Путешествие 'Геоса'
Шрифт:
Первым погиб Нильс. В момент укладки кремниевой плиты он вдруг застыл на месте, словно изваяние. Какие-то неизвестные бактерии Терролакса имели такую активность, что поражали человека мгновенно. Человек сразу же стекленел, застывал навсегда в той позе, в какой его настигала смерть.
Элма нанесла тончайший слой плесени на наиболее источенные места своего скафандра. Но моль действовала все активнее и активнее. Наконец Элме удалось найти причину активности моли, и это дало ей ключ к открытию совершенно
Она сидела в чужом звездном корабле рядом с погибшим звездным человеком и едва не плача от счастья записала в его книжке новую формулу уже земными знаками.
Металлическая моль была побеждена. Но в то же мгновение тело девушки пронзили тысячи огненных игл. В глазах заклубилось ослепительное пламя и погасло.
Когда Андрей вошел в лабораторию, Элма неподвижно сидела за столом рядом со звездным человеком. Он все понял. Опустился перед Элмой на колени. Глаза девушки были широко открыты, на лице застыла судорога страдания.
Андрей посмотрел в ее записную книжку, увидел новую формулу и понял, что Элма спасла его ценой своей жизни. Перевернул страницу блокнота и увидел свое лицо. Элма изобразила его легкими штрихами. На следующей странице был такой же рисунок. Элма никогда ничем не показывала, что любит его.
Андрей вышел и медленно побрел в чужую раскаленную пустыню. Он поплатился самым дорогим из-за своего неверия в силу человеческой мысли. Теперь ему одному предстояло разрушить выложенное из кремниевых плит слово "смерть", одному дождаться прибытия "Геоса", а может быть, и людей другого мира..
ЖЕНА С ПЕРИОСА
Алексей узнавал членов экипажа по походке, по дыханию и по каким-то только ему ведомым приметам.
Вот послышались тяжелые плотные шаги штурмана корабля Василия Васильевича Васильева и его глуховатый чуть насмешливый голос:
– Ну, Алеша, теперь скоро.
Корабль сотрясался в завихрениях гравитации звезды Периоса.
– Да, я что-то такое уже давно стал ощущать... Василий Васильевич долго молча смотрел на него, и Алексею это было неприятно. Он не любил, когда его рассматривали. Люди не подозревали, что он всегда отлично это чувствовал.
Донесся протяжный далекий свист. Алексей ощутил легкую дурноту:
– Какое сильное, однако, у нее тяготение,- хмурясь сказал он.
И в тот же миг вспыхнул мощный рев позитронного двигателя.
Когда раздался сигнал готовности к посадке, все замерло. Алексей ясно чувствовал, как все озабочены. Говорили коротко, быстро. Все чаще звучали резкие властные слова команд. Что-то не ладилось. Василий Васильевич поссорился с молодым физиком Робертом Тенли и зло сказал ему странные слова: "Желаю тебе жены с Периоса".
Периос был планетой, куда сейчас приближался корабль, чтобы пополнить запас антивещества и передать Алексея знаменитым
Лишь они могли вернуть ему глаза.
Перед посадкой Алексей в полном одиночестве ходил по своей каюте и курил. И никто ему не говорил, что это вредно.
Тяжелый сплошной мрак теснил его сейчас с необычайной силой. Он ходил в этом мраке, бесшумно ступая по упруго-твердому полу. Красивые золотистосерые глаза его неподвижно смотрели куда-то поверх всего, ни на чем не задерживаясь. Ничто не привлекало их внимания. Ничто не могло нарушить их жуткого оцепенения.
Быть слепым среди яркого, ликующего мира. Родиться слепым в век счастья! Никто не знает, с каким безмолвным ожесточением он курит дурманящий табак.
Могущественна земная медицина. Сто пятьдесят лет и больше живет человек. Сто лет человек молод и полон сил. А Алексею еще нет тридцати, впереди целое столетие этого черного мрака.
Люди давно уподобились богам, и все-таки люди не боги. Со слепотой Алексея они не могли ничего поделать.
И тогда короткие молнии устремились в космос.
В сгустках энергии ринулся в пространство зов о помощи. Алексей тогда и сам еще не знал о своей трагедии.
Спустя двадцать лет с далекого Периоса пришел короткий ответ: "Прилетайте",
В сердце Алексея вспыхнула надежда.
Но шли годы полета, и он заметил, что члены экипажа никогда при нем не говорили о людях Периоса, словно их не существовало. Вначале это настораживало Алексея, потом стало беспокоить.
Несколько раз он пытался спросить об этом у штурмана корабля Васильева, но тот вначале отшучивался, потом сказал:
– Очень мало они отличаются от нас, Алеша.
– Все же отличаются?
– Да... немного. Впрочем, ведь ты людей никогда не видел, и для тебя эта разница будет просто непонятна.
– Василий Васильевич,-Алексей схватил штурмана за руку,-скажи, сколько у них пальцев на руках?
– Как сколько? Разумеется пять. Не волнуйся, Алеша.- Василий Васильевич похлопал Алексея по плечу и ушел.
Тогда Алексей немного успокоился. А теперь его испугали и взволновали странные слова штурмана:
"Желаю тебе жены с Периоса".
"А почему бы и нет?
– подумал Алексей.- Почему? Их цивилизация значительно опередила земную. Корабль унесет с Периоса великие открытия, произведения искусства, достижения физики, биологии, многих и многих наук. Почему же Роберт Тенли не может увезти с Периоса жену? На земле еще нет инопланетных людей".
Во всех передатчиках прозвучали сухие слова командира звездолета: "Периос. Двигатель-ноль".
Корабль лег в дрейф. На космодром Периоса опустилась небольшая ракета. Василий Васильевич передал Алексея людям чужой планеты и сказал ему на прощание: