Путь ученого
Шрифт:
Лена скончалась накануне, но Николаю Егоровичу сказали, что она безнадежна. Он не проронил ни слова. Угрюмый, замкнутый, он тотчас выехал в Москву. После похорон он не захотел ни минуты оставаться в опустевшем доме и немедленно вернулся в Усово.
Целыми днями бродил он по полям, не находя себе места, плохо спал. К концу июня он стал несколько успокаиваться, даже нашел в себе силы написать две статьи: «Просачивание воды через плотины» и «О динамической устойчивости и волновом сопротивлении артиллерийских снарядов».
Однажды он выразил желание поехать в Москву. За ним прислали автомобиль, и он, не заезжая на свою квартиру, поехал
Это была последняя поездка Николая Егоровича в Москву. Он простился с Техническим училищем, где бессменно проработал пятьдесят лет, простился со своим детищем, мечтой его последних лет — нарождающимся ЦАГИ. Потом он поехал на свою квартиру.
Ночью у него случился удар (или, как говорят врачи, инсульт). Поправлялся он очень медленно. За ним ухаживала медицинская сестра по имени Зелина. Это была тихая, спокойная девушка с ласковым голосом. Еэ спокойствие, уверенность и кротость хорошо действовали на Николая Егоровича.
В конце июля 1920 года он начал выходить на воздух. Опять стали к нему приезжать его московские друзья и родные.
К осени 1920 года Николай Егорович настолько оправился, что начал опять работать. Сам писать он не мог и стал диктовать. Диктовал он курс механики, который читал в Техническом училище и в Институте воздушного флота.
Сознание, что он еще может работать, может приносить пользу, очень подбодряло Николая Егоровича: значит, жизнь для него еще не кончена.
Он сам еле разборчивым почерком написал завещание. Главное свое сокровище — библиотеку — он завещал Московскому Высшему техническому училищу.
В январе 1921 года исполнялось пятидесятилетие службы и научной деятельности Николая Егоровича.
К юбилею Совет Народных Комиссаров опубликовал постановление, в котором Жуковский был назван «отцом русской авиации».
«В ознаменование пятидесятилетия научной деятельности профессора Н. Е. Жуковского и огромных заслуг его как „отца русской авиации“ Совет Народных Комиссаров постановил:
1. Освободить проф. Жуковского от обязательного чтения лекций, предоставляя ему право объявлять курсы более важного научного содержания.
2. Назначить ему ежемесячный оклад содержания в размере ста тысяч (100 000) рублей с распространением на этот оклад последующих повышений тарифных ставок.
3. Установить годичную премию Н. Е. Жуковского за наилучшие труды по математике и механике с учреждением жюри в составе профессора Н. Е. Жуковского, а также представителей по одному: от Государственного ученого совета, от Российской Академии наук, от физико-математического факультета Московского государственного университета и от Московского математического общества.
4. Издать труды Н. Е. Жуковского».
Это постановление было подписано В. И. Лениным.
Болезнь Николая Егоровича помешала торжественно отпраздновать его юбилей, но все же в Усово приезжали из Москвы многочисленные делегации. Представители ЦАГИ поднесли Николаю Егоровичу его винт «НЕЖ» с надписью и лавровым венком.
Узнав о приезде депутаций, Николай Егорович был очень тронут. На торжественном обеде он не смог присутствовать и оставался в своей комнате, так как врачи запретили ему всякое новое волнение. С тех пор он уже не вставал, его здоровье
17 марта 1921 года в 5 часов утра он скончался.
Весть о смерти Николая Егоровича облетела научные круги всего мира. Особенно тяжело она была воспринята в нашей стране. Сотни учеников пришли проститься с любимым учителем. Гроб с его телом был поставлен на фюзеляж самолета.
Вся Москва с печалью провожала прах великого ученого.
Когда гроб опускали в могилу, ученик и друг Николая Егоровича, С. А. Чаплыгин произнес взволнованную речь.
— Огромен был путь, совершенный Жуковским, — сказал он. — В своей светлой и могучей личности он объединял и высшие математические знания и инженерные науки. Он был лучшим соединением науки и техники, он был почти университетом. При своем ясном, удивительно прозрачном уме он умел иногда двумя-тремя словами, одним росчерком пера разрешить и внести такой свет в темные, казалось бы прямо безнадежные вопросы, что после его слова все становилось выпуклым и ясным.
…В чистом весеннем воздухе растаяли последние аккорды похоронного марша. Несметные толпы народа скорбно расходились с кладбища. Многим приходили на память те замечательные слова, которые Николай Егорович Жуковский произнес когда-то, в день своего сорокалетнего юбилея:
«Когда человек приближается к концу своего жизненного пути, он с грустью задает себе вопрос, суждено ли ему увидеть те манящие горизонты, которые расстилаются там, впереди. Утешением ему является то, что за ним идут молодые, сильные, что старость и юность сливаются в непрерывной работе для исследования истины».
Заключение
Наша страна собственными силами создала авиационную промышленность — одну из сложнейших отраслей современной индустрии. В наследие от царизма Советской власти досталось несколько полукустарных заводов и самолеты устаревших конструкций.
Теперь же чудесные корабли, такие как «ТУ-114» и «ИЛ-62», совершающие регулярные беспосадочные полеты на расстояние более 10 тысяч километров, сверхзвуковые пассажирские лайнеры «ТУ-144», летающие со скоростью свыше 2000 километров в час, вертолеты и летательные аппараты самых различных типов и назначений уверенно бороздят небо всего земного шара. Создание в нашей стране первых в мире искусственных спутников Земли и космических кораблей опирается на выдающиеся достижения советской науки и техники. Все эти факты вызывают у нас чувство гордости за свою великую Родину и имеют не только научное, но и политическое значение.
Николаю Егоровичу Жуковскому принадлежит почетнейшее место в рядах покорителей воздушной стихии, подготовивших путь к завоеванию мировых пространств. Замечательный человек, гениальный ученый и талантливый педагог, он десятки лет своей жизни отдал изучению вопросов летания. Великий гражданин своей Родины, он сразу понял, что именно в Советской стране, при советском строе открываются необозримые перспективы величайшего расцвета науки и техники.
Он не ошибся.
Советское правительство энергично поддержало и осуществило предложение маститого ученого о создании Института инженеров Красного воздушного флота и Аэрогидродинамического института.