Путь воина. Путь меча. Путь дракона
Шрифт:
— А почему Ёсиока рю помогают нам? — удивился Джек.
— Ёсиока-сан — верный подданный даймё Такатоми, — авторитетным тоном объяснил Таро. — Его долг перед господином выше личной неприязни к Масамото-сама. Скорее всего он получил приказ прийти к нам на помощь. И потом, спасая нас, Ёсиока-сан восстановил статус, который утратил в поединке с Масамото-сама.
Сёдзи у главного стола распахнулись, и в зал вошел Масамото в сопровождении сэнсэев. Юные самураи преклонили колени. Масамото занял место в центре деревянного возвышения, положил мечи и окинул учеников суровым
— ВОЙНА началась, — наконец произнес Масамото.
Еще не оправившись от вчерашнего потрясения, ученики застыли в немом ужасе. Ёри взволнованно взглянул на Джека. Худшее из его опасений оправдалось.
— Даймё Камакура теперь преследует не только чужестранцев и христиан. Он воюет против всех даймё и самураев, не согласных принять его господство, не важно, сочувствуют они чужеземцам или нет. Мы думаем, даймё Камакура организовал волну нападений по всей Японии. Город Нагойя пал, территория к северу от тракта Токайдо полностью подчинена Камакура, и в эту самую минуту он продвигается на юг.
— До нас дошли сведения, что самураи, верные Совету и Хагэсава Сатоси, нашему будущему правителю, стягивают силы к Осакскому замку. Оттуда они намерены нанести ответный удар и разгромить врага императора. Сегодня, по приказу даймё Такатоми, мы отправляемся в Осаку.
Приготовления завершились к полудню. Самураи оседлали лошадей, собрали провиант и вооружились. Не все ученики Нитэн ити рю участвовали в походе: младших отправили к родителям, а раненых оставили в школе до полного выздоровления. Будущие воины построились во дворе, ожидая приказа.
— Гамбаттэ! — Сабуро отвесил сдержанный поклон. Несмотря на протесты Кику, он пришел попрощаться с друзьями.
Кику, которая вызвалась ухаживать за ранеными, смахнула слезу и тоже поклонилась. Акико, Ямато и Ёри ответили тем же. Сабуро взглянул на Джека и неуклюже обнял друга. Морщась от боли в плече, он выпалил:
— Не высовывайся. Не делай глупостей. Остерегайся ниндзя. Не забывай хорошо поесть…
— Мне тоже будет тебя не хватать, Сабуро, — искренне сказал Джек. И добавил с улыбкой: — Кто теперь заслонит меня от стрелы?!
Сабуро рассмеялся и тут же отстранился, погрустнев.
— Береги себя, друг.
— ОСАКА И ПОБЕДА! — прокричал сэнсэй Хосокава, командуя колонне юных самураев выходить через школьные ворота.
Забрасывая мешок за плечи, Джек задумался, суждено ли ему вернуться в Нитэн ити рю. Он окинул взглядом монументальный Бутоку-дэн, где его постоянно изводил сэнсэй Кюдзо, назначая укэ в тайдзюцу; прекрасный Тё-но-ма, где он попробовал сомнительный деликатес — печень угря — и праздновал Новый год; Южный сад дзэн, любимое место, чтобы побыть наедине с собой, место, где он начал учиться искусству кюдзюцу у сэнсэя Ёса; Буцу-дэн, где сэнсэй Ямада задавал свои головоломные коаны, а однажды показал им легендарный удар бабочки; и наконец, обгоревший каркас Сиси-но-ма, который был его домом последние
Джек вспомнил, как всего боялся в первый день в школе. Ученики казались опасными и недосягаемыми. Вспомнил, как лежал на футоне в крошечной спальне, один на чужой земле, с могущественным врагом — одноглазым ниндзя, и чувствовал себя, словно ягненок, идущий на заклание.
Отправляясь на войну, он испытывал нечто подобное. Вот только на этот раз он умеет драться. Пусть он и попал в Нитэн ити рю растерянным английским мальчишкой, но покидает его опытным воином-самураем.
37. Осакский замок
Прошагав три дня почти без отдыха, ученики прибыли в Осаку, политический и экономический центр Японии. Джек немного опасался предстоящей встречи с огромным незнакомым городом. К счастью, Осака, как и Киото, и близко не напоминала английские города, с их вонью от навозных куч и кожевенных мастерских, разбитыми дорогами и уличными бандами.
В Осаке люди вежливо кланялись друг другу на улицах. Дома и лавки содержались в идеальной чистоте. Широкие дороги тщательно подметали каждый день. Даже воздух всегда был свеж и чист.
Но самое сильное впечатление на Джека произвел Осакский замок.
В голубом небе высилась грандиозная твердыня, внутри которой Хэмптон-Кортский замок поместился бы несколько раз. Лондонский Тауэр показался бы рядом скромной лачугой. В центре замка возвышался донжон — восьмиэтажная главная башня. Стены ее были выкрашены в строгий серый цвет, а фигурные многоярусные крыши украшала зеленая черепица и сверкающие золотые шпили.
На окраине города колонна юных самураев встретила другие войска, направляющиеся в замок. Вскоре колонны образовали непрерывный поток, следующий по главному тракту. Наконец они пришли к гигантским каменным воротам в высокой крепостной стене с бойницами и бастионами. Решетка поднялась, отворилась тяжелая кованая дверь, приглашая их внутрь.
Сотни самураев оглушительно чеканили шаг по длинному деревянному мосту, переброшенному через широкий ров. Справа виднелся крепостной вал, который уходил вдаль примерно на милю и поворачивал к северу. Отвесные стены спускались прямо в ров и выглядели совершенно неприступными. Каменные глыбы, из которых они состояли, были выше Джека. Каждая наверняка весила, как десять пушек. Наверху, словно драконий хребет, в линию располагались орудийные башни, обращенные к южной равнине Тэнно-дзи. Проходя через следующие ворота, Джек поразился: стены достигали нескольких метров в толщину.
За очередными воротами дорога свернула направо, и они продолжили путь по широкой улице. По бокам стояли укрепленные дома. Вскоре перед самураями опустилась еще одна решетка, и они перешли второй огромный ров.
Таро толкнул Джека в бок и показал куда-то вверх. Из бойниц и с парапетов на них смотрели сотни солдат. Еще сотни охраняли ворота, патрулировали дороги, тренировались во дворах или ухаживали за лошадьми в конюшне. Самураи были повсюду.
— Кто владеет Осакой, владеет сердцем Японии, — прошептал Таро.