Путь Знахаря
Шрифт:
И вот лес закончился, а впереди темной громадой показались скалы. По одному ему известным приметам ведуннашел меж них узкий, скрытый кустарником проход вглубь. Протиснувшись сквозь расселину, они вышли прямо к входу в довольно большую пещеру. Уже приближалась ночь, и в пещере, куда не проникал свет только что взошедшей луны, было темно, хоть глаз выколи. Дмитрий и Мирослав запалили предусмотрительно взятые с собой факелы, и пошли дальше под каменные своды. Их тени причудливо колыхались на неровных стенах, тут и там встречающиеся сталактиты словно извивались, двигались, исполняли
Спустя какое-то время они вышли на берег подземного озера. Над его поверхностью клубился пар. Озеро и впрямь было теплым, очевидно гораздо теплее прохладного воздуха пещеры. На противоположном берегу, как и говорил Мирослав, грелись, свернувшись кольцами на теплых камнях, сразу несколько некрупных змей. Некоторое время Дмитрий наблюдал за ними, стараясь проникнуть разумом в их внутреннюю сущность. А потом Мирослав велел Дмитрию раздеться и лезть в озеро.
Вода оказалась не только теплее, чем воздух, но даже теплее, чем тело. У своих каменистых берегов озеро было неглубоким, и Дмитрий, найдя небольшую выемку на дне, устроился в ней полулежа, закрыл глаза и полностью расслабил тело, благо, что этот навык был уже усвоен им в совершенстве.
Мирослав, как всегда, достал из — за пазухи флакон с очередным снадобьем и дал его Дмитрию. Тот привычно выпил жидкость. На сей раз она была абсолютно безвкусной, словно простая вода.
Вслед за последним глотком сознание Дмитрия уже привычно скользнуло в ту глубинуразума, где находится истинная сущностькаждого человека. Чтобы на сей раз ощутить себя рыбой, или змеей — или и рыбой, и змеей одновременно… Этого он пока не мог знать.
Но вот глубинный покой охватил его.
Он почувствовал свое тело — гибкое, скользкое, послушное водным потокам… Надо было научиться следовать им, ощущать их, двигаться среди них… И новый шквал незнакомых прежде ощущений накрыл его с головой.
В постижении мира рыб и змей прошло еще полтора месяца. А потом наряду с упражнениями Мирослав начал давать ему читать некоторые из своих древних книг.
Грамоте Дмитрия еще Пелагея обучила, причем кроме родного языка научила его читать еще на двух чужеземных. На которых, как она сказала, многие труды по лекарству написаны.
На улице стояла уже лютая стужа. И теперь Дмитрий все чаще сидел в избе за изучением древних фолиантов на чужеземных языках — как раз тех, по лекарскому искусству, о которых Пелагея говорила. Один из них как раз и был у него в руках. Впрочем, говорилось в нем вовсе не о каких-то снадобьях или свойствах болезней, как можно было бы подумать. Речь шла, к удивлению Дмитрия, об устройстве мира — о том, как все в мире друг с другом связано и одно вытекает из другого, чтобы породить третье, и так далее, пока не замкнется круг превращений.
Этот круг по сути своей непрерывен, было написано в фолианте. И на этом кругу есть особые точки, в которых человеческое восприятие может заметить у текущей в природе Единой Силы Сущегоприсущие ей отдельные качества. Этих качеств древние мудрецы
Уже позже эти проявления назвали стихиями.
Не все сразу понял Дмитрий в этом фолианте. И обратился за разъяснениями к Мирославу.
Мирослав объяснил ему, что почти для каждой из стихийможно найти живое существо, наиболее к ней предрасположенное. Так, как птица предрасположена к воздуху, а рыба — к воде. Человек же хоть и может напрямуюощутить суть стихий,но все же для него это очень тяжело. А для неподготовленного человека — и вовсе непосильно. Да и доступны-то прямому восприятию человека только пять из двенадцати качественноразных состояний природы.
Вот в чем заключался еще один смысл того, почему Мирослав учил Дмитрия постигать внутреннюю сутьсамых разных животных: это было необходимо еще и для постижения сути стихий!
Разные животные, птицы, рыбы, насекомые имеют сродство с теми или иными стихиями. Поняв внутреннюю суть этих животных, рыб, птиц, насекомых и даже змей, Дмитрий сможет постигать и скрытую суть стихий,и будет это для него намного проще, чем в случае, если бы он не побывал уже разными тварями — земными, водными и воздушными.
Будучи «в шкуре» этих тварей, Дмитрий и впрямь уже уловил сути водыи воздуха. Тяжелее ему давалось постигать суть земли. А всего тяжелее шло понимание сути огняи металла. Ведь не было животных, родственных этим стихиям…И поэтому приходилось постигать их в попытках прямого воплощенияв них своей истинной сущности.
Самому становиться огнем и металлом! Это давалось ох как нелегко…
Мирослав в лесу на поляне разжигал для него костер, затем давал выпить какой-то обжигающей, словно огонь, жидкости, и велел впитывать огонь сквозь кожу в тело. Сначала Дмитрию казалось, что он сгорит в огне, вдруг начавшем бушевать у него внутри. Но потом его тело превратилось в рвущееся в небо пламя. Он стал пламенем — чистым, ослепительным, пляшущим, буйным, неудержимым огнем, сжигающей и очищающей могучей силой…
От жаркого огня он переходил к холодному металлу, постигая его сутьчерез общение с мечом и топором. Благо и тем и другим он поработал немало. И когда у него получалось достичь слияния и воплощения в суть стихииметалла, он становился подвижным, быстрым и легким, как остро наточенный клинок. Теперь Дмитрий знал, что все стихии живут у него внутри, но все они — под контролем у его истинной сущности. Он владел этими вновь обретенными качествами, а не они владели им…