Путешествие на Запад. Том 1
Шрифт:
Царь драконов тут же приказал подать ароматного чаю. Выпив чашку, Сунь У-кун оглянулся и увидел висящую на стене картину: «Чжан-лян на мосту Ицяо подносит туфлю». Сунь У-кун поинтересовался, что это за картина.
– Вы не знаете ее истории, – сказал Царь драконов, – потому, что в то время были на небе. Эта картина называется «Троекратное подношение туфли на мосту Ицяо».
– А что это значит? – спросил Сунь У-кун.
– Святой человек, который изображен здесь – Хуан Ши – гун, – промолвил Царь драконов. – А этот паренек, Чжан-лян, жил в Ханьскую эпоху. Хуан Ши-гун сидит на мосту, с ноги его упала вниз туфля. Он подозвал
Выслушав его, Сунь У-кун глубоко задумался.
– Вы должны научиться сдерживать себя, Великий Муд – рец, – продолжал Царь драконов, – и не действовать так, как вам заблагорассудится. Иначе вы погубите свое будущее.
– Ну ладно, хватит об этом, – сказал Сунь У-кун. – Я вернусь к Танскому монаху, буду сопровождать его в Индию, и дело с концом.
Царь драконов несказанно обрадовался.
– В таком случае не смею задерживать вас, – сказал он. – Явите милосердие и не будьте грубым и невнимательным к своему учителю.
Заметив, что царь торопит его, Сунь У-кун простился, потянулся и покинул дно морское. И вот, когда он на облаке плыл обратно, он повстречал бодисатву Гуаньинь.
– Ты что здесь делаешь? – обратилась она к нему. – Почему не совершенствуешься и не сопровождаешь Танского монаха?
Растерявшийся Сунь У-кун поспешил приветствовать бодисатву и промолвил:
– Вы милостиво обещали мне, что Танский монах освободит меня из заточения. Так и случилось. После этого я стал учеником монаха. Но когда он упрекнул меня в жестокости, я решил сбежать. А сейчас снова иду к нему.
– Отправляйся быстрее и постарайся исправиться, – сказала бодисатва. После этого каждый из них отправился своей дорогой.
Вмиг Сунь У-кун очутился на месте. Сюань-цзан с убитым видом сидел на обочине дороги. Сунь У-кун подошел к нему и спросил:
– Учитель, почему же вы не отправились дальше?
– Где же ты был? – спросил в свою очередь Сюань-цзан, подняв голову. – Ты отбил у меня всякую охоту идти, я сидел и дожидался тебя.
– А я ходил к Царю драконов Восточного моря попить чайку, – ответил Сунь У-кун.
– Вот что, ученик мой, – отвечал Сюань-цзан. – Запомни, монахи никогда не должны лгать. Ты ходил всего какой-нибудь час, а говоришь, что пил чай у Царя драконов Восточного моря.
– Мне нечего обманывать вас, учитель, – улыбнулся Сунь У-кун. – Я обладаю искусством одним прыжком сквозь облака покрыть расстояние в сто восемь тысяч ли. Вот почему я успел побывать у Царя драконов и вернуться обратно.
– А я подумал было, что ты рассердился
– Если вы голодны, учитель, – сказал Сунь У-кун, – я могу достать для вас еды.
– Нет, в этом нет никакой необходимости, – отвечал Сюань – цзан. – У меня в узле осталось немного сухих лепешек, которые мне положила мать охотника. Ты лучше возьми чашку и принеси воды: я подкреплюсь, и мы двинемся дальше.
Сунь У-кун развязал узел, достал сухие лепешки и передал их Сюань-цзану. И тут он заметил сверкающую на солнце вышитую парчовую рясу и вышитую шапочку с металлическим обручем.
– Вы привезли эти вещи из Китая? – спросил он.
– Я носил их, когда был еще маленьким, – не задумываясь отвечал Сюань-цзан. – Тот, кто наденет эту шапочку, может читать священные книги, даже не изучив их, – продолжал он. – А кто наденет эту рясу, может совершать церковные обряды, даже не зная их.
– Дорогой учитель! Разрешите мне надеть их на себя, – попросил Сунь У-кун.
– Что ж, если они тебе подойдут, надевай, – сказал Сюань-цзан.
Сунь У-кун, не мешкая, нарядился в рясу, а на голову надел шапочку. Все это, казалось, было сделано специально для него. Увидев, что Сунь У-кун нарядился, Сюань-цзан не стал есть, и быстро пробормотал заклинание.
– Ой, голове больно! – завопил Сунь У-кун.
Сюань-цзан продолжал шептать заклинание, а Сунь-У-кун от боли катался по земле, пытаясь сорвать металлический обруч. Боясь, как бы он этого действительно не сделал, Сюань-цзан на миг умолк, и в тот же момент у Сунь У-куна прекратились боли. Он ощупал голову, и ему показалось, что кто-то металлической проволокой крепко-накрепко прикрепил эту шапочку к его голове, она словно вросла в кожу, так что ни снять, ни сдвинуть с места ее было нельзя. Тогда Сунь У-кун вынул из уха свою иглу и попробовал приподнять шапочку, но напрасно. Между тем Сюань-цзан, опасаясь, как бы Сунь У-кун не сломал обруч, снова начал бормотать свои заклинания, и у Сунь У-куна тотчас же начались боли. Он корчился, прыгал, как стрекоза, кувыркался. Лицо его побагровело и казалось, что глаза вот-вот выскочат из орбит.
Сюань-цзан не в силах был больше смотреть на мучения Сунь, У-куна и перестал произносить заклинания. Сунь У-кун тотчас же успокоился.
– Эту боль вызывают у меня, вероятно, ваши заклинания, – промолвил Сунь У-кун.
– Какие еще заклинания? – сказал Сюань-цзан. – Я просто читал цитату из сутры Железный обруч.
Не успел Сюань-цзан раскрыть рот, как боли сразу возобновились.
– Остановитесь! Стойте! – закричал Сунь У-кун. – Как только вы начинаете читать, у меня сразу же появляется боль! Что все это значит?
– Ну как, будешь ты впредь выполнять все, что я тебе скажу? – в свою очередь спросил Сюань-цзан.
– Конечно, буду, – сразу же согласился Сунь У-кун.
– И никогда больше не станешь безобразничать?
– Никогда, – отвечал Сунь У-кун.
Однако в душе Сунь У-кун затаил недобрые намерения. Он вынул свою иглу, помахал ею и, превратив в огромный посох, бросился на Сюань-цзана. Сильно напуганный Сюань-цзан снова произнес заклинание, и Сунь У-кун тут же свалился от боли, посох выпал из его рук, и он, совершенно беспомощный, закричал: