Путь

Yagger Егор

— Операторы, сканировать пространство в месте подрыва SR-4, ищите выживших. — Командует Найлус.

Астероиды улетели вдаль, как и транспорты, которые ушли в канал ретранслятора. Выйдут они уже в системе Утопия. Грузовики встретит патрульная эскадра и сопроводит в Асгард на Терра Нову.

Нам же, путь лежит на Цитадель и чую я, что БП… Ох, не знаю, что скажет мне командир, за потерю SR-4.

Обшариваем космос, но в обломках фрегата напарников, только мертвецы вернее обугленные куски тел.

— Никого нет. — Докладывает один из операторов. У мальчишки

мокрые щёки и дрожит челюсть. — Никто не выжил, командир! Все, все погибли…

Включаю циркулярную связь и говорю: — Прошу прощения у напарников, в случившемся виновата я и гибель наших товарищей целиком на моей совести. Я расслабилась, потеряла бдительность, и враг нам этого не простил. — Вижу на экранах проплывающие корабли напарников. В корме SR-2 чёрная, оплавленная дыра. Вдоль всего корпуса SR-3 проходит оплавленный шрам и насколько пострадал фрегат ещё не понятно. Хотя Иван и докладывал, что повреждения незначительны.

— Не бери на себя лишнего. — Говорит по связи Ростам. — Враг, силён и коварен, а сканеры есть не только на «Нормандии». Мы все должны были быть внимательнее, и самое главное, в прошлый раз, «разрушители» атаковали конвой, а сейчас нас.

— Пора на базу. — Подводит итог Иван.

— Группа, войти в канал ретранслятора. — Командую я.

Миновало девять часов как мы в канале, остаётся ещё двадцать. Я сижу в каюте прижимая к себе всхлипывающую Лиару. Моя любимая впервые столкнулась с откатом от одновременной потери стольких близких. Ведь Артур и его ребята, безо всяких вопросов за год войны стали для азари близкими друзьями и товарищами и вот их нет. Разом всех…

Внутри меня холод отрешённости. Мне плохо и горько, я позволила себе расслабиться, и враг немедленно наказал меня самым безжалостным образом. Вырвав из моего сердца и души очередной кровавый кусок. Но, что-то всё ещё тревожит меня, что-то всё ещё не в порядке. Ли чувствует это и поднимает на меня заплаканные глаза.

— Чт-чт-что тревожит те-те-тебя? — Спрашивает она всхлипывая.

— Что-то грядёт, проблемы, похоже, не закончились. — Отвечаю я.

— Они что?! Перехватят нас у Цитадели? Рискнут?! — Удивляется она.

— Тут что-то другое, не враг. Только я не вижу что, только чувствую растущую опасность. — Говорю я.

— Опять! Опя-а-ать! — стонет подруга и заливается горьким плачем. — Кто! Кто следующий? Мы, Ваня, а может быть Ростик?!

— Я не знаю, Звёздочка. Не знаю…

И прижимаю её к себе, укачивая в руках как ребёнка. Самой тоже хочется реветь, утыкаюсь ей в шею и молчу, чувствуя, как по щекам бежит влага, капая на кожу моей половинки.

В экипаже глухая тоска, люди ошарашены и потрясены. Никто из нас, ещё не проходил через настолько большие потери разом. Не теряли ни я, ни мои напарники, целый корабль.

— Что будет дальше? — Спросила меня Ли.

— Придём на Цитадель, будет видно.

Восемнадцать часов спустя.

Раннее

утро, комната отдыха по правому борту, стою у экрана, глядя на картинку снятую мной дома, на Мендуаре. Словно море колышутся травы, свистит ветер, и поигрывают серебряными бликами листья на сребролистах. Тишина, покой, и красота разлитая вокруг и издали мирный крик: «Кли-кли-мукли-и-и-и».

Шипение дверей за спиной, чувства двоих вошедших, таких близких, родных. Тихие шаги и тонкие руки обнимают меня за талию и, к спине прижимается девичье тело. Рядом встаёт другой, задумчиво глядя на голограмму с экрана.

— Почему ты здесь и одна? — Шепчет в ухо Ира.

— Здесь тихо…

— Что тревожит тебя? — Спрашивает Найлус, сложив на груди руки.

— То же, что и тебя… — Отвечаю я.

— У Ростама проблемы, «Бородино» в беде, видимо, повреждения оказались серьёзнее, чем он и мы думали. Мы в канале и выйти из него можем только с помощью ретранслятора…

— Почему же, есть ещё один способ. — Говорю я, — но в этом случае, я не хочу даже думать о том, что может произойти.

— А что за способ? — Спрашивает Ира.

— Если объект в канале теряет целостность, канал гасится и обломки разбрасывает по последнему вектору передачи. Всё живое на борту гибнет от воздействия излучения Черенкова. Шансов никаких, а ребятам попали в реакторный отсек и если повреждено ядро «Тантал», то они его даже отстрелить не смогут, это гарантированная смерть, даже если в момент выброса из канала корпус уцелеет. — Отвечаю я.

— Откуда ты знаешь, что что-то не так? — Спросила сестра.

— Чувствую тревогу и иногда страх Гор’Бе. И не только Ростика, но и многих его парней включая Решата и Анья’Ти. Там какая-то беда и беда именно с кораблём, господи, дай им сил и возможностей дойти до конца маршрута, дай им дойти?! — Глухо скулю я.

— А с Ваней, всё в порядке? — Спросила Ира.

— Там да, там вроде всё окей. Хотя по «Эль-Алю» тоже попали знатно, повреждения были довольно протяжёнными, самое плохое, броня была проплавлена вблизи одного из несущих ригелей. Если он повреждён, корпус может повести, и он деформируется.

— И чем это опасно?! — Пискнула Ирка.

— Корабль спишут, проще построить новый корпус, чем ремонтировать деформированный силовой набор. — Говорит Найлус.

— Но, в каналах ретрансляторов, деформация невозможна. Нас разгоняет и тормозит само реле, деформация опасна для самостоятельных прыжков. — Дополняю я.

— И что дальше? — Спросила Ира.

— Через два часа всё станет ясно, или раньше… — Шепчу я.

Ира всхлипнула и молча, прижалась ко мне.

— Где Ли? — спросил брат.

— Спит, потеря «Канн» очень сильно по ней ударила. Лиара, ещё ни разу не теряла стольких друзей одномоментно. Это очень болезненно, она проплакала почти всё время, что мы летим. Лишь часа четыре, как успокоилась. Хотя, на неё влияют, как чувства команды, так и, что уж говорить, мои.

— Как ты сама? — Спросил Найлус.