Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы
Шрифт:
Я нежно повела рукой по его бедру. Нащупав шрам, я легонько пробежала по нему пальцами, будто спрашивая, что произошло.
Джейми со вздохом накрыл мою ладонь своей, произнося только одно слово:
– Каллоден.
Смерть. Тщета. И ужас расставания, забравшего меня, казалось, навсегда.
– Я всегда буду с тобой. Никогда не уйду, – пообещала я.
Свеча давно догорела, и Джейми скрывал мрак. Он наклонился ко мне, целуя – поцелуй был похож на касанье крылышка бабочки, – и лег снова на спину. Рукой он придерживал мое бедро.
Вскоре
Я ответила Джейми на языке тела. Он погладил мои пальцы, ласкающие его.
– Как она выглядит? – Я сразу поняла, что речь о Бри. – На кого она похожа? Вот руки, чьи они – твои или мои? Можешь описать ее?
Я могла видеть руку Джейми, лежащую рядом с моей. Изящная, с длинными пальцами и плоскими сочленениями, аккуратными ногтями, она таила в себе силу.
– Скорее мои, – хрипловато произнесла я.
Нижний этаж давно спал, но мой голос звучал глуше дождя за окном.
Я расставила пятерню и ткнула ее Джейми под нос, будто он мог хорошо увидеть ее в темноте.
– Руки Бри длинные и красивые. Больше моих. И шире, правда, есть изящный изгиб возле запястья. – Я показала на руке Джейми. – А пульс как у тебя, в том же месте.
Джейми лежал очень тихо, не шевелясь. Стук его сердца можно было чувствовать одним пальцем.
– Ее ногти квадратные, как у тебя. – У меня были овальные. – А на правой руке кривой мизинец, представляешь? У моей мамы был такой же, – я знала это по рассказам дяди Лэмберта, – и у меня такой.
Я потеряла мать в пятилетнем возрасте. Конечно, я почти не помнила ее. Зато палец всегда напоминал о ней – это было едва ли не единственным, что связывало нас напрямую. Мне хотелось рассказать Джейми все-все, рассказать так, чтобы он зримо увидел Брианну, и я продолжила показывать.
– Здесь точно так, – я вела пальцем от виска Джейми к щеке. – Глаза, брови и ресницы точь-в-точь как у тебя. Нос… фрэзеровский. – Я улыбнулась. – Рот широкий, как твой, но нижняя губа чуть больше, как у меня. Подбородок острее, чем мой. В Бри шесть футов роста, – гордо заявила я.
Джейми безмолвно удивился, и я пихнула его коленом.
– Ноги очень красивы – длинные, как твои, но девичьи.
– А такое есть? – Он приложил руку к моему лицу и указал на висок, где билась жилка. – А махонькие ушки, а?
– Она жаловалась, что лопоухая.
Эта деталь заставила меня вспомнить настоящую Бри – живую, слегка взбалмошную, но очень красивую девчонку, и я поняла, что сейчас зарыдаю навзрыд.
– У нее сережки в ушах, ты ведь не против? – Нельзя было раскисать, и я лихорадочно
– Все правильно. – Джейми насильно оборвал меня, иначе бы я впала в истерику. – Ты все сделала правильно. – Он обнял меня нежно и крепко. – Ты прекрасная мать, это уж наверняка.
Я не сдержала слез, рыдая без звука. Джейми гладил меня по спине, уверенно приговаривая:
– Все правильно. Ты все сделала правильно.
Через несколько минут я успокоилась.
– Ты родила от меня, mo nighean donn. – Он поцеловал мою голову. – Теперь нас ничто не разлучит. Дочь в надежном месте, ей ничто не угрожает, а мы вечно будем вместе. После казавшейся вечностью разлуки, – добавил он.
Джейми отпустил меня и положил голову рядом с моей.
– Брианна. Брина. – Он произнес оба имени, словно раздумывая, какое выбрать, затем набрал воздуха в легкие и тихонько выпустил его.
Он спал улыбаясь. Улыбка была счастливой. Я облегченно закрыла глаза и тоже провалилась в сон.
Глава 26
Завтрак блудницы
У меня была привычка просыпаться резко, не отходя ото сна. Конечно, приобретению ее способствовало то, что, с одной стороны, я была врачом, а с другой – мамой. Вздрогнув, я вспомнила, что нахожусь в публичном доме Эдинбурга. С крыши глухо падали капли дождя. На улице было свежо – кто-то приоткрыл окно. Пахло этой дождевой свежестью и теплым фрэзеровским духом.
Даже не взглядывая на постель – а мои глаза были еще закрыты и я чутко вслушивалась, – можно было понять, что она пуста и Джейми не лежит подле меня. Зато кто-то ходил недалеко от кровати, стараясь заглушить шаги. Я послушала еще, повернувшись туда, и стала смотреть.
Светало. Неясное предрассветное свечение понемногу рассеивало сумрак, но цветов еще не было – только силуэты. В комнате находилась фигура, чьи линии были четко обрисованы. Это был Джейми. Он достал из-под умывальника известный сосуд и стоял перед ним, так что я могла любоваться Джейми со спины.
У него были небольшие красивые ягодицы, казавшиеся беззащитными, когда он стоял спиной. Линии тела были великолепны: неведомый художник прорисовал мужественный рельеф изгибов. Позвоночник выгибался под мышцами, давая возможность понять, как устроено это волшебство. Спина была исполосована зарубцевавшимися шрамами.
Джейми, видимо, почувствовал мой взгляд и обрадованно обернулся, хотя до этого был занят своими мыслями.
Я не знала, что нужно говорить, и молча улыбнулась ему, глядя в глаза. Он также улыбнулся, разделяя мое чувство. Не говоря ни слова – слова были не нужны, – он сел на постели рядом со мной; я услышала, как скрипнули пружины кровати. Джейми протянул руку, и я дала ему свою.