Путешественница
Шрифт:
Без седока.
И вот тогда староста рискнул обратиться ко мне…
Я недовольно посмотрела на видневшийся впереди замок, и, оглядевшись вокруг, телепортировалась прямо к городской стене. Стражники, увидев возникшую из ниоткуда девушку, начали одновременно креститься и отплевываться во все стороны. Я повертела пальцем у виска и плавно прошла сквозь стену.
С той стороны сначала послышался звон упавшей алебарды, потом сдавленный вопль, а затем в городской шум вплелся семиэтажный мат в мой адрес. Я подумала и, выглянув из стены, со всего маху стукнула матерящегося стражника по затылку.
Идя по направлению к замку, я отметила для себя тот факт, что чем ближе подхожу, тем меньше народу становилось на улицах. На большой площади перед самим замком в разгар дня не было вообще никого.
Только два ворона деловито прохаживались перед воротами.
– Интересно, – тихонько сказала я себе. – Это что, у них тут такая стража оригинальная?
Вороны, словно услышав мои слова, синхронно взлетели и скрылись за крепостной стеной. Я рассеянно проводила их взглядом, подумывая, сбить нахальных птиц заклинанием или оставить все, как есть? Врожденное чувство любви к животным все-таки победило, поэтому я позволила птичкам скрыться из виду, а сама подошла к тяжелым дубовым воротам, обшитым железом, и, не найдя рядом ничего подходящего, не придумала ничего лучше, чем материализовать чугунную кувалду приличных размеров.
Эх, раззудись плечо, размахнись рука!
Кувалда с гулким буханьем состыковалась с воротами, проделав в них дыру размером с кулак и намертво застряв в оной. Я изумленно поглядела на дело рук своих, соображая, то ли я что-то с заклинанием напутала, наделив кувалду чрезмерной пробивной мощью, то ли ворота держались на одном честном слове, которое при этом на поверку оказалось насквозь лживым и продажным.
Я с силой потянула застрявшую кувалду, надеясь вытащить ее из изуродованной створки. Конечно, намного легче было просто дематериализовать импровизированное орудие, но тут существовала вероятность лишить замок ворот вообще. Поэтому я еще раз дернула кувалду, и та с противным скрежетом покинула столь удобное для себя убежище…
Никто по-прежнему не объявился. Распылив кувалду, я постояла еще минут пять, гадая, как можно было не услышать произведенный мною грохот. Потом, все-таки решив, что хуже я уже не сделаю, глубоко вздохнула и попыталась пройти сквозь ворота, так же как проделала это с городской стеной.
А вот фиг вам!
Ворота оказались наглухо зачарованными от любого вида магического проникновения. Интереса ради я попыталась пройти сквозь замковую стену – результат был нулевой. В том смысле, что кто-то весьма умный запечатал от магического вторжения ВЕСЬ замок. Причем сделал это настолько умело, что даже я, Путешественница со столетним стажем, не могла снять заклинание. Взломать-то мне его удастся, но после того, как я проникну внутрь, обратно выйти тем же путем уже вряд ли смогу.
Что же это за маг такой, который может оградить целый замок от Путешественницы?
Внезапно мой взгляд вернулся к дырке, только что проделанной моей несчастной кувалдой. Идея пришла почти сразу. Я призвала стихию Земли и, придав себе дополнительную силу, разбежалась и с силой тарана врезала плечом по уже однажды битым воротам…
Створка жалобно хрустнула и вместе со мной влетела
Они что, объявили табу на уборку?
Все внутренние помещения замка оказались захламлены настолько, что кучи разнокалиберного барахла приходилось обходить стороной. К тому же все было покрыто сантиметровым слоем пыли. Навстречу по-прежнему никто не попадался. Мать моя женщина, куда ж все делись-то?!
Внезапно пол под моими ногами вспыхнул темно-бордовым пламенем, а я с ужасом ощутила присутствие ТОЙ сущности, которая вставала на моем пути уже дважды – в Вира-Нейн и в храме, где я обнаружила Печать Серафима. Ё-мое, да кто ж это такой?! Я повела раскрытой ладонью вокруг себя, и стихия Воды, потоком залившая пол, пригасила бордовое пламя. Над обугленными досками поднимался легкий горьковатый дымок, а я наконец-то поняла, что тот, кто вызвал это пламя, находится совсем рядом со мной.
На втором этаже.
Прямо у меня над головой!
Едва я осознала это, как потолок опасно затрещал и начал обваливаться.
Я кувырком ушла из-под падающих обломков, а когда пыль осела, то увидела ЕЕ.
Таинственную Хозяйку.
Я понимала, что она и есть та самая сущность, чью невероятную силу ощущала. На вид ей было лет двадцать пять, яркие гранатовые волосы до плеч оттенялись черным шелковым платьем с глубоким декольте и разрезами до бедер. Фигура и черты лица были настолько совершенны, что я вполне справедливо усомнилась в их природном происхождении. Как оказалось, не зря.
Девушка обратила на меня взгляд темно-вишневых глаз и произнесла приятным голосом:
– Выходит, ты и есть та самая Путешественница, о которой мне столько рассказывали. Знаешь, я давно хотела увидеть тебя – безумно интересно, кто же на протяжении ста лет ставит мне палки в колеса.
Видимо, мое лицо настолько перекосилось удивлением, что девушка рассмеялась звонким, как серебряный колокольчик, а оттого еще более неестественным смехом.
И в этот момент я поняла, кто она…
Путешественница.
Такая же, как и я.
Только я служу свету, а стоявшая передо мной Корректировщица судеб – посланница Тьмы.
Она улыбнулась, показав безупречные зубы, и сказала:
– Меня зовут Валериана. Судя по всему, ты уже все поняла.
Я кивнула и ответила:
– Тоже Путешественница. С той стороны света.
Она снова рассмеялась:
– Как же вы, засланцы от этих проклятых святош, политкорректны! Так бы прямо и сказала – из Ада. Я и впрямь из Преисподней. Только это ты – Путешественница. Меня же зовут иначе. Я – Хозяйка.
В этот миг все стало на свои места. И сила некромантки, сумевшей подчинить душу Мастера вампиров из Вира-Нейн, и мощь мага-стихийника… Только…
– Как ты попала в этот мир?! Ведь для существ из Ада хода сюда нет!
– Теперь есть. – С этими словами Валериана материализовала в руках короткий жезл, навершием которого служила… Печать Серафима!!!
Талисман постоянно искрил, расплескивая вокруг себя золотистое неровное сияние, словно ему было очень неуютно в руках Корректировщицы. Та положила на него ладонь, и сияние потухло.