Путешествие на космическом корабле "Бигль"
Шрифт:
— Как думаете, нас захватывают в плен? — спросил Корита.
Гросвенор недоуменно пожал плечами, он действительно больше был удивлен, чем обеспокоен. Судя по спектру, величине и яркости звезды, находилась она чуть далее чем в четырех световых годах. Корабль пролетал световой год за пять часов, и скорость его лишь возрастала. Быстрый подсчет подсказал Гросвенору, что они окажутся в окрестностях звезды примерно через одиннадцать часов.
Резким движением он отключил коммуникатор. В голове внезапно вспыхнула мысль о том, что изменение курса могло не преследовать иной цели, кроме простого уничтожения корабля и его
Хотя у него еще и не было определенного плана, он уже понимал, что только ответная гипнотическая атака поможет им справиться с врагом. А пока…
Он решительно поднялся. Настал момент для повторной попытки проникнуть в рубку управления.
Но сначала нужно было позаботиться о возможности воздействия непосредственно на клетки мозга. Такая аппаратура в распоряжении имелась. Большая часть ее, правда, служила лишь сугубо терапевтическим задачам. Однако наличествовал и небольшой энцефалорегулятор, который можно использовать для передачи импульсов из одного мозга в другой.
Несмотря на помощь Кориты, ему понадобилось много времени на подключение регулятора, но еще больше на проверку его действия. Поскольку аппарат был чрезвычайно чуткий и капризный, пришлось предварительно устраивать на платформе электрокара амортизирующее гнездо. В общей сложности подготовка отняла тридцать семь минут.
Затем состоялась краткая, но бурная дискуссия с Коритой, который упорствовал в своем желании его сопровождать. В конце концов археолог все же согласился остаться в арьергарде, чтобы охранять базу операции.
По причине прихотливого устройства аппарата Гросвенор вынужден был ехать очень осторожно. Медлительность продвижения его раздражала, но позволяла наблюдать по пути изменения, произошедшие с момента начала вражеского нападения.
Сейчас валявшиеся на полу тела встречались очень редко, из чего Гросвенор заключил, что погруженные в гипнотический сон люди очнулись сами по себе. Последствия в современном гипнозе хорошо известны. Теперь они подчинялись новым побуждениям, и, к несчастью — хотя иного и не стоило ожидать — это означало, что импульсы, так долго воздействовавшие на сознания, в данную минуту управляют их поступками.
Таким образом, люди, в нормальных условиях испытывавшие друг к другу всего лишь умеренную неприязнь, в настоящее время обнаружили, что сдержанное чувство вдруг переросло в смертельную ненависть.
Опасность усугублялась тем, что они совершенно не осознавали произошедшей в них перемены. Действительно, было возможно нарушить душевное равновесие так, чтобы сам человек не отдавал себе в этом отчета. Стоило лишь, к примеру, поместить его в поле генератора плохих ассоциаций или использовать те методы, что применили против членов экспедиции нападавшие. В обоих случаях поведение людей будет строиться так, словно новые идеи и чувства являются столь же давними и привычными, как те, чье место они заняли.
Гросвенор вышел из лифта на том этаже, на котором располагалась рубка управления, но был вынужден поспешно отступить назад. В коридоре тепловой излучатель выплевывал сгустки пламени. Металлические переборки шипели. Перед глазами Гросвенора лежало три трупа, и это притом, что поле его зрения было сильно ограничено. Внезапно стены сотряс чудовищный взрыв.
Гросвенор отважился высунуться в притихший коридор. На первый взгляд тот казался пустынным. Затем он заметил Мортона, наполовину укрывшегося в алькове в нескольких метрах от лифта. В то же мгновение начальник экспедиции увидел его и сделал знак присоединиться. Гросвенор поколебался, затем решил, что должен пойти на этот риск. Он вывел наружу электрокар, модулирующий защитное поле. Мортон торопливо поприветствовал его.
— Вы тот человек, которого я ищу, — сказал он. — Нам абсолютно необходимо вырвать управление кораблем из рук капитана Лита до того, как Кент сумеет поднять свою группу в атаку.
Мортон выглядел совершенно спокойным, его взгляд ничуть не утратил обычной интеллигентности. Он производил впечатление человека, вставшего на защиту своих законных прав. Ему, похоже, даже не пришло в голову, что подоспевшему Гросвенору надо бы объяснить случившееся поподробнее. Он продолжил:
— Вы нам нужны особенно для борьбы с Кентом. Он сейчас занимается тем, что насылает на нас какое-то химическое вещество, мне не известное. Пока нашим вентиляторам удается отогнать этот газ, но он начал устанавливать свои воздуходувы. Вопрос заключается в том, успеем ли мы справиться с Литом до того, как Кент сумеет направить на нас все свои силы и возможности.
Гросвенор и сам был обеспокоен вопросом времени. Он медленно положил правую ладонь на левое запястье и незаметно коснулся кнопки, контролирующей движение направляющих пластин расположенного на электрокаре аппарата. Продолжая наводить их на Мортона, он сказал:
— У меня есть план. Думаю, мы сможем одолеть врага.
Он замолчал. Мортон опустил глаза:
— Вы доставили энцефалорегулятор и только что его включили. Чего вы рассчитываете этим добиться?
Когда прошел первый шок, Гросвенор расслабился и принялся искать удовлетворительный ответ. А он-то надеялся, что познания Мортона относительно регуляторов ограничены. Но даже если оказалось не так, ничто не мешает ему воспользоваться аппаратом, пусть и без того преимущества, которое мог бы дать эффект неожиданности. Он произнес голосом более напряженным, чем хотелось:
— Да, именно это устройство играет ключевую роль в моем плане.
Мортон поколебался, потом произнес:
— Если я правильно понимаю, мысли, приходящие мне сейчас на ум, как раз те, что вы в данную минуту передаете…
Он замолчал. На лице обозначился интерес.
— Послушайте, — сказал он, — а это хороший ход. Если вам удастся внушить им, что мы подверглись внешнему нападению…
Он прервался. Сжав губы и опустив глаза, он размышлял. Наконец, сказал:
— Капитан Лит дважды пытался вступить со мной в переговоры. Я сейчас сделаю вид, что согласен, и вы сможете попасть туда со своим аппаратом. Мы двинемся в атаку в тот момент, когда вы подадите сигнал. — Он пояснил с достоинством: — Вы же понимаете, что я не стал бы вступать в переговоры ни с Литом, ни с Кентом, если бы подобное не понадобилось для того, чтобы обеспечить нам победу. Надеюсь, вы хорошо это осознаете, не так ли?