Путь тени
Шрифт:
— Вот-вот! Представляешь себе, какие пойдут сплетни, если я ни с того ни с сего отошлю семью из города? — Король снова выругался, сам того не замечая. — Обо мне и так болтают разный вздор. Я прекрасно знаю! Не желаю доставлять им такого удовольствия, Брэнт!
— Ваше величество, этот убийца не бросает слов на ветер. Он прикончил собственного ученика, просто чтобы настоять на своем!
— Мошенник. Полно вам, генерал. Вас отравили, вы толком и не поняли, что там случилось.
— Пострадало мое тело, но не разум. Я прекрасно знаю, о чем
Король фыркнул и вдруг скривил губы, учуяв в воздухе слабый запах серы.
— Проклятье! У этих болванов руки не оттуда растут, что ли?
Опять сломалась одна из труб, по которым из расселины острова Вое, расположенного чуть севернее, в замок поступал теплый воздух.
«Его совершенно не интересует, сколько денег он экономит благодаря стараниям наших изобретателей, — подумал лорд-генерал. — Трубы, по которым в замок поступает тепло, вмурованы прямо в камень! Он не задумывается, что турбины, вращаемые ветром из расселины, заменяют две сотни ветровых мельниц. Его заботит лишь то, что раз в две недели до него долетает запах серы. Какого бога прогневала Сенария, что он наказал ее таким королем?»
Надлежало убедить в своей правоте Регнуса Джайра. Следовало найти более веские доводы. Даже солгать, что детей Налии, если на трон взойдет Алейн, ждет несчастье. Регнусу Агон служил бы с радостью. Верой и правдой.
— Хорошо, допустим, ты уверен, что он зарезал мальчишку, — сказал король. — И что с того? Кого это волнует?
«Должно бы волновать тебя, — подумал Агон. — И разумеется, взволновало бы Регнуса».
— Наверняка то был уличный крысенок, — продолжал король. — Он подобрал его специально, чтобы показать тебе этот фокус.
— При всем моем уважении, ваше величество… вы ошибаетесь. Уж мне-то доводилось иметь дело с опасными людьми. Я боролся один на один с Дорганом Дануолом, сражался с лэ'нотскими уланами сублорда Грэблана. Я…
— Да-да, конечно. В проклятые времена моего отца ты участвовал в тысяче чертовых битв. Замечательно, — сказал король. — Однако ты ничего не смыслишь в управлении страной. И никогда не изучал эту науку?
— Нет, ваше величество, — сдержанно ответил генерал Агон.
— А если бы был с ней знаком, то наверняка знал бы, генерал, насколько опасно пятнать свое доброе имя. — Король вновь неразборчиво и с увлечением выругался. — Сбежать из собственного замка, посреди ночи! Где это видано?
Продолжать спор не имело смысла. Король стыдил Агона и был всецело убежден в собственной правоте. Однако Агон присягнул ему на верность и много лет назад решил, что одним из главных достоинств в человеке должно быть умение держать слово. К женитьбе он относился так же и не мог отречься от данных клятв лишь потому, что Бог не давал им с женой детей.
Но так ли важно хранить верность королю, который намеревался тебя убить? — пришло ему на ум. Причем не в честной схватке, а ночью, руками наемного убийцы?
С другой же стороны, случилось это до того, как Агон дал клятву, а теперь не имело значения. Узнай
— Ваше величество, позвольте мне хотя бы провести с войском боевые учения. Нам понадобится и ваш маг. Капитан устраивает подобные тренировки внезапно, чтобы бойцы всегда были готовы к действию.
«Зачем я так стараюсь спасти твою пустую голову?» — задался вопросом Агон.
— Замучили вы меня своими навязчивыми идеями! Ладно. Делайте что хотите.
Генерал пошел прочь из тронной залы. Предшественник нынешнего короля, Дейвин, был тоже бестолковым, но хотя бы знал об этом и прислушивался к советчикам.
Алейну X, сыну теперешнего короля, было всего четырнадцать лет, но он уже подавал надежды. По-видимому, мальчик унаследовал ум от матери. «Если бы Алейн X был постарше и имел право взойти на трон, я, наверное, согласился бы на это убийство, — раздумывал Агон. — Боже мой! Не исключено, что я все-таки найму мокрушника». Он покачал головой. Вот уже и его посещают крамольные мысли. Генералу нельзя так думать.
Фергунда Са'фасти назначили на службу в Сенарии не столько из-за таланта,сколько из-за политической прозорливости. По правде сказать, право носить синюю мантию он заслужил с большим трудом. Справляться с нынешними обязанностями ему прекрасно помогали особенности характера. Здешний король был тупым, безрассудным и вздорным сквернословом, но терпеть его было можно.
Сегодня Фергунд обходил замок как простой стражник. Он умолял короля, Алейна IX (за глаза, выпивая с друзьями, все называли его просто Девятым), избавить его от унизительного поручения, но тот полил мага бранью и велел исполнять приказ лорда-генерала.
Лорд-генерал Агон, по мнению Фергунда, был пережитком. На Девятого он особого влияния не имел, а жаль — старик мог бы научить того уму-разуму. Впрочем, чем меньше советчиков держал при себе король, тем больше значения придавалось Фергунду.
Злясь на свое дурацкое задание — он никак не мог понять, что разыскивает, — Фергунд в одиночестве шагал по двору замка. У него мелькнула мысль попросить, чтобы ему выделили сопровождение, но он отказался от этой затеи, вспомнив, что маги считаются более сильными, чем сотня обычных воинов. В случае Фергунда это было не совсем так, однако о своих слабостях надлежало помалкивать.
Двор был в форме неровного ромба, три сотни шагов в ширину и почти четыре — в длину. На северо-западе и юго-востоке его огибала река Плит, в которую на полмили врезался остров Вое.
Тут и там сновали люди, лошади и собаки. Час был не слишком поздний, поэтому воины в казармах еще играли в карты, а туманный воздух заполняли звуки лир и добродушной брани.
Фергунд запахнул плащ. Серебристый свет луны не пробивал густую пелену речного тумана. Шею Фергунда холодила вечерняя влага. Он сожалел, что остриг волосы. Его любовницу они восхищали.