Путешествие Иранон

Альсури Мелисса

— Как ты себя чувствуешь?

— Замечательно, особенно после купальни. Не думала, что у вас водятся горячие источники.

— А как же? Без них жить здесь было бы совсем невыносимо. Это одно из наших достояний.

Оборотень улыбнулся, присев за стол и с неподдельным интересом разглядывая меня, пока я убирала запасной комплект одежды в сундук у изножья кровати.

— Тебе идут наши наряды, маленькая Нанна.

Смутившись, я резко подняла голову, откидывая кудри за плечи, и неловко захлопнула тяжелую, обитую металлом крышку. Возле ног что-то звякнуло, и я запоздало почувствовала, как

успевшие подсохнуть волосы свободно скользнули к лицу и открыли обломки рогов.

— Ой…

Вилл встал с места и, присев на одно колено, подобрал выпавший гребень. Удостоверившись, что украшение цело, он подошел ко мне и аккуратно собрал растрёпанные пряди вновь.

— Редко увидишь такие славные кудри.

Покраснев, я уставилась в пол, чувствуя, как от мимолетных прикосновений стыдливо горят уши.

— А рога еще реже. Даже странно, что никто из вас про них всё еще не спросил.

— Полагаю, это твое дело, рассказывать нам о них или нет.

— И вы правда не хотите узнать?

— Я хотел бы, но не стану давить.

Оборотень опустил руки, отступив и давая мне подумать, но вместо откровений о собственной истории мне пришла другая мысль, так что я быстро постаралась найти среди вещей один из своих мешков.

— Я расскажу о себе, но прежде прошу, присядь.

Поймав ладонь Вилла, я утянула его к постели и, сев на край, сжала в руках тесемки мешочка, не в силах посмотреть оборотню в глаза.

— Много лет назад я очнулась на берегу Зара после сильного шторма. Корабль, на котором я плыла, был разбит, никто кроме меня не выжил, и памяти о том, откуда я и зачем плыла, не осталось. О моем странном происхождении говорили только эти обломки рогов, и как сказала тетушка, память о родине ко мне вернется, если я восстановлю их.

— И как же это сделать?

— У меня есть один способ. В мое путешествие по миру мне выдали мешок, что обменивает магию на чудеса. Таким способом я собираю силы для кристаллов, что растут из моей головы. Звучит странно и непонятно, но оно работает. Сил на рога, конечно, уходит прорва, они явно хранили в себе немалый запас, но по чуть-чуть я восстанавливаю свою память и даже вижу краткие сцены из детства.

Тихо выдохнув, Вильгельм чуть наклонился, рассматривая мою голову. Посмотрев на него, я заметила тень сочувствия на лице.

— Ты позволишь?

— Д-да…

Вилл вытянул руку и мягко обвел кончиком пальцев основание рогов, там, где кожа сливалась с кристаллом.

— Выглядят как те камни из Целестии, что добываются в горах и используются в механизмах. Говорят, это остатки крови бога, потому в них столько магии.

— В мои всё равно вмещается больше.

— Верю, но не совсем понимаю, как ты собираешь силы.

— Всё просто, я опустошаю чужой запас, а взамен мешок дает что-то равноценное, но нельзя предугадать, что именно.

— Тогда, ты позволишь мне попробовать? Мне кажется, я могу быть полезен.

— Конечно! Я на самом деле тоже хотела предложить.

Поборов очередной приступ неловкости, я развязала мешок, раскрыв его темное нутро. Вильгельм, не торопясь, и с некоторой опаской закатал рукав рубахи и опустил руку в проем, с удивлением обнаружив, что внутри намного больше места, чем казалось изначально. Я, затаив дыхание, наблюдала

за тем, с каким смятением он вдруг крепко сжал ладонь, так что вены жгутами выступили на мускулистых предплечьях, и начал вытягивать что-то из сумки, с заметным усердием стараясь удержать свою находку. Спустя несколько мгновений из чрева небытия, что так ревностно хранил Мундус, показался стальной наконечник копья. Взявшись обеими руками, Вильгельм потянул сильнее, встав с постели и чуть пошатнувшись. Только сейчас я с ужасом заметила, как искры магии, питавшей тело оборотня, заметным потоком хлынули по металлу вниз, защекотав и защипав мою кожу, словно крохотные угольки.

— Осторожней, не торопись.

Мой голос дрогнул и прозвучал глухо от накопившегося напряжения. Смотреть на Вилла стало страшно, но отвести взгляд еще страшнее. Я раз за разом повторяла себе, что ничего особенного в таком обмене нет, и любая магия в теле живого существа восстанавливается сама по себе, благодаря той крови, что досталась нам от божеств, но видеть такую потерю сил так быстро, мне ни разу не доводилось.

Передо мной наконец показалось потемневшее от времени древко из ясеня, вышедшее намного легче, чем длинный наконечник, будто вплавленный в дерево, украшенный множеством рун и позолотой. Сверкнув в свете очага, копье ловко легко в руку Вильгельма продолжением хозяина, пока оборотень восхищенно и неверяще глядел на приобретение.

— Поверить не могу. Понятно, что чудеса случаются, но такое…

— Что это? Ты видел это оружие?

— Готов поклясться, это Гунгнир, никто его не видел уже больше тысячи лет, но легенды о нем не забыты и живы в нашей памяти до сих пор.

— Не слышала о таком.

— Оно всегда попадает в цель, а клятва данная на этом оружии нерушима.

Ошалело улыбнувшись, Вилл провел ладонью по металлу, с упоением наблюдая, как блестит острая кромка. Облегченно выдохнув, я затянула тесемки мешка, удостоверившись, что он снова стал пуст, и хотела было подняться с постели, но ноги словно подкосило. В глазах потемнело, а голова отяжелела, будто налившись свинцом.

— Нанна!

Вильгельм успел подхватить меня прежде, чем я упаду, но это оказалось последним, что отметило мое сознание.

— Иранон!

Босоногий мальчишка махал мне руками, жмурясь от закатного солнца и чуть подпрыгивая на песчаном берегу, в нетерпении ожидая, пока я спущусь. Мягкие теплые волны за его спиной лениво омывали яркие, полупрозрачные камни, крупными самоцветами и редкими валунами разбросанные по пляжу. Мраморные ступени, нагретые днем, спускались прямо к воде, обрамленные цветущими кустарниками, благоухающими в этот вечер необыкновенно сильно.

— Я иду!

Дрогнув и приготовившись сбежать вниз, я услышала краем уха звон колокольчиков, украшавших мои рога. Тень, шевельнувшаяся передо мной, подсказала, что цепочки, коими были овиты кристаллы, спускались к чуть удлиненным ушам, образуя диковинную корону из спутанного искусной паутинкой золота. Всё казалось таким странным, непонятным, но вместе с этим привычным, что я не решилась задавать вопросы. Вместо этого, отметая оставшиеся сомнения, я побежала к морю, раскинув руки и ощущая, как соленый ветер ласкает мое лицо.