Путешествие на «Каллисто»
Шрифт:
Тогда на арену, естественно, выступил наш второй чемпион — Александр Васильев. На его счастье, при счете 21:20 в пользу офицера полиции, раздалась команда: «Отъезжающим на «Доре» занять места». Васильев извинился и развел руками — мол, сами понимаете, рад бы доиграть партию, да долг службы... Ниу Тауфа снисходительно улыбнулся и положил ракетку на стол.
— Считайте, мистер, — сказал он, — что наша партия закончилась вничью.
— Хорошо, — с облегчением вздохнул Васильев, — пусть будет так, хотя, признаюсь, играете вы отменно.
— Что вы, — скромно возразил офицер
Васильев, будучи воспитанным человеком, проглотил эту пилюлю.
Высадка прошла благополучно. Конечно, кое-кому пришлось принять морской душ, но при тропическом солнце и теплой воде, вреда он никому не причинил, кроме разве Виктора Бабаева. Он сошел с «мыльницы» неудачно и немного замочил аппаратуру, хотя перед высадкой аккуратно завернул ее в пластиковый мешок.
Справившись с переброской на берег багажа за два часа, стали разбивать лагерь, как вы уже знаете, на территории, принадлежащей сельскохозяйственному департаменту Тонга.
На острове живет около семисот человек, а земля острова разделена на пять неравных частей. Одна часть — большая, принадлежит королевской семье. Вторая — государству, остальные три являются собственностью трех семей. Каждое из семейств возглавляет вождь. Два вождя живут на другом острове, а семья третьего — здесь, на Ниуафооу. Сам вождь умер четыре года назад, и теперь формально островом правит его вдова. Администратор же является представителем короля и центрального правительства.
Итак, наш лагерь расположился на участке, относившемся к государственной земле.
До наступления сумерек мужчины устанавливали палатки, а девушки варили ужин.
Джек оказался человеком слова. Вечером несколько раз в лагерь приезжал трактор и привез на прицепе сначала дрова, а потом пару бочек воды. С водой здесь туговато. Правда, жители ходят купаться и стирать белье в кратер на озеро, но оно от нашего лагеря далеко, километров пять, да и спуск нелегкий. Потом мы не знаем, можно ли пить озерную воду. Может быть, там вода такая же, как в озерах кратера на Рауле.
Интересно, что за весь вчерашний и за сегодняшний день мы не видали здесь ни одной женщины. Видимо, сидят по домам в деревнях и не хотят беспокоить гостей.
На территории лагеря стоит небольшой четырехкомнатный домик. В нем разместили двенадцать человек. Вместе со мной в комнате Григорий Михайлович Игнатьев и доктор Ватт.
30 января
Сегодня рано утром наша троица — Виктор Бабаев, Бронислав Ткачук и я — присоединилась к группе, отправившейся к озеру. В нее входили Баденков, Ольга Григорьевна, Алексей Копцев, матрос Цыганков и первый помощник капитана Олег Кондратьевич. С собой группа захватила надувную лодку. Основная задача — взять пробы воды на разных участках озера.
«Плавсредство» довольно громоздкое — это авиационная спасательная лодка, а надувать ее пришлось часа два маленьким насосом, который очень смахивал на обычный, велосипедный, и, голову даю на отсечение, до нас никто не пытался надувать лодку велосипедным
Пока Копцев и Цыганков качали воздух, я стал просматривать инструкцию по обращению с лодкой. На странице 24 увидел ценное указание: «Во избежание повреждения оболочки днища, прыгать в лодку с самолета не рекомендуется». На всякий случай сообщил об этом Алексею Копцеву.
Вода в озере очень невкусная, хотя и пресная. На вкус пробовать озерную воду мы не собирались, зато с большим удовольствием выкупались. Удовольствие получили двойное: и вода пресная и акул нет.
На берегу роща кокосовых пальм. Пока Копцев с Цыганковым брали пробы воды, а потом подгребли на расположенный в центре озера островок, мы нашли несколько кокосовых орехов, разбили их, попили кокосового молока, закусили копрой и стали собираться в обратный путь.
Вернувшийся с острова Копцев привез гриб. Обычный наш гриб боровик. Как он сюда попал — науке неизвестно.
На базу мы шли с Олегом Кондратьевичем несколько сзади остальной группы, правда, за нами еще брели, отстав метров на двести, Бабаев с Ткачуком. Наш первый помощник капитана — старый таежник, много лет жил на Дальнем Востоке, и любимое его занятие — бродить по тайге, разыскивая корни женьшеня. Он может без конца рассказывать о найденных сокровищах, о том, какой это корень, как готовить из него целебный напиток.
Рассказывает Олег Кондратьевич увлеченно, и я шел, не обращая внимания, куда мы идем, потому что кто же станет беспокоиться, по той ли тропинке он шагает, если с ним рядом идет опытный таежный следопыт!
Но вот на девятом или десятом рассказе я случайно взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что мы идем уже второй час, хотя утром от базы до кратера ходу было не больше сорока минут.
— Мы, — говорю, — Олег Кондратьевич, идем не по той дороге.
— Что вы! — обиделся таежный волк. — Тут дорога прямая, а я не заблужусь даже в дремучей тайге.
Тут нас догнали Бабаев с Ткачуком, и Бронислав ехидно спросил, правильно ли мы идем. Олег Кондратьевич стал доказывать, что он по мельчайшим приметам может найти дорогу к дому.
— Вот видите, — убеждал Олег Кондратьевич, — здесь следы трактора, до края кратера мы ехали на этом тракторе. А вот отпечаток следа Баденкова, у него кеды сорок шестого размера, а вот его совсем свежий след, значит, мы на верном направлении.
Может быть, в тайге Олег Кондратьевич и выходил всегда к дому, но в джунглях крошечного Ниуафооу он, к сожалению, заблудился. Мы шли еще полтора часа и еще минут пятнадцать, затем вынуждены были пойти обратно. К счастью, навстречу попался наш орнитолог Лео Суренович Степанян. Я еще не рассказывал вам о нем. Лео Суренович влюблен в своих птичек. У него дома одна из самых больших коллекций чучел птиц со всего мира и блестящая библиотека по его специальности. В этой экспедиции Лео Суреновичу приходилось тяжело, так как на большинстве островов запрещен, отстрел пернатых. Но как раз на Ниуафооу он получил разрешение добыть несколько экземпляров птиц. Правда, на всякий случай в сопровождающие Лео Суреновичу выделили полицейского, брата администратора Джека.