Путь воина. Путь меча. Путь дракона

Брэдфорд Крис

Джек сделал шаг вперед. Едва он пересек границу света и тени, как солнечное тепло сменилось промозглым холодком.

Глаза привыкли к темноте, и Джек увидел, что стоит в тоннеле с неровными стенами, который уводит в самое сердце горы. Подземный ход вильнул в сторону. За поворотом лежала непроглядная тьма. Джек в последний раз оглянулся на светлое пятнышко входа и свернул в неизвестность.

Несколько мгновений он не видел ровным счетом ничего. Даже собственной руки, вытянутой вперед. Поборов паническое желание сбежать, мальчик углубился во мрак.

Джек

понятия не имел, сколько уже прошел. Наконец стена, за которую он держался, кончилась. Сквозь трещину мальчик увидел отсветы пламени. Он боязливо шагнул в небольшую пещеру.

И вскрикнул.

Над ним возвышалась гигантская тень людоеда с палицей в руке.

— Добро пожаловать, юный самурай, — тихо сказал кто-то.

Джек обернулся. У костра, подбрасывая в огонь веточки, сидел монах в оранжевых, как шафран, одеждах. У него была круглая лысая голова, худая шея и детская улыбка.

На огне весело побулькивал чайник.

— Я тут чай завариваю. Хочешь попробовать?

Джек не ответил. Он все еще не оправился от испуга.

Наверное, тень этого человечка жила сама по себе.

— Лучший сэнча во всей Японии, — продолжил монах и жестом пригласил Джека сесть.

— Кто вы? — устало спросил мальчик, устраиваясь по другую сторону костра.

— Кто я? Хороший вопрос. Чтобы на него ответить, вся жизнь уходит. — Монах всыпал в кипящую воду чайные листья. — Пока что могу сказать, как меня зовут. Ямабуси.

Джек недоуменно посмотрел на старика.

— Это значит «тот, кто прячется в горах». — Монах подбросил в огонь еще веточек. — Крестьяне называют меня «горный монах». Они иногда приходят, если нужно исцелить дух или узнать будущее.

Он снял чайник с огня, налил прозрачную зеленую жидкость в простую коричневую чашку и протянул дымящийся напиток Джеку.

— Узнать, кто ты такой, нельзя, пока не поймешь, как ты им оказался.

Джек не любил зеленый чай, однако взял чашку из вежливости. Он пригубил сэнча. Питье оказалось горьким. Определенно, это был не лучший чай из тех, которые ему доводилось пробовать. И все же мальчик вежливо улыбнулся и сделал большой глоток, стараясь допить поскорее. Джек оглядел пещеру. Она была пуста, если не считать алтаря в нише, вокруг которого горели свечи и курились благовония.

— Вы — Испытание духом? — спросил Джек.

— Я? Конечно, нет, — ответил монах, посмеиваясь. Голос отскакивал от стен пещеры жутковатым эхом. — Это ты.

47. Испытание духа

Чашка растаяла и медленно стекла на пол, словно горячая смола. Джек уставился на мягкую горку, затем поднял растерянный взгляд на монаха.

Тощий старик безмятежно улыбнулся, будто не заметил ничего странного. Его шафранное одеяние пылало, а голова стала похожа на спелый апельсин. Глаза монаха посверкивали, будто посыпанные звездной пылью, а улыбка стала широкой, словно растущая луна.

— Что происходит?! — в панике воскликнул Джек.

— Что

происходит? — повторил монах. Невнятные слова растягивались точно вязкий сироп. — Хороший вопрос. Стоит его задать, когда предстанешь перед Создателем.

У Джека кружилась голова. За разговором он и не заметил, когда пещерка успела вырасти до размеров собора. Теперь ее неровные стены мерно ходили туда-сюда, словно дышали. Круг свечей, окружавших алтарь, превратился в радужное сияние, от которого в глазах фейерверками взрывались разноцветные вспышки. Пламя, разделявшее монаха и Джека, вдруг загудело, полыхнуло белым так, что мальчик зажмурился.

Джек протер глаза, стараясь прогнать безумные видения.

Когда он осмелился открыть их снова, костер погас, остались только пылающие угли. Монах исчез. Лишь чайник валялся на полу.

Что же произошло? Неужели все это злые шутки ума? А может, последствия Касания смерти?

Джек поискал глазами монаха, но пещера была пуста.

Акико была права. Такое испытание ему не по силам. Он слишком ослаб, а теперь вот еще и галлюцинации начались.

Джек поднял чайник.

Посудина завизжала, и мальчик в ужасе отшвырнул ее. У чайника вдруг выросли сотни черных лапок, словно у многоножки, и он испуганно убежал прочь. Не успел Джек опомниться, как услышал за спиной похрустывание.

Он заставил себя обернуться.

Крик застрял в горле. Мальчика затрясло.

По каменному полу к нему подползал гигантский черный скорпион, такой огромный, что мог бы, наверное, сожрать лошадь. Джек оцепенел. Тварь подползла ближе и уставилась на жертву.

— Это неправда, неправда, неправда, — лихорадочно повторял Джек.

Скорпион поднял мощную клешню и ударил его. Клешня угодила в грудь, мальчик отлетел и ударился о стену пещеры.

— Это правда, правда… — лепетал Джек, поднимаясь на ноги.

Тварь напала на него. Жало свистнуло в воздухе, целясь прямо в сердце.

Джек нырнул вправо, и шип чиркнул по каменной стенке. Скорпион ударил снова, и Джек едва успел откатиться в сторону, ускользая от ядовитого острия.

Вскочив на ноги, он бросился к выходу, но скорпион оказался быстрее и загородил ему путь. Тварь знала, что Джек в ловушке, и медленно ползла на него, хрустя клешнями. Жало поблескивало, словно отравленное копье.

Джек уперся спиной в дальнюю стенку пещеры. Отступать было некуда. Он наклонился, поднял камень, чтобы хоть как-то себя защитить, и тут увидел на полу крошечного бумажного журавлика.

Оригами.

Не просто листок бумаги.

Он вдруг понял, что Испытание духа в самом разгаре. Настоятель советовал быть «хозяевами своего ума, а не слугами».

Неважно, существует ли скорпион на самом деле.

Разум верит, что он настоящий. А значит…

Как листок бумаги может оказаться журавликом, рыбкой или цветком, так должен меняться и самурай.

Ответ вспыхнул в голове, словно маяк. Нужно стать чем-то большим, чем ты есть на самом деле, выйти за пределы возможностей!