Путешествие Чандры

Белоконь Ольга Александровна

– А где же Чандра? – спросил Каколь нетерпеливо. Дхамини давно хотела задать этот же вопрос, но решила запастись терпением, чтобы не ловить насмешливый, как ей казалось, взгляд Шани.

– Внутри стеблей, – произнёс Шани спокойно.

– Как это? – изумился ворон.

– Это природа каждого дэва – находиться в разных формах, – пояснил Сурья-дэв. – Обычно мы сохраняем все формы одновременно, как, скажем, сейчас. Вы видите меня здесь, в Сурья-локе, и одновременно моя энергия видима в форме солнечного шара. Но иногда, в

особых случаях, дэв сосредотачивается в одной форме, ослабляя другие. Мы не видим Чандра-дэва в привычной нам форме, но это не значит, что он исчез. Это означает только, что его форма дэва не активна.

– Да спит он где-то, скорей всего в Чандра-локе, – заметил Индра беспечно. – Проснётся, когда риши Вишвамитра совершит жертвоприношение этой самой сомой.

– То есть Чандра-дэву снится, что он – стебли травы? – уточнила Дхамини.

– Можно сказать и так, – кивнул Сурья. – Когда все необходимые действия будут совершены, он проснётся.

– Как всё у вас, дэвов, запутанно, – негромко проворчал Каколь. – Вот я – это я, и только я. Когда сплю, то ни во что не превращаюсь…

– Ты уверен? – Нарада лукаво блеснул глазами. – Кто знает, может, это ты кому-то снишься…

– Ой, – испугался Каколь и прикусил язык, решив, что не хочет пока знать подробностей.

Тем временем к подросшим стеблям подошли Вишвамитра и Мангал. По знаку мудреца Мангал вытащил остро отточенный серп, срезал стебли. Вишвамитра, шепча мантры, положил траву в каменную ступку и принялся энергично толочь её каменным же пестиком, выжимая сок. По специальному каналу сок вытекал в каменную чашу. Когда струйка сока заканчивалась, Вишвамитра нажимал сильнее, и сок снова начинал течь. Трижды струйка сока мелела, и в третий раз Вишвамитра не смог выжать ничего.

– Ничего себе сон, я бы такой точно не хотел, – прошептал Каколь, с ужасом представляя, как его самого запихнули бы в ступку и раздавили три раза.

– Да он ничего не вспомнит, – махнул рукой Индра-дэв. – Вот мне как-то приснилось, что стал совой, и на мне ездит дэви Лакшми…

Но Сурья строго глянул на дэвраджа, и тот замолчал.

После выжимки Вишвамитра, всё так же шепча мантры, процедил сок через шерсть овцы, освободив от мелких волокон. Затем смешал его с молоком и мёдом, и оставил настаиваться, строго велев Мангалу охранять чашу с сомой.

– Осторожней, Мангал-дэв! – в волнении воскликнул Индра, забыв, что Мангал не может его слышать. Но дэврадж, а теперь и все присутствующие заметили то, чего не заметил Мангал: тихо подкрадывающуюся к чаше с сомой змею. Мангал смотрел по сторонам, а не на чашу, потому змея, убедившись, что дэв-воин не видит её, превратилась в Раху, который подхватил чашу и бросился бежать. Олень подпрыгнул, и, зашуршав ветками, поскакал за Раху. Только сейчас Мангал заметил вора и бросился вдогонку, издав воинственный клич.

– А ну, стой, кому говорю! Отдай по-хорошему, а то будет по-плохому! – Мангал свирепо вращал глазами, и вид у него был весьма устрашающий: красное лицо, выпученные глаза, распушенные усы.

Но

Раху не останавливался, а нёс чашу всё дальше вглубь леса. У берега небольшой заводи, покрытой лотосами, Раху встретился с Кету и передал чашу ему, сам готовясь встретить Мангала. Но безголовое существо, имевшее на месте головы лишь иллюзию, не очень хорошо ориентировалось в ночном лесу. Сделав пару шагов, Кету споткнулся и уронил чашу с сомой в воды заводи. Всплеск нарушил тишину, и почти одновременно – вопль разочарования Раху и ярости – Мангала.

– Ах вы, полуасурские отродья, – ругался Мангал в досаде. А Раху, не теряя времени, подхватил Кету, и оба исчезли в тенях, не дожидаясь, пока ярость дэва обрушится на них.

– Ох, – выдохнули женщины разом. Дхамини посмотрела вокруг и поняла, что и Ями, и Чхая, и даже супруга Индра-дэва Шачи с волнением следят за происходящим в карте. Мужчины же делали вид, что всё так и должно происходить, кроме деда Вишвакармы, который явно волновался, да Шани, сохранявшего полную невозмутимость. Нарада же снова куда-то исчез.

– И что теперь скажу риши Вишвамитре? – обратился Мангал к оленю, за неимением других собеседников. – Как он сделает оружие без сомы?

– Его что, только оружие волнует? – негромко, ни к кому конкретно не обращаясь, проронила Ями. Но Яма услышал её голос и нахмурился.

– Ничего страшного для Чандра-дэва не происходит, – поспешил заверить присутствующих Индра. – Ему ничего не угрожает, здесь цель – получить оружие. Всё остальное не имеет значения, так, Сурья-дэв? Стремление к цели должно быть, как полёт стрелы – ровным и сильным.

– Это верно, – произнёс Сурья без колебаний. Сейчас он явно любовался Мангалом, и Яма нахмурился ещё больше, но ничего не сказал.

Олень тем временем проявил большое беспокойство – он прыгал по берегу заводи, издавая жалобные звуки, подобно плачущему ребёнку. Мангал наклонился, пытаясь с берега в свете Луны рассмотреть дно. Но там был ил, чаша утонула в нём, а сома, видимо, растворилась в воде. Мангал уже собирался было идти к Вишвамитре и просить совета, как вода заколыхалась и из ила и грязи со дна заводи поднялся огромный бутон лотоса. Он сиял мягким светом и явно принадлежал какому-то божеству. Когда лепестки лотоса раскрылись, присутствующие в Сурья-локе тоже поклонились, как и Мангал, приветствуя дэви Лакшми. Она улыбалась, а в руке у неё была каменная чаша Вишвамитры, до краёв полная жемчужно блестевшей сомой.

– Не это ли ищете, Мангал-дэв? – молвила Лакшми ласково.

– Благодарю вас, дэви Лакшми! Благодаря вам эта ягья будет успешной! – поклонился Мангал, принимая чашу с сомой. – Но как вы…

– Ну как я могла позволить вам потерять своего брата, – улыбнулась Шри.

– Брата?

– Конечно! Вы разве забыли, что мы оба вышли из молочного океана? Брата Сому выпахтали первым, поэтому он – мой старший брат. Молочный.

– Не думал об этом так, – признался Мангал, да и многие наблюдатели в Сурья-локе призадумались.