Путь золотого семени
Шрифт:
Во рту у меня солено. И я заторможено моргаю, пытаясь прийти в себя. Шанти усаживает меня на тюк с поклажей, протирая чем-то разбитые губы.
Трогаю опухшие губы руками, чувствую как они увеличиваются и немеют. Теперь я точно настоящая обезьяна. И молча плачу…
Мужчины ругаясь пытаются разобраться с поломкой.
— Кора… — обнимает меня утешающе Шанти. — Ну всё… Осталось совсем немного. Сейчас наладят колесницу, и мы поедем дальше. На губы сделаем примочку из лотоса, всё быстро пройдет!
— Я больше
— Пойдем разомнем ноги, посмотри какие виды!
Вокруг и правда очень красиво. Рассветное солнце освещает полосатые горы, которые словно раскрашены кистью в ярко оранжевые, желтые, зеленые и другие цвета.
— Это цветные горы… — рассказывает нам капит, заметив, что мы восторженно застыли у обрыва. — Они идут от Глазницы на юг до самого храма Аша. Отойдите от края, рани. Опасно…
Делаем несколько шагов назад. В небе кружит несколько огромных вирт. Внизу, на отвесном склоне, два козла.
— Боги! Как они там держаться?! — вскрикиваю я.
Капит подходит поближе, взглянуть.
Тяжелые темные тучи медленно наползают, закрывая солнечный свет.
— Горные козлы могут подниматься по отвесным скалам. Они очень легкие и проворные. Копытца у их острые и подвижные. Могут зацепиться за любую трещину. А тело такое, что в любой позе отыскивает равновесие. Наблюдайте, рани. Сейчас витры начнут свою охоту на них.
И, забывая о боли в теле и разбитых губах, я с ужасом и любопытством наблюдаю, как огромные витры пикируют, вызывая взмахами крыльев маленькие пылевые бури и срывают с откоса бедных козлов.
— Кошмар… — шепчет Шанти. — Такая и нас с тобой запросто унесёт!
Тариш с раздражением кидает сломанное колесо.
— Это не починить.
— Что же нам делать? — разворачивается Шанти.
— До монастыря еще часа три пути, — смотрит капит вверх. — Если на лошадях.
— Холодно как… — обнимает себя за плечи Шанти, кутаясь в тёмную мантию.
— Если я пойду пешком, — рассуждает капит, то помощь придет часов через шесть-восемь, не ранее.
— Что это? — вытягивая я руки.
На них медленно падают с неба пушинки, превращаясь на моих ладонях в капли.
— Снег…
— Снег!? — вскрикивает Шанти, тоже подставляя ладошки.
Мы смеемся, показывая друг другу руки с каплями.
— Снег. Осень… по утру в горах уже бывает снег.
Добегаем до куста у камней. На листьях он не тает, как на ладонях. Разглядываем пушистые крошечки, превращающиеся в белое пушистое покрывало.
— Даже огня тут развести не с чего, — кутается в темную мантию Тариш. — Столько времени мы не продержимся — замерзнем.
— Тянуть не стоит, — подхватывает свою суму капит. — Я буду спешить. Не стойте, двигайтесь наверх. Поклажу потом заберут слуги.
Уходит по дороге в направлении монастыря. Мы остаемся втроем. Снег вдруг перестает радовать меня. Я смотрю на задумчивый взгляд
Он делает в ее направлении несколько решительных шагов. Шанти спиной к нему и всего в паре шагов от обрыв.
— Нет! — вскрикиваю я.
Шанти удивленно разворачивается. Сзади мы слышим ржание приближающихся лошадей. И Тариш отступает, уходя к повозке.
Меня всю трясет от страха и слёзы льются из глаз. Шанти растирает мои плечи.
— Кора… — осуждающе, но мягко. — Ну, хватит. Ты же уже взрослая… Потерпи…
Через несколько минут из-за поворота показывается несколько всадников. Серебристые плащи. Это Лакаст!
Всадники притормаживают коней. Краска бросается мне в лицо и очень хочется сбежать, но ведь некуда. А я так ужасно выгляжу на своем первом знакомстве с другими наследниками! — с отвращением притрагиваюсь к своим разбитым губам. Делаю шаг за заваленную повозку, чтобы не бросаться в глаза.
Шесть лошадей… Три всадника в серебристых плащах. Остальные — в обычных серых. На одной лошади совсем маленький мальчик. Я вижу, как он тоже дрожит от холода, вжимая голову в плечи.
А у нас в Гаяне сейчас солнце греет и теплое ласковое море…
Двое молодых мужчин идут к нам. Один утонченный, высокий, милая улыбка и кудри. Второй — чуть ниже и крепче, хмур и суров, взгляд внимательный и тяжелый. Волосы у них цвета темного серебра, а глаза, как у нас с Шанти — карие.
— Приветствуем рани Гаяны, — делает поклон тот, что с кудрями.
Второй, который посуровее не сводит своего строго взгляда с Шанти.
Она величественно склоняется в ответ. И мне опять плохо, что я не могу принимать мужское внимание так спокойно и красиво, как она, а прячусь здесь, как полная дурочка. С другой стороны, Шанти красива, а я нет. С чего я взяла, что это внимание было бы? Просто потому что я наследница Гаяны? Да только зачем Лакасту Гаяна? Они никогда не проявляли интереса к нашей локе.
— Приветствую инфантов Лакаста.
— Теодор, — отвешивает он поклон. — Это мой младший брат, Дион. И… — бросает взгляд на третьего немного нелепого и полноватого юношу. — Младший наш брат Коста Лакаст.
Оба юноши приветственно склоняют головы. Шанти бросив на них невидящий взгляд, возвращает его опять Теодору.
— У вас поломка, рани… Шанти, если не ошибаюсь, — улыбается ей.
— Шанти, — протягивает ему руку сестра.
Он перехватывает ее пальчики оставляя смелый поцелуй.
Зардевшись, Шанти закусывает губку. Хмурясь, Дион отходит к Таришу.
— Коста… — окрикивает он третьего наследника. — Нужна твоя помощь….
И пока тот спешивается вместе с остальными оруженосцами, Дион снимает мальчика с лошади. Присаживается перед ним, о чем-то тихо говорят.