Путь золотого семени
Шрифт:
— В наступающем месяце золотое семя будет … ммм… станет… случился… «mahayagyа». Что-то очень важное. Ягья… — рассуждаю я.
Ягья звучит как ягнёнок. Я помню, как резали жертвенного ягненка… Было очень его жаль…
Мне нужно еще думать. Мне нужно читать гораздо внимательнее.
— Шейла… — вздыхает расстроенно тётя. — Девочка моя. Посмотри на меня. Очнись. Тебе опять нехорошо?
Мне хорошо.
— Посмотри на меня, Шейла.
Мои глаза ищут символы, я сравниваю, считаю, перебираю в памяти все символы что встречала, и вспоминаю где и как это было. Листаю
— Шейла!
Зачем меня трогают?
Расстроенно отрываю глаза от страниц.
— Ты скоро станешь женой. Ты понимаешь, что это значит?
— Я понимаю, что это значит.
— К тебе будет прикасаться мужчина.
— Это обязательно?
— Обязательно.
— Мне нужно будет потерпеть?
Я очень много терплю. Все говорят — я необычная. Мне приходится многое терпеть.
Тетя Робин с возмущением разворачивается к лорду-отцу, наблюдающему за мной последний час. Или может два. А может только несколько минут. За мной всегда кто-то наблюдает. Их беспокоит то, что я необычная. Отец наблюдает не поэтому. Я напоминаю ему маму. Он смотрит на меня из-за этого.
— Дерек… Детям разрешено не участвовать в этом «великом» сватовстве. Почему не исключили Шейлу?! Она ведь…
— Она может родить. Её тело в порядке. И её не могут исключить из игры.
— Ты должен был… ты обязан был бороться за то, чтобы Шейла не участвовала в этом. Это не по-человечески поступить с ней так!
— Богам виднее, Робин. Давай будем полагаться на них.
— Но это же тоже самое, что положить в постель к мужчине маленькую девочку. Боги такое запрещают!
— Шейла терпелива. Возможно, она даже не поймет, что произошло.
А возможно, ей понравится. Она красива. Очень похожа на мать, только гораздо мягче. Не думаю, что муж будет жесток с ней. Её задача только зачать, потом он, возможно, оставите ее в покое.
— Ты плохой отец, Дерек. Ты — бездушное чудовище.
— Боги не дают одному всего, — пожимает отец плечами. — Мои жены говорили, что я хороший муж. Возможно, на этом дары богов мне заканчиваются.
Дары богов.
Когда капиты смотрят на небо они говорят «Бха» и покорно склоняют головы. Bha…
И я ищу это буквосочетание…
— Но я сделаю всё, чтобы она осталась в моей локе, если я не останусь сидеть на троне. Мне нравится на нее смотреть. В профиль она копия матери.
Часть 1 — Путь "Золотого семени"(эп. 18 Борро)
POV Кёрт Борро
— Кёрт… Кёрт… шшш… просыпайся! — шепчет мне Таара. — Тихо. Не разбуди брата.
С трудом разлепляю глаза. Последний графин вина был лишний. За окном еще темно.
Таара одета. В моей груди тревожно вздрагивает. Мы же договорились, что она поедет на Острова только проводив нас на бал.
На её лицо наброшен кружевной капюшон. Повязку она теперь носить права не имеет, хотя женой еще не была. Любой из нас с удовольствием бы взял ее в жены официально, но нам, как золотому семени, это запрещено.
— Отвези меня к алхимикам, мой будущий лорд.
— Зачем?…
— Не задавай пока лишних
Шелестя юбками, Таара выходит из спален.
Мы всегда спим втроем в ее кровати. Наши спальни давно перестроили, соединив покои отдельным общим залом с тремя выходами. Южное крыло замка принадлежит нам. Северное — отцу. В крошечном восточном — покои сестры. А западное, обычно, для гостей.
Тетя Робин частая гостья. Отец поставил ее наместником войска при храме бога Аша. Младший брат отца Арай, байстрюк моего деда, отказался от этого чина. С детства не выносят друг друга с отцом. Он гостит у нас редко, предпочитая свои владения в не менее роскошном, чем Борро замке Тироль, расположенном на кипящем море в южной части нашей локи. Раньше там был торговый порт между Ракатангой, Гаяной и Ким-Цы.
Тётку Органу я уже и не помню. Когда мне было семь и границы закрыли, она застряла в локе Оров. И, поговаривают, родила от местного лорда Богдара нам кузину. Байстрючку Оров. Но она еще слишком мала и участия бале золотого семени принимать не будет.
Накидывая камзол выхожу к Тааре.
— Почему мы не будим брата?
— Он еще слишком наивен и может не согласиться с нашими планами. Мы потеряем время, пока уговорим его. Не будем посвящать его во взрослые тайны. Пусть спит сладко!
— А какие у нас планы?
— Остановить лорда Дерека в предательстве своих сыновей.
— Мне кажется ты несколько переворачиваешь, Таара, — усмехаюсь я.
— Послушай меня, мой любимый мальчик. Мне плевать на вашего лорда, вашу сестру, ваших тёток и других родственников, которые попробуют сейчас заняться переделом власти в Борро. Мне не плевать только на вас двоих. И если будет нужно, я стану вашей Фейе.
— Фейе?
Быстрым шагом спускаясь с длинной широкой лестнице Таара шепотом рассказывает. Слуги поспешно зажигают больше свечей, чтобы осветить нам дорогу.
— Это такая ночная бабочка с моей родины. Мотылёк. Ярко-синяя, как глаза дочерей Островов. С очень ядовитой пыльцой. Они живут только при храме, питаясь нектаром особенных цветов, как вырастить которые знают только жрицы. Иногда, дочери Халиши приносят их в покои смертельно больных детей или стариков, которые очень страдают. Прикоснувшись к человеку эти бабочки оставляют на его коже пыльцу. Он впадает в эйфорический паралич, а потом умирает, испытывая острое удовольствие. И я погружу в это удовольствие всю локу Борро, если это будет гарантировать мне, что мои мальчики сядут на тот трон, который заслуживают.
— Ты хочешь отравить отца?! — разворачиваю я ее за плечи, заглядывая в синие глаза. — Для этого мы едем к алхимикам?
— Нет! Его смерти я не хочу. Пока мы будем наслаждаться властью и правлением, он будет нам необходим как советник, чтобы наладить связи с другими локами и удержат власть внутри страны. Я хочу всего лишь умерить его страсть… ммм… к дочерям Халиши. Третья — это уже слишком! Даже для лорда. Тем более, что вторую, — понижает она голос еще сильнее. — Он угробил сам!
— Это очень опасная игра, Таара. Если он узнает — казнит тебя без промедления.