Путешествие «Лунной тени»

Макмуллен Шон

– Все находится дальше, на пляже, – кивнула Терикель.

– Мираль снова скрывают облака. Хорошо, давайте начнем пока не стало светло.

Назначение губернатора Ройлеана считалось самым ничтожным и жалким. Он был направлен в отдаленный, пустынный город, служивший скорее центром сбора торговых пошлин, чем настоящим поселением. Население городка состояло, по большей части, из иностранцев, а не из граждан Сарголана. Все изменилось в связи с подготовкой к войне. Десятки тысяч солдат каждую неделю проходили через этот важнейший перевалочный пункт, и местная экономика буквально расцвела. Никто и вообразить не мог ничего подобного.

Кроме солдат в город приходили и представители знати, офицеры, порой даже принцы и родственники императора. Ройлеан постоянно встречал богатых и влиятельных людей, он устанавливал контакты, которые в будущем могли помочь ему сделать карьеру.

В эту ночь принц Ставец, старший сын императора, тоже прибыл в Баалдер. Он остановился в доме губернатора, и Ройлеан устроил в его честь самый роскошный пир, на который был способен. Впрочем, принц большую часть жизни провел в походах, так что ублажить его было совсем не трудно. Десяток бывших рабынь-танцовщиц развлекали офицеров и других гостей, пока те поглощали обильную, хотя и не слишком изысканную еду. Принц и пять его генералов знакомились с представителями торговых кругов. Губернатор выступал и как распорядитель вечера, и как сановник, время от времени подавая жестами распоряжения своим людям и одновременно беседуя с гостями.

– Все отлично налажено, – одобрил обстановку принц. – Твои слуги действуют по-военному точно.

– Да, я и сам полагаю, что мой прежний военный опыт помогает в административном управлении. Я стараюсь управлять этой провинцией, как, ну, скажем, батальоном.

– Весьма разумно, – кивнул принц.

– То же и в отношении дома. Я муштрую слуг, каждое утро собираю их для поверки и занятий во дворе.

– Интересно было бы посмотреть. Мне представляется, что именно таким образом должна быть организована вся империя.

– Вы так считаете?

– Да. Твое хозяйство могло бы стать моделью для управления Сарголанской империей. Вероятно, у тебя есть и записи, в которых ведется учет персонала и описана структура деятельности; мне бы хотелось изучить подобные материалы, пока я буду занят подготовкой кампании против торейцев в Диомеде.

Сердце губернатора ухнуло вниз, он кончиками пальцев отдал очередное распоряжение. Ему оставалось теперь либо умудриться составить нечто похожее на такие записи за одну ночь, либо наутро признать, что управление в его хозяйстве ведется совершенно спонтанно. Он дал своему управляющему сигнал, означающий: «Вызови меня из зала». Хорошо знавший своего господина, тот поспешил к нему и прошептал ему: «Сэр, я шепчу вам очень тихо».

– Мои нижайшие извинения, ваше высочество, – вкрадчиво произнес губернатор. – Мне необходимо отлучиться и лично решить важный вопрос.

Все сидевшие за столом обернулись к нему в недоумении и даже с явным осуждением: нельзя покинуть пиршественный зал в присутствии принца. Во всяком случае, именно так он сперва истолковал странное выражение на лицах придворных. А потом губернатор, проведший всю жизнь в провинциальных городах, с ужасом вспомнил, что никто, никто не смеет сам обращаться к особам королевской крови. Ройлеан почувствовал себя марионеткой, за веревочки которой одновременно тянут кукольники разных школ, отдавая противоречивые команды. Что же он наделал! Как мог совершить такую глупость? Никто не покидает по собственной воле общество принца. Надо было дать намек, спровоцировать вопрос

высокой персоны, объяснить причины, побуждающие его выйти из зала и просить разрешения на это. Теперь оставалось только выйти вон на негнущихся ногах. Он оскорбил принца крови. Он нарушил протокол. Наверняка следующим назначением станет место губернатора расплавленного континента Торея. Но так трудно уследить за всеми тонкостями протокола, когда привыкаешь общаться с погонщиками верблюдов, виноторговцами, возчиками, ростовщиками, работорговцами, выдающими себя за купцов, специализирующихся по зерну… – работорговцы!

Когда это слово всплыло в его сознании, губернатор Ройлеан понял, что у него есть шанс вырваться из замкнутого круга, и поспешил к двери. Когда он вернулся в пиршественный зал принцу Сарголана, его история была готова, а план действий уже был запущен.

– Еще раз прошу прощения, ваше высочество, за то что по смел столь грубым образом покинуть ваше общество, словно я – ничтожный деревенщина, но вопрос действительно чрезвычайной важности.

Что-то похожее на мрачную усмешку мелькнуло в темных глазах принца.

– Если дело столь важное, значит, я должен знать о нем, – ответил он. – Не предоставишь ли ты мне самому судить о нем?

Губернатор больше всего хотел избежать секретности, потому поспешил представить свою оплошность оправданной в глазах всех собравшихся.

– Ваше высочество, полагаю, об этом деле я могу говорить открыто, при всех. Я не испытываю ни малейших симпатий к торейским захватчикам, но боюсь, у меня есть сомнения относительно смысла всей военной кампании.

– Сомнения? – воскликнул принц, и в голосе его зазвучала угроза.

– Ваше высочество, да, сомнения. Я беспокоюсь, что торейцы могут говорить правду о том, что принцессу Сентерри захватили в плен кочевники, а потому искать ее надо не на побережье, а в глубине континента, в больших городах, на рынках, где хозяйничают работорговцы, к северу от пустыни. А поскольку я хотел быть уверенным в своих соображениях, я предпринял широкие поиски, в пределах своих ограниченных средств, разумеется. Я допрашивал каждого погонщика, купца, любого, кто имеет малейшее отношение к работорговле и контактам с кочевниками…

– Ты получил известие о Сентерри? – принцу уже много раз приносили подобные известия, и все они оказывались ложными.

– Я получил известие о девушке, которую зовут Сентерри. Она недавно появилась на рынке рабов в Хадьяле. У нее огненно-рыжие волосы, и ее продавали вместе с двумя другими девицами.

Теперь губернатор уловил в лице принца искренний интерес. Его ближайшее окружение тоже замерло в ожидании. У Сентерри были две служанки, которых, по словам торейцев, тоже похитили кочевники. Это было известно только самым близким к императорской семье лицам, высшей знати.

– Эта информация нуждается в проверке, необходимо выслать туда вооруженный отряд, – решил принц. – Возьмите десяток солдат и направьте их в Хадьял. Узнайте имена других двух девушек. Миллионы людей слышали имя Сентерри, но никто не знает, как зовут ее служанок. Это проверка для мошенников и глупцов.

– Мой информатор заявил, что их зовут Перим и Долвиенн.

На лице принца вдруг появилось такое странное, напряженное выражение, что губернатор Ройлеан на мгновение поднял руки, словно хотел защититься от удара. В зале воцарилась гробовая тишина. Ройлеан затаил дыхание.