Путь золотого семени

Рам Янка

Махарани Эфа с тревогой внимательно смотрит на меня вместе с Котиарой.

— Ты ранен, сын?…

— Как Гая? — ложусь я поперек открытой повозки на спину.

— Легче…

Котиара, наливает на чистую тряпку воды с щепоткой рабанга. От боли из глаз сыпется искры и спирает дыхание. Сжимая челюсти глубоко дышу. Мы не кричим от боли. Перед моими глазами всё еще эта маленькая светлая рани. Внутри меня её запах. И я уплываю куда-то вспоминая, как ее тоненькое тело, прижималось к моему.

Как

это остановилось? Я не могу понять и уловить момент своего протрезвления от танца.

Но…

Я спас ее от смерти, она спасла меня от убийства… Разве это ли не знак Мер-Гура?

Часть 1 — Путь "Золотого семени"(эп. 52 Монастырь)

POV Бёрк Борро

— Тётя…

Служки из таверни, подкладывают к ее животу нагретый и обернутый в ткань кусок металла.

— Тётя, нам пора отправляться.

Вчера Робин резко почувствовала себя скверно. К утру поднялся сильный жар и началась рвота, бред. Заплатив как следует хозяину таверны, отец решил оставить её здесь.

— Как жаль… — шепчет она, не открывая глаз. — Как жаль Шейлу…

— С ней все будет хорошо. Таара поедет с ней вместо тебя. Она о ней позаботится.

— Эта шлюха… заботится только о себе…

— Не надо так говорить про неё! — скручивает меня от возмущения.

Так как она заботится о нас с братом, о нас никогда никто не заботился. Поэтому не надо говорить ничего такого про Таару!

Выдыхаю. Робин просто больна…

— Поправляйся. Мы заберем тебя на обратном пути.

— Бёрк…

— Да? — разворачиваюсь стоя уже в двери ее комнаты.

— Бёрк… Это Таара… Таара вчера дала мне… выпить той настойки… что возвращает силы… глоток…

Опять начинается бред?

— При чем тут Таара? Она и сама чувствует себя плохо. Это лихорадка…

— Шейла… сбереги Шейлу…

— Да что ей будет, тётя?! Никто не желает ей зла!

— Таара…

Закатываю раздраженно глаза.

— Заботьтесь о ней как следует, — строго смотрю на служанок. — Отец хорошо заплатит вам еще, когда мы вернемся.

Поправляя на поясе ножны быстро сбегаю по лестницу. Все уже собраны…

— Зачем мы выдвигаемся так рано? — в голосе Таары скользит раздражение. — Ведь Капитул велел явиться только к закату.

— Ты можешь туда не являться вовсе! — проходит мимо неё отец.

Таара обиженно поджимает губу.

Зачем он с ней так груб? Она хрупкая девушка, а дорога была нелегка. Она не выспалась, перемерзла, в конце концов, её лошадь захромала… И всё равно она мужественно сопровождает нас! Любовь Таары безгранична.

Первый месяц осени на редкость холоден в этом году. С утра опять порошил легкий снежок. Но к обеду выглянуло солнце и стало терпимо. Башни монастыря очень близко. Нам нужно на монастырскую площадь.

Всё начнётся там.

Мы не спеша двигаемся верхом по чистым мощенным улочкам пригорода монастыря. Люди, выглядывая из окон, с любопытством провожают нас взглядами. В отличие от замка Борро, на этих улочках только шлифованный камень, но совершенно нет никакой зелени. Здесь она почти не растет.

Нагоняю отца, едущего рядом с Араем. Они беседуют.

— Дерек, насколько владеть бабочкой отличается от владеть просто женщиной?

Отец переводит на него ревностный взгляд.

— Это только вопрос. Ахайри прекрасна для меня просто как женщина. Я не стремлюсь заполучить именно бабочку. Да и бабочки всегда выбирают более богатого и родовитого жениха. Поэтому я тебе не конкурент, — грустно вздыхает Арай. — Но мне любопытно почему ты так зациклен на них.

— Разница… Ты когда-нибудь курил листья табы, Арай?

— Да, я пробовал. Но не смог оценить по достоинству. Не уловил в чем же удовольствие. Кроме тошноты и удушья — ничего.

— А дурман?

— Дурман курил тоже. Расслабляет…

— А маковый опи?

— Опи? Опи я не рискнул.

— Почему?

— Он порабощает и по-другому раскрашивает мир, лишая его всего ценного, кроме себя.

— Да! Так вот. Обычная женщина — это таба. Хорошая, умная, красивая любовница — это дурман. А бабочка… А бабочка — это маковый опи. Не рискуй, Арай… — опасно прищуриваясь качает отец головой брату.

Дядя задумчиво молчит.

— Отец, — нагоняю я его. — До заката еще долго. Зачем мы спешим?

— У нас с Капитулом не закончен разговор. И он должен состояться без других наследников.

Пришпоривает коня, оставляя меня позади.

— Эта… Ахайри! — возмущенно выговаривает Кёрту Таара. — Что она задумала? Ты видел, как Лорд Дерек и инфант Арай взвились от её взглядов?! Я думала они сцепятся как мальчишки! А вы, плохие мальчики, пялились тоже, словно она сидела нагая! Вы разорвали моё сердце.

— Нам было просто любопытно, Таара, — оправдываюсь я, улыбаясь ей. — Не смей ревновать!

— Ахайри — это угроза, — снижает голос Таара. — Если Капитул даст вашему отцу то, что он хочет — Борро и Ахайри, вашим судьбам конец! Нужно что-то делать…

— Боги не допустят такого.

— Не знаю, как на счет богов, но я не допущу точно!! — оскаливается она, пришпоривая лошадь.

Мы заезжаем на небольшую площадь, вымощенную полукругом. На ней небольшое возвышение. А по дугообразному краю, напротив врат капитула стоят странные статуи, похожие на те, что мы видели как-то на границе — врата лок. Статуи эти словно пустые плащаницы. Они поддерживают силуэт тела, которого в них нет. Но в пустом пространстве под каменным балахоном есть что-то другое…