Путешествие Иранон
Шрифт:
Он там, Иранон, не медли!
— Мне пора!
Цепкие тонкие пальчики сомкнулись на предплечье, удержав на месте, от девушки приятно пахнуло ароматом роз. Настоящее чудо, по сравнению с тем мерзким душком, что всё еще окружал меня.
— Стой, дуреха, тебе туда нельзя, там опасно.
— Ничего, ничего страшного.
— Ты заболеешь, или того хуже, увидишь других…
Может, стоит ее послушать?
С силой дернув рукав и оставив часть ткани для помощницы Кейна, я рванула к скромной двери у подъездной площадки. За стенами фабрики раздалось напряженное гудение,
— Стой!
Я испугалась, что цветочница решит пойти со мной, и припустила еще быстрее, позади раздались звуки какой-то возни. Запнувшись у самого порога, я с грохотом влетела в металлические створки, запоздало задумавшись, не закрыты ли двери, но удача в этот раз была на моей стороне. Кое-как оттолкнув от себя тяжеленное полотно, я скользнула внутрь, пробежав через короткий темный тамбур и тут же оказавшись посреди зала с множеством наполненных доверху стальных ящиков. Единственный работник в грязном комбинезоне изумленно уставился на меня, держа в руках какой-то предмет, похожий на часть куклы. За доли секунд сердце ушло в пятки, до того, как до разума дошло реальное положение вещей. Мой взгляд неумолимо упал в один из коробов на полу. В ответ на меня глядел затянутый бельмом глаз, сплющенный от давления отросших на веках кристаллов, старческая пергаментная кожа, тонкая, как бумага, отлично просвечивала бугры, оставшиеся внутри, и болезненно желтела вокруг уже содранных с чужого тела камней.
— Мисс…
Шарахнувшись в ужасе, я прикрыла рот ладонью, чувствуя, как содрогается в спазме желудок, но едва сделав шаг назад, наткнулась на новый ящик, маленький, как и девочка в нем. Тонкая кукольная ладошка коснулась меня вспученными от кристаллов, посиневшими ногтями. Ее образ скрылся за пеленой слез.
— Мисс, вам нельзя здесь…
Мужчина хотел сказать что-то еще, но я уже сорвалась с места, в надежде оказаться как можно дальше от этого зала. Сложно сказать, что было безумнее и омерзительней в тот момент: поездка через Завесу или люди, творящие с другими людьми настолько гадкие бесчеловечные вещи, но куски некогда живой плоти, прорезанные бесчисленным количеством острых мелких камней, заставляющих мышцы и кости болезненно разбухать внутри тела, словно намертво отпечатались в моем сознании. Стоило прикрыть глаза на мгновение, как доверху набитые короба представали перед внутренним взором.
— Безумцы, отвратительные чудовища…
Позади снова послышался шум, гулко хлопнули дверцы, в ноги бросилось что-то, немало напугав меня, и только погодя, сделав несколько шагов к свету, скудно льющемуся из редких открытых окон, я разглядела Дэми, обернувшегося крупным черным псом. Мотнув лобастой головой в нетерпении, он побежал вперед, мне лишь оставалось покорно следовать за ним. Новый просторный зал представлял собой помещение с высоким потолком, под ним уместилось два этажа рабочих столов с мелкими шлифовальными машинами, в воздухе поблескивали редкие вкрапления кристальной пыльцы — слишком мало, чтобы быть опасными, но неприятно царапающие горло.
Задержав дыхание, я из последних сил преодолела последний путь до следующей двери, за стеклянными вставками напротив на миг мелькнуло нечто красное. Голос южанина прорезался сквозь шум металла.
— Дура! Он все равно рано или поздно вернется сюда! Ты — врата! Врата и путь!
НЕТ!
Мой
Неужели я опоздала?
В глаза бросились красные пятна, замершие на каменных плитах. Раскаленное добела копье легко пронзило живот. Южанин с ужасом и неверием смотрел на ту, что, пригвоздив его к месту, склонилась сверху, вгоняя метал глубже в горелую плоть, и я бы ни за что не поверила в такое совпадение, но именно ее невероятно сильно любил создатель этого мира.
— Твой проклятый идол будет забыт и похоронен.
— Не так просто, таких, как я… мы все…
— Грязь под ногтями!
Ответом Серафине стал очередной надрывный крик боли. Пальцы южанина попытались обхватить оружие. Жар был настолько сильным, что остановил кровь в ране, но вместо пореза, судя по мерзкому запаху гари, заживо выжигал внутренности.
Иранон, он умирает!
Я бросилась к Давиду раньше, чем смогла в полной мере осознать это, ноги слепо несли меня вперед, в то время как разум словно охватило агонией. Мундус был разъярен.
Стой! Не смей его спасать!
Я обещала…
Короткая вспышка чужой магии, чужой воли и силы на миг закружила голову, тормозя и сбивая с толку. Виски сдавило почти невыносимо. Пришлось остановиться хотя бы на мгновение, пока Дэми выступил первым. Его громадные зубы сомкнулись на руке Серафины потянув подальше от Давида.
Прикажи ему отступить! Не трогайте ее!
Видя перед собой лишь красную пелену, я кое-как добралась до тела южанина, почти вслепую, ориентируясь лишь на тяжелое хриплое дыхание. Сев на колени и нащупав вздымающуюся грудь, я впервые коснулась обжигающего копья.
— Уходи… Глупышка…
Я предупреждаю последний раз, пока ещё не поздно, слышишь, Иранон!
Прикусив губу, я мысленно набралась смелости, руки предательски дрожали, Давид, слабо сопротивляясь, попытался убрать их, но этого оказалось мало даже для меня. Из его лёгких вырвался жуткий, болезненный кашель.
— Не надо…
Оторвав второй рукав своей рубашки, я обмотала им ладонь. Ещё час назад не поверила бы в то, что собиралась сделать. Едва примерившись к грозному оружию, я со всей силы схватила ручку посередине и потянула к себе, даже не надеясь вынуть его с первого раза. Острие крепко засело в камне, но я упорно повторяла движения, горестно ощущая с какой лёгкостью этот металл прожигает даже защищённую кожу.
— Уходи… Уходи… Оставь… оставь меня…
Мои попытки приносили южанину безумную боль, выкручивая тело в жуткой судороге и заставляя его едва ли не задыхаться при каждом движении копья внутри. Руки горели почти невыносимо, времени, предоставленного демоном, отчаянно не хватало. Мне нужна была помощь Дэми или хотя бы еще пара минут, но Давид предложил другой выход:
— Копье… оно исчезнет… если Сэра не сможет…
Не вздумай. Я не прощу тебе этого, Иранон, ты навсегда потеряешь свою связь с домом и никогда не вернешься назад. Больше не рассчитывай на мою помощь.