Путь воина. Путь меча. Путь дракона
Шрифт:
— Поэтому я и хочу с ним разделаться. Пока он жив, он всегда будет нам угрозой! — с жаром воскликнул Ямато.
— Ну почему тебе так далась эта дурацкая затея с ловушкой? Это самоубийство, — сказала Акико. — Ты что, хочешь доказать этим что-то?
— Хочу! — вскипел Ямато, сжав кулаки и заливаясь краской. — Не один Джек хочет отомстить. Докуган Рю убил моего брата, Тэнно! Помнишь? Честь семьи Масамото требует наказать убийцу. И это — лучшая возможность доказать, что я чего-то стою.
Джек
— Успокойся. — Джек похлопал его по плечу.
— Успокоиться? — Мальчик стряхнул руку. — Уж кто-кто, а ты-то должен понять! Он убил твоего отца так же, как моего брата. Докуган Рю связан не только с тобой и твоими драгоценными картами, Джек. Мне тоже больно! Каждый день. Только вот у меня не осталось ничего, за чем охотится ниндзя. Он уже забрал у меня единственного брата!
Повисла напряженная тишина.
Джеку стало стыдно. О чувствах Ямато он и позабыл. Все время думал только о себе, строил планы, как вернуться домой, боялся за сестру, оплакивал отца и придумывал, как защититься от Глаза Дракона. А ведь Ямато страдал не меньше. Он тоже потерял близкого человека.
— Я не догадался… — начал Джек.
— Прости… — сказала Акико с поклоном.
Ямато поднял руку в знак примирения и глубоко вздохнул.
— Забудем. Простите, что вышел из себя. — Он поклонился Джеку и Акико. — Не надо нам так ссориться. Наш враг — Докуган Рю. Он во всем виноват.
— А вам не кажется, — заметила Акико, — что пора рассказать о картах Масамото?
Джек вошел в Зал феникса и опустился на колени перед Масамото, сэнсэем Хосокава и сэнсэем Ямада. За спинами наставников на шелковом полотне поднималась, точно ангел мщения, огненная птица.
— Меня порадовало, как ты справился с испытаниями Круга трех, Джек-кун. — Масамото поставил чашку сэнча и одобрительно посмотрел на мальчика. — Ты — мой приемный сын, и я горжусь тобой так же, как гордился бы родной отец.
Джек моргнул. Упоминание об отце и неожиданная похвала опекуна до слез его взволновали. Как же он стосковался по отцовской поддержке, как хотел, чтобы отец подмигнул ему лукаво, или дал совет, или просто обнял могучими, как океан, руками. Этих драгоценных мгновений так не хватало в последние два года!
— Ты прошел испытания Круга, показав истинные добродетели бусидо — верность, честность и отвагу, — продолжил Масамото. — Поэтому я с нетерпением жду, когда начну обучать тебя технике «Двух небес».
Сердце Джека радостно дрогнуло. Наконец-то мечи, подаренные Масамото, найдут себе применение! Наконец-то он выучится непобедимой технике!
— А теперь перейдем к делу, — сказал Масамото, посерьезнев. — Ты ничего не хочешь
Джек растерялся. Откуда самурай все узнал?
Когда Джека вызвали в Зал феникса, они с Акико и Ямато как раз решили, что должны рассказать о тетради. Джек понимал, что их могут сурово наказать, поэтому настоял, чтобы друзья с ним не ходили. Он решил скрыть, что Ямато и Акико знали о картах.
Масамото так хвалил его, так им гордился. Мальчик сгорал от стыда. Как теперь сознаться, что он обманывал опекуна?
— Спасибо за ваши добрые слова, Масамото-сама, — начал Джек, низко поклонившись, — но я их не заслуживаю.
Масамото подался вперед и с любопытством поднял бровь:
— Почему это?
— Я знаю, почему ниндзя напали на нас в горах Ига. Это все Глаз Дракона. Он охотится за мной. Точнее, за тетрадью моего отца.
— Какой такой тетрадью? — спросил сэнсэй Хосокава.
Джек рассказал учителям о картах, объяснил, как штурманы водят по ним суда и почему тетрадь важна для европейских торговцев и правителей.
— Простите, Масамото-сама, но я солгал вам, — признался Джек. — Глаз Дракона напал на дом Хироко в Тоба из-за карт. Нужно было рассказать вам тогда, но я обещал отцу сохранить все в тайне. Я не знал, кому можно доверять, а еще боялся, что, если тетрадь будет у вас, Докуган Рю начнет охотиться не за мной, а за вами.
Масамото не спускал с мальчика глаз. Каменное лицо самурая осталось непроницаемым, но Джек заметил, что шрамы начали багроветь. Сэнсэй Хосокава тоже посуровел. И только сэнсэй Ямада тепло смотрел на Джека. В глазах старика, окруженных лучиками морщинок, светилось сочувствие.
— Поговорим об этом завтра, — коротко ответил Масамото. — К несчастью, сейчас у нас есть более неотложное дело.
Джек и представить не мог, что может быть хуже, чем нарушить пятую добродетель бусидо, солгав опекуну.
Масамото кивнул сэнсэю Хосокава. Мастер меча взял длинный свиток и протянул его Джеку.
— Объясни мне, что это! — потребовал Масамото.
Джек уставился на свиток. Он был размером с афишу. На бумаге кто-то каракулями вывел иероглифы кандзи. Акико научила Джека основам письма, и он сумел разобрать среди значков свое имя.
— Что это? — спросил мальчик.
Три самурая в замешательстве переглянулись.
— Это вызов, — ответил Масамото так, словно это все объясняло.
Джек продолжал растерянно глазеть на свиток.
— Может, ты и победил в Круге трех, однако свои силы несколько переоцениваешь, — мрачно заметил сэнсэй Хосокава. — С чего ты вздумал вызвать на бой незнакомого самурая, совершающего муся сюгё?
Джек в ужасе посмотрел на учителей. Они что, шутят? Судя по мрачным лицам, на шутку не похоже.