Путь в неизвестность
Шрифт:
– Обратного пути не будет, и ты это знаешь лучше всех. Нам с тобой закрыта дорога в Денвер после всего того, что мы натворили. К тому же, какой нам смысл возвращаться туда?
– А как же всё твоё имущество?
– Библиотека Эшли сейчас вся лежит в багажнике, разложенная по трём коробкам. Свои вещи я тоже туда положил, не так уж их и много.
– А дом?
– А что дом… Честно говоря, он и не мой вовсе, как и машина. Я просто занял заброшенный жильцами. Деньги, заработанные на похоронных услугах, все тоже забрал с собой. Сумма довольно таки приличная скопилась.
– Ты ведь вроде бы был ликвидатором? Какие похоронные услуги?
– Скажем так, хобби. Ты не в курсе, кто такие ликвидаторы?
– Никогда особо не вдавался в подробности, да и не сталкивался с их деятельностью. Я только
Крис обернулся, проверил спит ли Джулия и сказал: – Да, ликвидатор – это моё наказание. Пусть и жестокое, но лучше, чем расстрел. Работа заключалась в том, что власти выясняли, где находятся группы инфицированных и отправляли туда таких как я. Выживешь - считай, повезло, убит - значит, такова судьба. Постепенно ты привыкаешь к предсмертным крикам и агонии. Есть и неприятные моменты, например, когда среди заражённых оказывались ещё здоровые люди, но со следами укусов. Тогда приходилось, несмотря на их мольбы о пощаде, пускать пулю в голову. Мой приговор состоял в пяти годах такой работы. Джулия была первым случаем, когда я не смог выстрелить. После того задания, я выполнил ещё несколько, пока не истёк мой приговор. Похоронные услуги были моей второй работой. Клиенты были всегда. Изготавливал гробы, копал могилы, проводил похороны. Всё как в старых вестернах, один гробовщик на кладбище, и всё в его руках.
– Странный выбор профессии сделал ты, а ведь мог работать кем-нибудь другим.
– Это был единственный путь для меня. Государственная служба была для меня, как ликвидатора, закрыта. Адвокатом я не мог стать, потому что не получил лицензию. Другую профессию я получить не успел. Я до сих пор благодарен твоему отцу за то, что пристроил меня твоим помощником.
– А что вообще ты в армии забыл? У тебя была любимая сестра, дом, в котором тебя ждали. Зачем ты подписал контракт?
– Я никогда тебе не рассказывал о своём прошлом. У нас была такая типичная семейка: мама, папа, я, сестра. Двухэтажный дом с лужайкой перед ним. Воскресные пикники и прочие радости жизни продолжались до тех пор, пока отец не начал сходить с ума. Когда он оказался в психбольнице, ему поставили диагноз - шизофрения. Счастливое детство начало рушиться. Мать стала напиваться с горя. Зачастую, напившись она впадала в ярость и начинала кричать на нас и бить. Я тогда становился между ней и Эшли, чтобы защитить сестру от неё. Когда мне исполнилось девятнадцать, я подписал контракт, чтобы заработать приличную сумму, вернуться и забрать Эшли из этого ада. Привести её в другой дом, где будем только мы. Оплатить ей образование. Дать надежду на счастливую жизнь, которая превратилась в ад после заболевания отца. Я обещал ей, что буду рядом с ней всегда, что бы ни случилось.
– Довольно благородная цель. Я думаю, что ты обязательно выполнишь обещание, когда мы доберёмся до Сан-Хосе. Интересно, что она делает в “Кремниевой долине”…
– Мы обязательно об этом узнаем, как только закончим наш путь.
– Наконец-то закончится наше путешествие на другой конец страны.
*****
Большую часть пути Джулия чему-то обучала своего питомца. Крис мирно спал, поскольку ночью его мучила бессонница из-за борьбы со своим вторым “я”. Тёмный Крис выполнил своё обещание, и они не встретили на протяжение всего оставшегося пути ни одного человека или вампира. Миля за милей, час за часом приближали пункт назначения в этом путешествии. Солнце уже начало уходить за горизонт, когда до Сан-Хосе осталось десять миль.
Внезапно из под капота повалил густой пар, и машина плавно остановилась, проехав по инерции какое-то расстояние.
