Путь в Селембрис
Шрифт:
Наконец, Паф оставил его и подошёл к неподвижному Лёну. Он поднял упавший аквамарин и провёл камнем по коре, покрывающей тело друга. Лён видел, как сходит с него деревянная кожа, как освобождаются руки, как растворяются корни. Он вздохнул и расправился. И тут же направился к поверженному колдуну. Откинул ему голову и заглянул в глаза. Нет, они не были жёлтыми. И зрачки обыкновенные.
— Говори, где тот, у кого Натинка? — спросили они Шакраса.
Он затрепыхался и замычал.
— Дайте его нам. — сказали сзади.
Истощённые работники
Лён и Паф не стали отнимать его у разъярённых людей. То, что происходит в этой местности, есть самая настоящая война. Но, они так и не узнали, кто этот желтоглазый и где его искать.
Низкая земляная нора вывела двоих товарищей наружу. Нечисть уже разбежалась и никто не мог сказать, куда они попали. Место напоминало каменный мешок с высокими стенками. Сверху смотрело небо. А прямо перед глазами зиял вход в пещеру.
— Куда они все убежали?
Паф оборачивался в поисках упырей. Его плечо опухло и кожа слегка посинела.
— А когти упыря не ядовитые? — поинтересовался Лён.
— Ещё как ядовитые. — мрачно ответил Паф. — Поэтому нам надо поторопиться. И простейшее заклинание охранной магии мне не поможет.
— А что поможет? — испугался Лён.
— Лён, меня оцарапал оборотень. Ты хоть понимаешь, что это значит?
Округлившиеся от ужаса глаза друга подсказали Пафу, каким вскоре станет их путешествие. Поэтому он, более не говоря ни слова, вошёл в пещеру.
— Теперь мне нечего бояться. Теперь меня не тронет ни одна из этих тварей.
В пещере никого не было. Вся она была заставлена столами с множеством зелий, как погреб у Фифендры. На стенах висели пучки ядовитых растений. Паф принялся ворошить всё это, небрежно перекидывая.
— Что ищешь? — спросил Лён. — Книгу?
— Нет, не книгу. Книга мне не дастся. Да и не буду я произносить ведьмачьих заклинаний. Я ищу зелье для левитации. Такое мы с тобой несли на Лысую горку, когда лесные ведьмы собрались повеселиться. Помнишь?
— Зачем тебе зелье?
Паф прекратил поиски и задумчиво посмотрел на Лёна.
— Как ты думаешь выбираться отсюда? — спросил он.
— Да просто. Вызвать лунных коней. Здесь же видно небо.
Они вышли наружу. Двойной свист вызвал коней. И вот две серебряные молнии опустились посреди каменного колодца.
— Сияр! — крикнул Лён. И конь подбежал к нему.
— Вейко! — неуверенно позвал Паф. Скакун приблизился и вдруг забил копытами, норовя ударить по своему бывшему всаднику. Он бешено заржал, завертелся. Снова сунулся к Пафу и взмыл в воздух, улетая прочь. Паф остался стоять, словно окаменев.
— Лён, — проронил он спустя секунду. — Достань иглу.
Догадавшись, в чём дело, Лён вынул из кармана иглу и крепко зажал её в пальцах. Друг осторожно
— Ты уже оборотень? — горестно спросил Лён.
— Нет ещё. — ответил Пафнутий. — Но кровь уже заражена. Окончательное превращение свершится только в полнолуние. А до него две недели.
— Есть средство от этого?
— Будем надеяться, что есть.
Далее без слов он ушёл в пещеру и вскоре вынес сосуд с пробкой. Лён сел на коня и взмыл над каменным колодцем. Пролетев по воздуху порядочное расстояние, он опустился наземь и стал ждать. Паф летел невысоко, но быстро.
— Вот, держи. — кинул он товарищу почти новую одежду — почти по росту.
— А ты?
— А мне не надо.
Лён понял, что это значит.
Камень вспыхнул внезапно. Только что он тихо висел на шее, как вдруг цепочка натянулась и потащила Лёна за шею в сторону полуразрушенного жилья.
Паф уже не летел по воздуху. Зелья надолго не хватает. Поэтому Лёну приходилось придерживать скакуна. И близко лунный конь не подпускал к себе его товарища.
— Я пойду взгляну! — крикнул Пафнутий.
Лён остановился. Не стоит утомлять себя и друга ненужными теперь заверениями, что он относится к Пафу, как и прежде. Но, беда, случившаяся с Пафом давала им некоторые удобства наряду со многими неприятностями. И они оба решили, что не будут делать вид, что не понимают этого в полной мере. Так Паф мог приблизиться к любой нечисти, а Лёну лучше было опасаться этого. Поэтому он спокойно наблюдал, когда друг вошёл в разваленную кузню. Через некоторое время товарищ вышел и махнул рукой. Кузня оказалась обитаемой.
— Да был такой. — ответил сгорбленный старик с клюкой. Он сидел возле остывшего очага в продуваемой всеми ветрами кузне.
— И девочка была с ним. Всё, как вы говорите. Глаз жёлтый. Страшный глаз. А кто он, сказать не могу. Явился и велел подковать лошадей. Золото дал. Да только в тот же вечер сын мой, кузнец, впал в горячку. А утром умер. А потом сожгли деревню.
— Когда всё это было? — спросил Пафнутий. — Когда здесь был этот, с жёлтыми глазами?
— С месяц уже как был. А, может, больше. Я сына как похоронил, так времени больше не считаю.
— А что ещё вы знаете? — спросил Лён.
— Кто здесь? — встрепенулся старик. — Кто с тобой ешё?
Они переглянулись. Старик-то слепой!
— Дедушка, а как же ты видел, какие у него глаза, коли ничего не видишь?
— Так вот с тех пор и не вижу! — ответил дедушка. — А нет ли среди вас двоих рыжего? Так для него девочка оставила весточку.
Он указал худой рукой на лавку у стены. Друзья кинулись туда и облазили весь пол. Но, ничего не обнаружили.
— Не там ищете. На лавке нацарапано. Она там сидела и что-то царапала гвоздём, пока желтоглазый не видел. А потом перед уходом показала на свои волосы.