Путешествие на восток
Шрифт:
Вроде ерунда, мелочь, но все же Проклятый отвлекся и теперь его слабейших слуг крошили и убивали, не давали сбежать, в битве резко наступил перелом, и эльфы теперь уверенно побеждали. Бранд резко спрыгнул, присел, подбивая под ноги одного из дохлых шаманов, пробил ему сердце и тут же швырнул в его же собрата. Еще заклинания и кости вокруг Проклятого сползались в какую-то химеру, для защиты, езды и атаки, похоже, тоже ожидаемый ход.
Обычно, правда, он приходил в голову Проклятым не заранее, а когда до них добирались герои.
— Хватит скакать, как взбесившийся демоненок! — вдруг взревел
Кровожадность все же взяла вверх над остатками хитрости и выдержки. Разумеется, Бранд легко мог промчаться прямо к нему, пробить сердце, оторвать голову, но не стал. Во-первых, кто сразу кидался на врага, обычно рано или поздно погибал, нарвавшись на редкое умение, Способность или Особенность, а во-вторых, не стоило спускать в ноль столько опыта.
— Мы здесь! — донесся крик Дж’Онни.
Бранд немедленно рванул вперед, связывая Проклятого ближним боем, заставляя еще раскрыться. Вполне возможно, что у него не было убийственных Особенностей или он уже их применял, но те спасовали перед Особенностью алмазного тела.
Следовало подобраться ближе и рассмотреть все Взглядом Ветерана.
За спиной доносился хруст и треск, удары копыт с мифрильными подковами, гул дубины, рассекающей воздух и матюги Дж’Онни. Валланто держала оборону у леса, прикрывала Минта, продолжавшего петь, и давила нежить камнем. Слуги Проклятого пытались защищаться и даже контратаковать, но без поддержки своего повелителя уступали все сильнее и сильнее.
Удар, еще удар, с Проклятого слетели доспехи, его костяной конь-кабан разлетелся.
— Зов Мертвых! — крикнул Бранд.
— Понял! — ответный выкрик Дж’Онни.
Не самая стандартная Особенность, но она объясняла, как этот Проклятый успел собрать такие орды. Также она означала, что Бранд ошибся в своей оценке, Проклятый рвался к источникам маны не потому, что ему не хватало энергии для подъема орд нежити.
Еще удар, клинч, глаза в глаза и Несокрушимый Разум отразил атаку.
— Глаза Смерти! — заорал Бранд, перехватывая Проклятого.
Алмазное тело, захват за горло, Проклятый бился в хватке Бранда, но вырваться не мог. Магия смерти текла из него, земля вокруг чернела, превращалась в обугленное пятно, где еще десятки лет (если не поколдовать магией природы или жизни, или не применить распылители) не будет расти ничего живого.
— Понял! — снова крикнул Дж’Онни. — Дубина, въеби главному, можно!
Две другие Особенности Проклятого были из его прежней жизни и не представляли угрозы. Вот бы Взгляд Ветерана в прежние битвы, подумал Бранд, наблюдая за стремительно приближающимся Вайдабором, насколько все там стало бы легче. Увы, Особенность трехсотого уровня, ну да, кто добрался до него, вполне мог считаться ветераном.
— Бей! — крикнул Бранд, даже не думая отпускать Проклятого.
Вайдабор ударил, Бранд чуть присел, чтобы дубина не сломалась о него, но Проклятый все равно устоял. Герой-великан не растерялся, не забыл наставления Бранда, стремительно выпил два зелья, на Силу и увеличение умений. Его дубины и ударов хватило на подручных Проклятого, но против него самого Вайдабор все же не вытягивал. Пока не вытягивал.
Копыта Дж’Онни и его магия крушили слуг Проклятого вокруг, не давая подобраться и помешать.
— Духи предков,
Ненадолго, на несколько секунд всего, но ему хватило. Удар разнес Проклятого, дубина разлетелась щепками и металлом, а самого Вайдабор окутало сильнейшее сияние, показывающее, что он разом скакнул через несколько уровней.
— Заебок, — заявил Дж’Онни, опуская копыто на голову очередного песца, — сейчас отпиздим остальных дохляков и праздновать, победу и уровни Вайдабора!
— А также успешное слаживание команды, — кивнул Бранд, отряхивая руки.
Не зря тренировались, отлично сработали вместе. Практически генеральная репетиция перед Городом Любви.
Глава 38
Глядя на склонившегося перед ним в глубоком поклоне местного графа, военачальника и посланца короля, Бранд вдруг вспомнил, что бледными местные эльфы прозвали сами себя. История очень, очень давних времен, когда они откололись от своих собратьев, светлых эльфов Высочайшего Леса, и подались на север. Прозвище бледные взяли в качестве насмешки, мол, они все тут аристократы, а потом как-то закрепилось и прижилось, и сейчас его связывали с цветом снега севера и вечной полутьмой, царившей в непролазных хвойных пущах и тайге.
Возможно, гибель Высочайшего Леса, ставшего по слухам частью Черной Пустыни, тоже внесла свою лепту.
— Мой повелитель, король Калаканиодиониэля Илонимииоэндаэ, просит героев и несравненного барда Вольдорса оказать ему честь и навестить его дворец, где вам будут оказаны все почести, — сообщил граф.
— А это уж как несравненный бард решит, — ответил Бранд. — Мы всего лишь его сопровождаем.
Минт бросил оскорбленный взгляд, словно спрашивая «дед, как ты мог меня предать?» Бранд мог бы напомнить ему, что предлагал остаться, но не стал, просто посмотрел в ответ. Беззаботная королевская жизнь и порхание туда-сюда развратили Минта. Смесь страданий после Проклятия Адрофита, путешествий и славы закалила барда, хотя, возможно, тут еще приложил свое копыто Дж’Онни.
Теперь Минт боролся сам с собой. Ему хотелось снова петь и купаться во внимании, но словосочетание «королевский дворец светлых эльфов» вызывало у него вполне понятные трепет и отвращение. Оставаться здесь, посреди огромной просеки и трупов, разлагающихся остатков нежити, ему тоже не хотелось, но и во дворец Минт как-то не рвался. Ясно было, что на ночь глядя никто никуда не побежит и в то же время Бранд предлагал решить ему самому, как быть, что делать, и Минту не хотелось оскорблять короля здешних лесов.
— Я с радостью приму приглашение короля Илониэ, — ответил Минт, привычно сокращая эльфийское имя.
Существовало две традиции их сокращения, бралось начало имени, к которому добавлялась иногда пара последних букв, или все имя сокращалось до чего-то похожего, с добавлением рычащих звуков, как в случае Ираниэль, например. Снобы-эльфы, убивавшие за сокращения и неправильное произношение имен, разумеется, давно уже сами были истреблены.
— Но прошу понять и мои обстоятельства, — неожиданно голос Минта стал напыщенным, пафосным, — из-за которых я вынужден был отправиться в этот тяжелый квест!