Путешествие на Запад. Том 2
Шрифт:
– Господа, я ухожу!
– А эта обезьяна так и осталась неотесанной, – смеясь говорили между собой небесные наставники. – Ей помогли усмирить духа, а она даже не поблагодарила за оказанную ей милость и ограничилась лишь приветствием.
– Спасибо, что она хоть бед не натворила, – сказал император, – и не нарушила спокойствия и благополучия на небесах.
Между тем Великий Мудрец спустился на облаке к пещере Лунного света на горе Ваньцзышань, разыскал там принцессу и стал рассказывать ей о том, что говорил дух, как он, охваченный земными страстями, устремился с небес на землю. Вдруг сверху донеслись
– Дорогой брат! – кричали они. – Оставь нам хоть нескольких духов, мы добьем их!
– Да от этих духов и помину не осталось, – крикнул в ответ Сунь У-кун.
– В таком случае, – сказал Ша-сэн, – теперь нам ничто не мешает доставить принцессу во дворец. Ну, братья, нечего зря время терять. Давайте применим способ «сокращения расстояния».
Тут в ушах у принцессы засвистел ветер, и через какое- нибудь мгновенье она вместе со своими спутниками очутилась во дворце. Они все втроем провели принцессу в зал Золотых колокольчиков. Там она поклонилась родителям, поздоровалась с сестрами, после чего ее приветствовали придворные. Затем принцесса обратилась к отцу:
– Сунь У-кун благодаря своей магической силе покорил духа по прозванию Желтый халат. Он выручил меня, помог мне вернуться домой.
– Что же это за дух по прозванию Желтый халат? – поинтересовался император.
– Ваш зять, – отвечал Сунь У-кун, – дух созвездия Андромеды, а дочь – фея – служительница храма возжиганий фимиама. Однажды, охваченная земными помыслами, эта фея задумала сойти на землю к людям и принять человеческий образ. В том, что случилось, нет ничего особенного, так как все это записано в книге судеб, и свадьба вашей дочери с волшебником тоже была предопределена судьбой. Я отправился на небо и доложил о духе Нефритовому императору. После выяснения оказалось, что этот дух не был уже на четырех проверках и вот уже тринадцать дней, как покинул небо, а тринадцать дней на небе, как известно, равняются тринадцати годам на земле. Тогда император приказал духам двадцати восьми созвездий вернуть беглеца на небо и отправил его прислуживать во дворец Тушита. Я же спас таким образом вашу дочь и прибыл сюда.
Выслушав Сунь У-куна, государь поблагодарил его за оказанное им великое благодеяние и приказал привести Трипитаку. Сунь У-кун, Чжу Ба-цзе и Ша-сэн вместе с чиновниками отправились во внутреннее помещение дворца. Там они вытащили железную клетку с тигром и освободили его от проволоки, которой он был окутан. Однако надо сказать, что Сунь У-кун, в отличие от всех остальных, видел перед собой не тигра, а человека. Дело в том, что Трипитака хоть и находился под действием чар духа, мог действовать, двигаться, все понимал, только был лишен рта и глаз.
– Учитель, – смеясь сказал Сунь У-кун, – ведь вы честный, порядочный монах, как же это вы приняли такой зловещий вид? Вы ругали меня за то, что я совершал злодеяния, даже прогнали меня. Все ваши помыслы и стремления были направлены к добру, как же после этого вы могли очутиться в столь ужасном виде?
– Послушай, брат, – сказал тут Чжу Ба-цзе, – зачем насмехаться над учителем? Лучше помоги ему.
– А ты вот любишь подстрекать других, – отвечал на это Сунь У-кун, – и потому считаешься примерным и покладистым учеником. Но спасти учителя ты все же не смог, –
Тут к Сунь У-куну подошел Ша-сэн и, опустившись перед ним на колени, сказал:
– Дорогой брат! Еще в древности говорили: «Не смотри на монаха, а смотри на Будду». Раз уж ты, брат, пришел сюда, помоги нашему учителю, умоляем тебя. Если бы мы могли обойтись без твоей помощи, то не стали бы беспокоить тебя: ведь ты проделал такой длинный путь.
– Да разве мог я оставаться спокойным, если бы не спас учителя?! – воскликнул Сунь У-кун, помогая Ша-сэну встать. – Принесите поскорее воды, – приказал он.
Тут Чжу Ба-цзе стрелой ринулся в гостиницу, схватил вещи, коня, зачерпнул в золотую чашку для подаяний немного воды и, вернувшись, передал ее Сунь У-куну. Сунь У-кун произнес над чашкой заклинание, набрал в рот воды и прыснул на голову тигра. В тот же миг чары рассеялись, и Трипитака, освободившись от оболочки тигра, предстал в своем обычном виде. Только сейчас, внимательно приглядевшись, он узнал Сунь У-куна.
– Как ты очутился здесь? – воскликнул Трипитака, схватив Сунь У-куна за руку.
Тогда Ша-сэн подробно рассказал Трипитаке о том, как они просили Сунь У-куна помочь им победить духа, спасти принцессу и снять с учителя волшебные чары.
– Мой мудрый ученик, – сказал тогда Трипитака, – лишь благодаря тебе жизнь моя спасена! Теперь, когда мы, побывав на Западе, вернемся в Китай, я доложу Танскому императору о том, что тебе принадлежит главная заслуга в этом деле.
– Не стоит, не стоит говорить об этом, – отвечал смеясь Сунь У-кун. – Вы лучше не читайте больше вашего псалма, это будет для меня вполне достаточным вознаграждением.
После этого правитель страны сердечно поблагодарил Трипитаку и его учеников и устроил в честь их роскошный пир. По этому случаю был открыт Восточный зал. Когда пир закончился, паломники поблагодарили государя за оказанный им милостивый прием и тронулись в дальнейший путь на Запад. Государь со своей свитой далеко провожал их. Поистине можно сказать:
Государь домой вернулся,Успокоилась столица,А монах пошел на Запад,Чтобы Будде поклониться.Однако о том, что происходило в дальнейшем и когда паломники прибыли в Индию, вы прочтете в следующих главах.
Глава тридцать вторая,
повествующая о том, как дух – страж времени на горе Пиндиншань предупредил об опасности и как у пещеры Лотоса Дурень попал в беду
Итак, Сунь У-кун вернулся к Танскому монаху, и с этого момента и учитель и ученики были охвачены единым стремлением: идти на Запад. Прошло много времени с тех пор, как они спасли принцессу страны Баосянго и правитель со своей свитой проводил их с почетом из города. Немало трудностей пришлось перенести им: они терпели голод и жажду, останавливались только на ночь, а с рассветом снова пускались в путь. Наконец наступила весна.