Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы
Шрифт:
– Куда мы направляемся? – Я наконец догнала его – на берегу речки он шел медленнее.
– В Арброут, там дорога.
Он пыхтел не меньше моего; вблизи было заметно, что рубашка вымазана чем-то.
– По дороге удобно идти. Тетя, тебе не тяжело? Может, стоит перенести тебя через реку?
Мне не хотелось утруждать его, потому что пятнадцатилетнему пареньку было бы трудно нести меня, так что я разулась, сняла чулки и перешла реку вброд. Вода достигала моего колена, и холодная грязь пачкала мои ноги.
Пока
На дороге ветер задул пуще прежнего. Лицо превратилось в стылую маску, а волосы били по плечам, но именно встречный ветер спас нас: впереди кто-то враждебный нам вел разговор. Мы стояли молча вслушиваясь и почти не дыша.
– С утеса что-то есть? – пробасил мужчина.
Когда ветер донес этот голос, Эуон застыл на месте и я уткнулась ему в спину.
– Нет еще. Мне послышался шум оттуда, но, быть может, показалось, к тому же ветер дует теперь в другую сторону.
– Так что ж ты стоишь, осел! Живо лезь назад на дерево! Да смотри там повнимательнее. Если эти паскуды умотают, мы поймаем их здесь. Тогда награда будет нашей, а не тех скотов с берега.
– Да ведь холодно, до костей пробирает, – пожаловался второй. – Кабы ждать голубчиков в аббатстве – милое дело! Тепло, светло, привольно…
Эуон сжимал мои пальцы словно клещами. Я не хотела иметь синяки, но все было напрасно – он не отпускал меня.
– Тепло-то тепло, да только не знаешь, придут они туда или нет. А по дороге завсегда есть возможность схватить их как миленьких. Пятьдесят фунтов – это, знаешь ли, дело, они на дороге не валяются.
– И то верно. Да только как тут увидеть рыжего? Тут тьма такая, хоть глаз выколи! – сомневался в успехе предприятия второй собеседник.
– Ты, главное, смотри, а там поглядим, что будет.
Эуон пришел в себя и понял, что на дороге стоять опасно. Мы скатились в кусты.
– А что с аббатством? Что они такое говорили? – Мы отошли на достаточно большое расстояние, чтобы не опасаться, что нас могут услышать.
Мальчик кивнул, давая понять, что знает, о чем речь.
– Тетя, я думаю, что речь об Арброутском аббатстве, том, куда ведет эта дорога. Ведь оно назначено местом встречи.
– Какой встречи?
– Если нам придется разойтись. Когда что-то идет не так, каждый убегает что есть духу, а аббатство назначено местом общего сбора в этом случае.
– Да, похоже, это как раз тот случай. А что дядя сказал по-гэльски?
Эуон ловил ухом звуки, доносившиеся с дороги на Арброут. В темноте я увидела бледный овал его личика.
– Он сказал «Ребята, наверх! Бегом
– Да, правильная рекомендация. Думаю, что многие скрылись. Если прислушались к рекомендациям Джейми, – добавила я.
– Но дядюшка и мистер Уиллоби остались внизу.
Эуон тормошил волосы так же, как это делал его дядя. Я едва сдержалась, чтобы не опустить его руку.
– Сейчас мы вряд ли что-то сделаем для них, – вздохнула я. – А вот те, кто спешит в аббатство…
– Вот-вот, тетушка, – оживился мальчик, – я и думаю сейчас об этом. Дядя велел нам отправляться в Лаллиброх. Но мы ведь можем предупредить друзей дяди!..
– Да, малыш, ты прав. Спеши в аббатство.
– Я хочу это сделать, да только ты останешься здесь одна, и дядя…
– Да, Эуон, дядя Джейми приказывал слушаться, но здесь стоит поступить по-другому, сообразуясь с ситуацией. Это будет твое самостоятельное решение, и дядюшка не будет держать на тебя зла, если ты поможешь его друзьям. – Я не стала говорить, что фактически приняла решение за него. – Сколько тебе идти?
– Около мили и еще четверть мили.
Парень уже был готов отправиться в путь.
– Отлично. Спеши туда, но каким-нибудь кружным путем, чтобы тебя не поймали. А я пойду прямо по дороге – они увидят меня, и ты выиграешь какое-то время. Давай, до встречи в аббатстве. Только камзол забери!
Мне очень не хотелось снимать камзол, но не только потому, что было холодно: мальчишечий камзол хранил тепло Эуона, был его объятиями, с которыми мне вовсе не хотелось прощаться. Что и говорить: я останусь одна в холоде и темноте посреди дороги.
– Эуон…
Я держала его руку, чтобы подождать хоть минутку.
– Да?
– Пожалуйста, будь осторожен.
Я подарила ему поцелуй – не последний, как я смела надеяться. Щека его была холодной. Мальчишка удивленно замер, постоял минутку и исчез во тьме. Ольховая веточка, которую он убрал с пути, с шумом вернулась на место.
Ноябрь выдался холодным. Свист ветра и шум прибоя не рассеивали тишины, и я раздумывала, стоит ли как-то обозначить свое присутствие на дороге. Если я буду идти молча, меня могут сцапать те, кто сидит сейчас в засаде, думая, что это идут контрабандисты.
Если же я буду мурлыкать под нос песенку, они спрячутся: к чему нападать на женщину? Но, с другой стороны, откуда ночью на пустынной дороге появилась женщина?
Я не стала долго раздумывать и взяла камень, валявшийся под ногами. Мне было страшно, но я все же вышла на дорогу. Я шла молча.
Глава 31
Луна контрабандистов
Растительность – кусты и деревья – качало ветром так, что не было слышно, как я иду, и уж тем более не было слышно, есть ли впереди засада.