Путешественница
Шрифт:
Никто не остановил его.
Двери зала были открыты, и Уильям вошел внутрь, как будто имел законные права. Один только запах едва не сбил его с ног. Как только вонь перестала резать глаза, и к нему вернулась способность думать, он заметил еще кое-что странное.
На полу не спали люди.
Если до этого он не беспокоился, то теперь занервничал.
Он знал, что у него нет иного выхода, кроме как обыскать замок, и лучшее место для начала — кухня. Он осторожно направился туда. Вонь там была еще хуже — если такое вообще было возможно — чем в зале. В кухне
Он вышел обратно в главный зал, отыскал лестницу и поднялся наверх. Прокрался по коридору и осмотрел большую гостиную и маленькую спальню. Оба помещения были скудно обставлены непритязательной мебелью. Кроме одинокого пьяного рыцаря, развалившегося в коридоре, Уильям не нашел никого.
И тут ему на ум пришла крайне тревожная мысль.
Неужели его опередили?
Затем его посетила еще более тревожная догадка.
Что если его отец в этот самый момент окружает часовню, где находятся люди Уильяма?
Не таясь, Уильям спустился по лестнице, пробежал через пустой главный зал, распахнул двери и пересек пустой двор. Его не остановили, он не увидел ни одной живой души, и это только сильнее испугало его. Святые угодники, не оставил ли он Джулианну в опасности, думая, что опасность ожидает его?
Только приблизившись к воротам, он остановился. От представшего перед ним зрелища он раскрыл рот и осознал, насколько серьезно он недооценил вероломство своего отца. Честно признаться, он удивился, что тот допивал эль достаточно долго, чтобы Уильям осознал, что его план провалился. Он почувствовал, как острие его меча опускается вниз, пока клинок не уперся в землю под ногами.
Во имя всех святых, он не был готов к такому.
— Только посмотрите, что я обнаружил за стенами, — растягивая слова, произнес Хьюберт. — Три маленьких разбойника решили пошалить.
Уильям взглянул на Джулианну, стоящую рядом с его отцом. Ее сияющие волосы были крепко зажаты в руке ублюдка. Она посмотрела на Уильяма, закрыла глаза и вздрогнула, когда Хьюберт сильнее сжал кулак.
Питера и священника держали другие стражники. Даже его лошади попали в плен.
— Мы пришли помочь вам, господин, — пискнул Питер, но затрещина заставила его замолчать.
— Ему пригодится все, что есть, — фыркнул Хьюберт. — Не понимаю, почему Артейн решил, что ты сможешь удержать эти владения.
Уильям взглянул на отца и едва мог поверить, что его произвел на свет этот глупец. Он распрямил плечи. Характер Уильяма сформировался под влиянием деда и дядьев, а они были лучшими из людей. В его жилах текла их кровь. Не в первый раз Уильям порадовался, что отец отослал Артейна после его рождения, оставив сына на попечение деда.
— Убей его, — приказал Хьюберт, небрежно махнув одному из своих людей.
Уильям посмотрел на арбалет, направленный на него, и выругался. Он ведь знал. Разве нет? Арбалет — единственное оружие, от которого нет защиты, и именно с этим Уильям и столкнулся. Он быстро прикинул, сможет ли перехватить арбалетный болт.
Иначе
Мужчина с арбалетом прицелился.
Уильям вздрогнул. Он взглянул на Джулианну и увидел, что она со всей силы ударила его отца локтем в нос. Тот выпустил ее и с воплем схватился за лицо руками. Джулианна ткнула лучника чем-то, что сжимала в руке. Он закричал и упал на землю без сознания, изо рта текла слюна.
— Электрошокер, — гордо объявила Джулианна.
Хьюберт наотмашь хлестнул ее по лицу, и девушка рухнула на землю.
Уильям взревел. Он зарубил пятерых людей отца, прежде чем те поняли, что у него на уме. Остальные пятеро побросали оружие и отступили. Уильям мог бы быть доволен собой и тем, как быстро освободил своего оруженосца и священника, но он снова сосредоточился на отце и взглянул на свою женщину, которая опять была на ногах.
С ножом его отца у горла.
— Кажется, — коротко сказал отец, — у меня есть кое-что, что тебе нужно.
Уильям вонзил меч в землю под ногами и положил обе руки на рукоять.
— Ты не победишь, отец, — сказал он, грудь его тяжело вздымалась. — Отпусти ее.
— Выбирай, — ответил Хьюберт. — Девчонка или замок.
Уильям удивился бы меньше, если бы отец протянул руку и щелкнул его по носу.
— Но…
— Выбирай! — заорал отец. — Девчонка или замок? Я не останусь с пустыми руками после всех бед, которые перенес!
Уильям прикинул, какие у него шансы убить отца прежде, чем тот убьет Джулианну, но почти сразу же понял, что это невозможно. Свой нож он по рукоятку всадил в глаз павшего рыцаря. Да, он мог бы вытащить меч и поразить отца, но в этом случае Хьюберт заслонится Джулианной, как щитом.
Джулианна дернулась, все еще сжимая в руке электрошокер, и Уильям инстинктивно шагнул вперед.
— Нет, — сказал он, качая головой.
— Не смей, — скомандовал отец, крепче прижимая лезвие к шее девушки. Тонкая струйка крови потекла по горлу. Джулианна опустила руку, закрыла глаза и конвульсивно сглотнула.
Уильям на мгновение прикрыл глаза и мысленно взглянул на жалкую груду камней позади себя. Эта крепость принадлежала ему по рождению, она была наследством, которое он мог передать своим детям, последним жестом любви от человека, которого он любил всем сердцем. Замок символизировал безопасность, постоянство, свое собственное место — все те вещи, которых он был лишен во взрослой жизни.
Затем он открыл глаза и взглянул на женщину, которую отец схватил своими грязными лапами. Она открыла глаза и теперь смотрела на него без всякого выражения. Одно только это поведало ему, что она всеми силами пытается не вынуждать его принимать решение.
Джулианна икнула.
Дело шло к тому, что ей перережут горло.
— Глупая девка, — пробормотал Хьюберт, сдвигая клинок.
Против воли Уильям улыбнулся, и как только улыбка коснулась губ, он осознал истину. Его дом был прямо перед ним. В самом деле, если бы ему нужна была груда камней, разве он уже не нашел бы ее? Очевидно, ему суждено скитаться без всяких уз.