Путь в стаю
Шрифт:
Я аккуратно переложил снежку на ложе, на прощанье пройдясь ладонью по изгибам её потрясающего тела. Ариала уже была на ногах и дожидалась только моего подъёма. Едва встал, девочка тут же повлекла меня в сторону душевой комнаты. Я невольно залюбовался её ладной фигуркой, смотревшейся особенно экзотично в ореоле прилипших к телу волос. Обычно волосы у республиканок рассыпчатые, подобно шёлку, но сейчас, после ночных бдений, да ещё и с использованием полей, настойчиво липли к телу. Порой казалось, на женщине надет некий обтягивающий комбинезон из необычной шерсти. Внутри душевой не удержался, обнял девочку — стремясь прикоснуться к такой естественной и такой притягательной
— Леон, тебе нужно в корне менять отношение к мечницам и Ордену. Поверь, сёстры по клинку обсуждают тебя, и всегда говорят только хорошее. Порой с таким неприкрытым восхищением во взоре! Я вообще не припомню, чтобы так отзывались о мужчине. Да, иногда зубоскалят, но никогда не высказывают унижающих тебя суждений. Я… решила с чего-то начать наше примирение. Подойди к стене, расставь ноги на ширину плеч, обопрись о ладони, — и ни одной командной интонации, все слова проникнуты нежностью и какой-то странной решимостью. — Давай, поспеши… пока я не передумала.
Что сказать? Заинтриговала чертовка! И это пафосное, но такое чистосердечное вступление… и это «пока не передумала»… Так не говорят, если хотят сделать какую-то гадость. Конечно, я подчинился, и с замиранием сердца принялся ожидать развязки. Было столь же волнительно, как когда Валери завязала мне глаза и пол ночи творила что-то неописуемое.
Мина навалилась сзади. Я очень остро ощутил бархат её кожи, почувствовал короткие уколы разрядов — естественный фон наших полей действовал сам, без вмешательства воли и разума, ведя собственную игру, словно какой экзотичный симбионт. Девочка, тем временем, принялась за ласки — с плеч и груди, потом ниже… ниже… Поймав в ладошку мою разгорячённую плоть, принялась ласкать уже здесь, второй ручкой продолжая завлекательную игру… И вдруг как-то стремительно перетекла к моим ногам, оказавшись между мной и стеной, в которую упирался. Обняла ладошками бёдра, скользнула ими на ягодицы.
— Леон… — грудной, сводящий с ума голос… Горящие чем-то потусторонним глаза, вспыхнувшие ещё сильней, стоило нашему взгляду встретиться. — Сейчас будут поля. Можешь уже начинать орать от восторга.
И я орал! Упругие губки, дразнящие зубки, острый язычок… и пронзающие, разрывающие нервную ткань поля, входящие в резонанс с моей собственной энергетикой. На какое-то время моё сознание выключилось, тело оказалось в мучительной власти инстинктов. Мышцы непроизвольно сокращались, из горла вырывался совершенно нечеловеческий, звериный, рык, спину выкручивало в спазмах, заставляя выгибаться дугой — казалось, тело не принадлежит мне, им владеет кто-то другой. Мина. Женщина. Мечница.
В короткие мгновения просветления перед глазами вставала картина шевелящейся массы волос у моих ног, ощущалось касание гибких девичьих пальчиков к чувствительной коже, а потом накатывало главное ощущение… и я отрубался вновь. Наверное, в какой-то момент у меня подломились ноги, но чьи-то изящные, но невероятно сильные ручки поддержали, не дали опуститься на колени. В плечо ткнулся острый подбородок, кожу спины пронзило сводящее с ума касание шелковистой кожи… В дело вступила моя снежка.
Очнулся
— А ты инициативный, когда крышу сносит! — то ли похвалила, то ли пожурила Арья. — Так меня зажал, только с помощью Мины и вырвалась!
— Ничего не помню. Провал какой-то. Это из-за полей?
— Не знаю, котик, — довольно зыркнула на меня мечница. — Но мне определённо понравилось сводить тебя с ума. Только скажи, что легко сможешь забыть мою игру!..
— Не скажу, потому что это забыть невозможно. Особенно когда вы обе, и без того сводящие меня с ума женщины, устроили такое…
— А градус напряжения с Орденом… — продолжала уточнять Мина.
— Снизился. Да что там, теперь я каждый раз, когда встану в стойку перед орденками, буду вспоминать твою игру и расслабляться. Ты это специально сделала?
— Ну, не то чтобы… Сам понимаешь, из-за одного лишь Ордена я бы такое делать не стала.
— Прости.
— Да ничего, котик. Я сделала это потому, что ты мне нравишься. А ещё потому, что ты мечник, и хочешь не хочешь, а принадлежишь фракции мечниц. Возможно, не прямо сейчас, но в перспективе…
— Думаешь, не понимаю? У меня на роду написано быть использованным в партии с Псионом. Валери это почти с самого начала просекла. Готовила на свой лад. Хотела быть всегда рядом, поддержать, когда начнётся настоящая игра.
— Ты и не будешь один. Рядом всегда будут верные боевые сёстры. Если понадоблюсь — можешь всегда на меня рассчитывать.
— Я Кошака не отдам, имей в виду, — лениво обронила валькирия — прямо из района подмышки, куда уткнулась носиком. — И сёстры не отдадут.
— Успокойся, кошка! Его прям с вами и возьмут. Проблем-то! — фыркнула в ответ мечница. Категоричная реплика Старшей её явно позабавила.
Дальше мы всё же вылезли из кровати, на этот раз с концами. Меня порядком удивило отсутствие поблизости орденок и валькирий, но, как оказалось, те упорхнули в тренировочную зону, а потом рассчитывали посетить зону релаксации с бассейном. Нас оставили, памятуя о вчерашнем обещании Старшей снежки облагодетельствовать меня лично, в порядке поощрения за труды праведные. А так как трудился я, не покладая… кхм… рук уже второй день, то и благодарить меня предстояло… аж двоим кошкам. Мы по-быстрому перекусили, чему в немалой степени способствовала автоматическая подача блюд прямо к столу, и вскоре уже были на татами. И понеслось…
Через несколько часов драйва и всевозможных увеселительных мероприятий со спортивным уклоном мы совершенно неожиданно оказались на нижней палубе, в зоне прибытия пассажиров. Предстояло расставание с орденками. Признаться, меня это порядком огорчило. На прощание Мина дала мне свой номер, я же легонько чмокнул её в носик, вызвав улыбку, а когда женщина уже было собиралась уходить, неожиданно подхватил за талию и, подняв, закружил в воздухе.
Однако время шло, пришлось ставить смеющуюся девочку на землю, где уже она подарила мне страстный благодарный поцелуй. Но даже на этом наши прощальные шалости не закончились. Когда орденка начала своё дефиле к гравитационному пандусу, я не удержался и на прощанье легонько шлёпнул её ладошкой по упругой попке — уж больно соблазнительно она ею покачивала! Мина только усмехнулась, не спеша демонстрировать недовольство столь очевидной фамильярностью. Думал уже, проглотит. Куда там! Уже от дорожки эта бестия так приложила полями, что меня аж дугой выгнуло! Чётко сработала, я даже пикнуть не успел.