Путешествие на Запад. Том 4

Чэн-энь У

Старый оборотень недоверчиво выслушал бесенка, но сам ничего другого придумать не смог и поэтому обратился к своим подчиненным с такими словами:

– Слуги мои! Будьте единодушны! Возьмите самое лучшее оружие и следуйте за мной в поход!

Тут бесы и бесенята разом издали боевой клич и помчались к воротам. Сунь У-кун и Чжу Ба-цзе отошли немного назад, на ровную лужайку, и там остановили толпу бесов.

– Ну, кто из вас главарь? – закричали они, обращаясь к толпе. – Кто главный оборотень, захвативший нашего наставника?

Бесы выстроились в боевом порядке, замелькали парчовые стяги, расшитые цветами, и из рядов, держа в руках валек, вышел старый оборотень.

– Вы что, негодные монахи, не узнаете меня? – прогремел он. – Я – великий князь Южной горы и разгуливаю по этим местам вот уже несколько сот лет. Я захватил вашего наставника – Танского монаха, и съел его. Что вы посмеете сделать со мной?

– Ишь ты храбрец, мохнатая тварь! – выругался Сунь У-кун. – Сколько же тебе лет, что ты позволил себе дерзость называться правителем Южных гор? Тем более что в небесных чертогах, по правую сторону от трона владыки, пока все еще восседает почтенный государь Ли [37] , положивший начало Небу и Земле, а под крылом огромной птицы Пэн сидит на престоле Будда Татагата, достопочтенный Будда, создатель

всего мира. Мудрец Конфуций, почитаемый как основоположник учения жу, и то скромно называл себя учителем. А ты, скотина этакая, смеешь величать себя великим правителем Южных гор, да еще хвалишься, что разгуливаешь по этим местам несколько сот лет! Стой, ни с места! Испробуй, каков на вкус посох твоего почтенного дедушки!

37

Почтенный государь Ли (Ли Лао-цзюнь) – считается третьим из первозданных людей после Сюань Лао и Тай Шана.

Птица Пэн. – Согласно древним китайским легендам, гигантская птица, переродившаяся из морского чудовища; ее спина выше горы Тайшань, а простертые крылья закрывают весь небосвод.

Однако оборотень отскочил в сторону и вальком отбил удар железного посоха. Округлив от злости глаза, он заорал в ответ:

– Ах ты, обезьянья морда! Смеешь еще срамить меня! Какими же ты владеешь чарами, что дерзнул явиться сюда буянить у моих ворот?

– Я проучу тебя, скотина ты безвестная! – холодно засмеялся Сунь У-кун. – Ты, видно, не знаешь меня, старого Сунь У-куна. Постой! Наберись храбрости да послушай, что я расскажу тебе:

На острове чудесВ веках минувших жилиВсе прадеды мои.И Небо и ЗемляДесятки тысяч летЗародыш мой хранили.И на горе ХуагошаньРодился я.Великая гора Плодов,Гора цветов!Там каменистое яйцоС корой железнойРодители покинулиНад бездной,На грозной высотеСреди святых садов.Распалась скорлупа,Но из ее обломковМладенец-богатырьРодился я на свет.Немудрено, что яБыл лучшим из потомков,Я созревал в яйцеДесятки тысяч лет!Со дня рожденья росНе так я, как другие.От Солнца и ЛуныЯ плоть свою обрел.Как рыба, плавал я.Летал я, как орел.Постигнул высотуИ глубину души я.Сам совершенствовал –А это не пустяк! –Я самого себя.Познал природу НебаИ суть бессмертия.И где я только не был!Был в небе воиномИ нес небесный стяг.Я назван был тогдаПравителем великим,Царем всех обезьян,Вождем волшебных сил.Но в высших небесахМятеж я учинил:В стране блаженных звездЯ начал – в буйстве диком –Дворцы алмазныеБезжалостно крушить…Стотысячной ордеНебесных духов былоНевмочь меня поймать,Связать и укротить,Пока в моей грудиБезумье не остыло.Да, подвела меняНеистовая прыть!Обуздан был яБуддой несравненным!Ведь я тогда мечталСозвездья покорить,Чтоб слава обо мнеПрошла по всем вселенным!Я – получеловек,Я – маг и полузверь.Я тайны чар постиг,Земли и Неба тайны.Ученье Будды мнеОткрылось не случайно.К монаху ТанскомуПриставлен я теперь.На Запад мы идем.Преодолел счастливоЯ кряжи горные.И мне всегда везло:Когда мешали намМогучих рек разливы,Я брод отыскивал всегдаЧертям назло.Я тигров истреблялСреди лесов дремучих!Я колдовских лисицВ пещерах убивал!Я бесов побеждалИ под землей и в тучах!Я барсов усмирялСредь неприступных скал!С наставником моим,С далекого востока,Мы шли за книгами,Про Высший путь прочесть.И кто б нам ни мешал –Бес или зверь – жестокоС ним расправлялся я,Мою узнал он месть.Учитель добрый мойТеперь в стране загробной.Бес растерзал его,И я его не спас…Ты, дьявол яростный!Ты, оборотень злобный!За все твои грехиРасплатишься сейчас

