Путанабус. Трилогия
Шрифт:
Отвлекся от продавца, оглядел своих девчат и спросил всех громко:
– Так, у кого тут самые маленькие ручки? – И тут же сам себе ответил: – Таня Бисянка, подойди ко мне.
Я взял в руку узкую девичью ладошку и приложил к ней револьвер. Укороченная рукоять для нее была как родная, как по ее руке сделанная.
Потом потребовал взять револьвер нормально, как для стрельбы. Нажать на спуск. И она довольно уверенно щелкнула самовзводом, а он у нагана тугой, под четыре килограмма усилия.
– Нравится? – спрашиваю.
Она кивнула, улыбнувшись эльфийскими глазами.
– Владей!
Таня
– Спасибо, Жора. Я пойду, посмотрю тут еще?
– Нет проблем, Танечка.
Отпустил ее и повернулся к остальным «пионеркам».
– Выбирайте. Все новье. Ни разу не стреляное. На год изготовления не смотрите, раньше эти игрушки делали лучше, чем сейчас. Плохие года я уже отбраковал.
Второй нагановский укорот я решил оставить себе. В качестве так называемого оружия «последнего шанса». Первым я уже выкупил никелированный револьвер. Он был очень красив, на нем только наградной серебряной таблички на рукоятке не хватало с подписью «комбриг М. Н. Колун»[143].
– Оксана, а патроны к наганам нам разве не положены? – снова я обратился к нашему менеджеру по продажам вооружения.
– Да не крохоборничайте уже совсем, – затараторила та по малороссийской привычке. – Вон там, в углу, ящики. По пятьдесят экю за тысячу. Ровно ящик. Майлз говорила только про стволы в подарок. По одному в руки. А все остальное – за наличные.
– А другие стволы вместо наганов можно выбрать?
– Ой, я вас умоляю. – Оксана всплеснула руками. – Дешевле нагана только даром. Они все по десятке идут. А самый дешевый пестик тут вам в сто двадцать экю обойдется. Майлз по зловредности решила вам неликвид втюхать. Их тут давно никто не берет.
Мой прокол. Надо было на переговорах обстоятельней быть. Хотя стволы я стребовал уже просто в угаре, типа прокатит еще и такая шара или нет. Но все равно обидно, что поимели за лоха на ровном месте.
– Так, девочки, – сбил я снова свою стайку, – каждая в обязательном порядке покупает по ящику нагановских патронов, потому как чуйка моя шепчет, что больше мы ими вряд ли где разживемся. Оксана, сколько у вас всего таких патронов?
– Двадцать ящиков, – тут же откликнулась она.
– Давайте их все сюда. Каждая девушка купит по ящику, остальные семь куплю я. Оксана, один мой вскройте, чтобы девочки могли свои револьверы зарядить.
В это время из глубин арсенала к столу снова подошла Таня Бисянка со снайперским карабином СКТ38[144] в руках и робко спросила:
– А этот можно купить?
– Да ради бога, – покровительственно произнесла Оксана. – Двести экю все удовольствие. Прицел отдельно. Что там у тебя стоит?
Бисянка приподняла и развернула карабин, чтобы Оксана могла увидеть оптический прицел.
– ПУ4?[145] – констатировала она. – Это еще пятьдесят экю. Патроны к нему по пятьдесят центов, но они хорошие – изза ленточки, и не пулеметные, а для СВД[146], даже бронебойные есть.
– Таня, а почему именно этот карабин? – спросил я Бисянку, пока Оксана выкладывала картонные коробки с патронами на прилавок. – Вон там «эсвэдэхи»[147] в пирамиде стоят, не хуже «светок»[148] будут, а прицел там качественней однозначно.
– У деда такой был, – улыбнулась девушка. – И на войне, и на промысле. Я с детства к такому привыкла. И этот хочу как бы на память о дедушке
– А стрелятьто из него умеешь? – спросил для проформы.
– А как же, я – внучка снайпера, – ответила Таня гордо, даже подбоченясь. – И стрелять, и чистить, и ухаживать. Ой, извини…
Тут же Бисянка повернулась к девушке за стойкой.
– Оксана, у вас приспособления для чистки винтовок в продаже есть?
– Сколько хочешь. И патронов побольше возьми, – посоветовала, – они тут к этому старью часто в дефиците. А Демидовск только пулеметные клепает, которые с рассеиванием[149]. Магазинов к твоему карабину всего пара в комплекте. Но могу изпод полы еще парочку подбросить. По десятке. Возьмешь?
Таня согласно кивала головой, прижимая к груди карабин. Пионерский галстук, в отличие от остальных девчат, она не сняла и смотрелась с оружием в руках просто дико. Пионергерой Марат Казей[150].
Куда мы попали?
Оксана, как заправский менеджерконсультант в бутике, быстро всех развела и заставила нас купить еще кобуры к «наганам». Некоторые девчонки брали пехотные кожаные на длинных ремешках через плечо, но большинство налегли на современный тактический универсальный нейлон. Я себе такую же кобуру взял для укорота, с креплением бедроподмышка. А для никелированного полноразмерного револьвера выбрал аутентичную желтую кожаную кобуру с клапаном и шомполом, с креплением на ремень. Пусть будет в комплекте, раз он у меня коллекционный. Сам боевой ремень тоже купил, с двойной кавалерийской портупеей, как и два кожаных хомута на него с кармашками для запасных патронов, которые продавались отдельно от портупеи. Нашлись случайно в дальнем углу, в коробке с разной амуницией внавалку.
Пока Оксана показывала всем желающим, как заряжать и разряжать револьвер, опять отличилась Бисянка, накопав гдето хромированную лядунку с позолоченной звездой ордена Святого Георгия на крышке. И уже активно набивала ее нагановскими патронами. Внутри лядунки оказалась простая деревяшка с четырнадцатью отверстиями для них. Все гениальное просто. Лядунка, по сравнению с прочими прибамбасами, была очень дешевой – всего в пять экю.
Не удержавшись, я шепнул Татьяне, чтобы она хранила этот раритет Российской империи вечно, потому, как судя по крышке, этой лядункой снабжали офицеров Александрийского гусарского полка. Полка «бессмертных» гусар. Еще при государеимператоре. Именно поэтому на ней и изображена ромбическая звезда военного ордена Святого Георгия. Такая штука и в Старом Мире у коллекционеров в цене, а уж тут… Для тех, кто понимает, конечно.
– Да и еще в этом полку служила кавалеристдевица Надежда Дурова[151], после войны двенадцатого года и изгнания Наполеона из России, – просветил я ее.
Дюля Комлева, разжившись в недрах арсенала снайперской «мосинкой»[152] 1951 года, теперь придирчиво отбирала для нее патроны, откатывая их по одному на столе. Я только плечами пожал. Эта таежница, видать, еще и меня многому поучит.
Радуева ухватила полноразмерный Калашников под калибр 7,62 миллиметра с деревянным прикладом – «веслом». Судя по фрезерованной ствольной коробке – древний АК из первых выпусков, которые сейчас повсеместно называют АК47[153]. Откуда только выкопали такой? Специально полюбопытствовал дату выпуска. Так и есть «1959» год.