Итан выдал гневную тираду, тщательно подбирая культурные синонимы к ругательствам, после чего вышел из машины и открыл капот, чтобы проверить, что произошло. Крис с Джулией вышли из машины, чтобы тоже посмотреть на произошедшее. Через несколько минут водитель обернулся к своим пассажирам: – Я, конечно, не автомеханик, но что-то мне подсказывает, что машина дальше не поедет. Придётся оставшиеся десять миль пройти пешком, благо это уже не первоначальная тысяча двести миль. Вещи в руках нам не донести, слишком большой груз
– Обидно, что мы застряли так близко от цели, но рисковать не стоит. Мы проделали столь долгий путь не ради того, чтобы погибнуть ночью в попытке закончить начатое, – задумчиво произнёс Крис, доставая пачку сигарет. Вытряхнув из пачки предпоследнюю сигарету, он зажёг её и закурил. Посмотрев в небо, он выпустил облако табачного дыма в сторону молодой луны. – Красивое сегодня небо, столько звёзд… Я никогда особо не обращал на них внимания, а Эшли всё время говорила, как они прекрасны. Говорила, что лучше всего за ними наблюдать за городом, поскольку в городах воздух очень сильно загрязнён, и мало что можно разглядеть на ночном небе. Теперь, когда люди в большинстве своём мертвы, машины и заводы не дымят, и воздух стал чище. Какое же прекрасное небо… Как я был глуп, когда не слушал то, что она говорила…
– Крис, я конечно всё понимаю, но нам сейчас надо идти, оставаться на дороге ночью - не лучшая идея. Нам весь день везло ни на кого не нарваться, но боюсь, как бы запас везения не закончился, – вырвал его из мира грёз Итан.
– Да-да, я уже заканчиваю. Сейчас пойдём, – Он сделал последнюю затяжку, выдохнул, бросил окурок на дорогу и погасил носком ботинка.
Забрав из машины оружие и особо важные вещи группа начала подниматься по склону. На его вершине росла высокая живая изгородь, за которой виднелись крыши особняков. Прорубив путь сквозь неё при помощи мачете, они попали на задний двор одного из особняков. Двор выглядел уже давно покинутым. Жухлая трава и полусгнившие прошлогодние листья покрывали всю лужайку. Пустой бассейн, дно которого тоже усеяно листвой. Окна были настолько грязны, что рассмотреть, что находится внутри было крайне сложно. Стеклянная дверь, ведущая на задний двор, была не заперта, и группа смогла спокойно зайти в дом. После осмотра каждой комнаты на наличие опасностей было принято решение, что спокойно переночевать получится в том доме.
На ужин они съели несколько энергетических батончиков и шоколадку, запив свой скромный ужин остатками воды, после чего настало время перевязки. Крис сел в кожаное кресло и положил ноги на пуфик перед ним. Джулия сняла старую повязку и ужаснулась. Рана сильно покраснела, и на ней образовалось небольшое количество гноя. Джулия позвала Итана, чтобы тот посмотрел и сказал, что делать.
Бросив быстрый взгляд на рану он сказал: – Проклятие, началось воспаление. Завтра мы точно должны быть в Сан-Хосе, там ему окажут квалифицированную помощь и дадут нормальные лекарства. – Потрогав лоб Криса он почувствовал, что у того начинает повышаться температура.
– Плевать, что у меня там воспаление. Я завтра, если потребуется, дойду на своих двоих ногах. Меня уже ничто не остановит, – Крис выпил очередную порцию антибиотиков. – Начинается мой дозор. Идите поспите, а я послежу. Если замечу опасность - сражу разбужу вас.
– Спокойной ночи, пап, – сказала Джулия, поднимаясь в спальню на втором этаже.
– И тебе спокойной ночи, Джулия, – Ответил он, глядя в небо через открытую дверь на задний двор.
*****
Утром, пока Итан ходил проверять машину, Джулия вновь сменила повязку. Воспаление оставалось всё таким же, за ночь хуже не стало. Это добавило ей с отцом надежды, что в крайнем случае он сможет дойти сам. Спустя несколько минут вернулся Итан.
– Всё, автопробег окончен, дальше придётся идти пешком. Во время своего дежурства я осмотрел окрестности. Других автомобилей здесь нет, но есть садовая тачка, в которой мы можем довести коробки с вещами и библиотеку Эшли. Катить её будем по очереди. Один устал - передал другому, и так по кругу.
Быстро перекусив парой шоколадок и погрузив свои вещи в садовую тележку они начали последний этап пути. Спускаться по склону с полной тележкой было довольно рискованно, поэтому им пришлось сделать крюк в лишних полмили и дойти до ранее охраняемого въезда на территорию этого района. Давно не смазанное колесо тележки противно поскрипывало через каждые несколько оборотов, но за неимением лучшего приходилось это терпеть.