Эти слова вызвали в оборотне и страх и ярость. Стиснув зубы, он подскочил к Сунь У-куну и, замахнувшись железным вальком, собрался ударить его. Но Сунь У-кун легко отпарировал удар посохом, собираясь продолжить свой рассказ. Чжу Ба-цзе не стерпел, схватил грабли и принялся бить бесенка – начальника головного отряда. А тот повел за собой всю ораву бесенят. И вот на горной лужайке разыгрался настоящий бой.

Мудрый Танский монахИз

великой восточной страны,Путь держал он на Запад далекий,В обитель блаженства.За старинными книгами шел он,Ища совершенства:Тем, кто Истину ищет,Правдивые книги нужны!Но в горахОмерзительный дьявол его подстерегИ туман напустил,Напоенный отравою черной.Мудреца изловить удалось емуВ злобе упорной.Он святого паломникаВ адские сети завлек.Демон-барс, он собралМелких бесов отборную рать,И в пещере залег онСо всем своим дьявольским станом.Верных слуг МудрецаОн отвлек хитроумным обманом.И готов былСвятого монаха сварить и сожрать.Но сцепился тогда Сунь У-кунС сатанинской гурьбой.Рядом с ним Чжу Ба-цзе,Свиноглавый герой, всем известный.И на узкой нагорной лужайке,В расселине тесной,Не на жизнь, а па смертьРазгорелся отчаянный бой.Старый дьявол,Огонь изрыгая, сражается сам,С ним – подручные бесыИ маленькие дьяволята.Все кругом наважденьем объятоИ тьмою проклятой…Свет померк,Непроглядная пыль поднялась к небесам.Бесенята скулят,Выдыхая отравленный чад.Дьяволята визжат,От испуга усилья утроив.Сколько пик и мечей!Но не дрогнут сердца двух героев,Храбрецы, отражая удары,На бесов кричат.Мудрецу Сунь У-кунуНи небо не страшно, ни ад,И по дьявольской свореМолотит он посохом верным,А герой Чжу Ба-цзе,Полузверь и силач непомерный,Он могучими граблямиГубит толпу бесенят!Как сражается черт –Повелитель полуденных гор!Как сражается демон –Начальник над адскою бездной!Как сражаются оба герояС отвагой железной!За наставника мстят,За погибель его и позор!Долго тянется бой смертоносныйВ слепой темноте,И бойцы напрягают всю мощь –С переменным успехом.Как грохочут удары!Гора откликается эхом,Но осилить друг друга не могутНи эти, ни те!…

Великий Мудрец Сунь У-кун, видя, что бесы и бесенята отличаются храбростью и так и кипят от ярости, не отступая перед ударами, решил прибегнуть к волшебству. Он выдернул у себя клок шерсти, пожевал его, выплюнул и произнес: «Изменись!». Сразу же появилось множество двойников Сунь У-куна, вооруженных посохами с золотыми обручами. Все они бросились вперед, загоняя врагов в пещеру. Толпа бесенят, сто, а может быть и двести штук, не успевала отбиваться от нападений: то спереди, то сзади, то слева, то справа. Один за другим бесы и бесенята покидали поле боя, спасая свою жизнь, и скрывались в пещере. Сунь У-кун и Чжу Ба-цзе вышли из круга и продолжали бой с оборотнем. Те несчастные бесенята, которые оказались безрассудными и не поняли, с кем ведут бой, лежали на земле, и кровь сочилась у них из девяти зияющих ран, нанесенных граблями, а у других мясо и кости смешались с грязью от сокрушительных ударов посоха.

Повелитель Южной горы при виде этого зрелища до того испугался, что бросился наутек, снова напустив сильный ветер и густой туман. Бесенок, получивший звание начальника головного отряда, не владел искусством превращений. Сунь У-кун одним ударом посоха сбил его с ног, и он принял свой первоначальный вид. Это оказался серый волк – оборотень с крепкой спиной. Чжу Ба-цзе подошел к нему, схватил за лапы и перевернул брюхом вверх.

– Негодяй этакий! – сказал он. – Сколько поросят и ягнят сожрал он за свою жизнь у добрых людей.

Тем временем Сунь У-кун встряхнулся всем телом и вернул на место выдернутый клок шерсти.

– Ну, Дурень! Мешкать нечего! – воскликнул он, обращаясь к Чжу Ба-цзе. – Айда живей за оборотнем! Покараем его за смерть нашего учителя!

Чжу Ба-цзе оглянулся: перед ним стоял один Сунь У-кун.

– Брат! А твои двойнички уже погнались за оборотнем? – спросил он.

– Нет, я вернул их на место, – отвечал Сунь У-кун.

– Прекрасно! – изумился Чжу Ба-цзе. – Прекрасно! – повторил он.

Оба, радуясь победе, повернули обратно.

Расскажем теперь про оборотня, который вернулся в пещеру, спасая свою жизнь. Он велел всем бесам и бесенятам натаскать камней и земли и засыпать входные ворота. Оставшиеся в живых бесы и бесенята, трепеща от страха, наглухо завалили ворота и никто из них больше не осмеливался высовываться наружу.

Сунь У-кун и Чжу Ба-цзе примчались к воротам, но сколько ни кричали и ни ругались – никто не откликался. Как ни старался Чжу Ба-цзе проломать ворота граблями, ничего не получалось.

– Не трать зря силы, Ба-цзе! – остановил его Сунь У-кун, догадавшись в чем дело. – Они успели завалить ворота.

– Завалили? Как же мы теперь отомстим за наставника? – растерялся Чжу Ба-цзе.

– Пойдем пока обратно к могиле, – предложил Сунь У-кун, не отвечая ему. – Посмотрим, что там делает Ша-сэн.

Когда они вернулись на прежнее место, то увидели, что Ша-сэн все еще плачет. Чжу Ба-цзе еще сильнее опечалился, отбросил грабли, припал к могиле и, хлопая по земле руками, стал причитать:

– О мой горемычный наставник! Мой дорогой учитель из далеких стран! Где доведется мне снова встретиться с тобой?!

– Не надо так сокрушаться! – стал успокаивать его Сунь У-кун. – В этой пещере наверняка есть черный ход, через который можно войти и выйти. Вы побудьте пока здесь, а я еще раз схожу, поищу.

– Будь осторожнее, дорогой брат! – проговорил Чжу Ба-цзе со слезами на глазах. – Смотри, чтобы и тебя не сцапали, а то нам трудно будет голосить, неудобно: раз проголосишь за наставника, другой – за тебя, того и гляди, собьешься!

– Со мной ничего не случится! – уверенно произнес Сунь У-кун. – Я знаю, что делать.