлению хозяина каравана, девушка приняла его слова спокойно, может быть даже слишком.

– Да, знаю, – кивнула Мати, – я пыталась сказать отцу. По карте его нет. Но на самом деле… – она вдруг осеклась. Ей подумалось: "А может действительно рядом никакого города нет? Именно об этом я и собиралась сказать ему… Но как это возможно? Как можно так сильно поверить в мираж, чтобы он стал явью? Так страстно мечтать… Может быть, это и была мечта? А Курунф – край исполнившейся мечты… О чем мечтаем, то и видим… Мечтаем о городе – видим город, мечтаем о крае снежной пустыни…" И поэтому она спросила: – Гареш, ты знаешь, о чем мечтают люди твоего каравана?