Путешествие на Запад. ТОМ I
Шрифт:
– Ну, может быть, у тебя в горах и неплохо, – промолвил рыбак, – но там не найдешь ни покоя, ни красоты, которыми славится вода. Вот послушай, что об этом говорится в стихах «Линьцзянсянь»:
С отливом челнок Возвращается мой, И еду я с песнями Ночью домой. В плаще травяном. При ущербной луне, Как в платье волшебном, Плыву по волне. Но чайка спокойно На отмели спит, Ее не пугает Мой сказочный вид. Прозрачен, лишен облаков Небосвод; Я сплю в камышах Без житейских забот. Уж солнце в зените, По-прежнему сплю. На что променяю Я долю свою! Министр, приходящий К царю на прием, Стесненней меня В положенье своем.– Ну, где уж покою и уединению твоих речных просторов сравниться с тишиной моих лесов? Послушай-ка в доказательство стихи из того
– Ну, ладно, пока мы говорили только о наших занятиях и о том, чем мы богаты, – сказал тогда рыбак. – Но вот часы досуга ты не можешь проводить так прекрасно, как я.
В свободное время любуюсь На белого аиста я, И лодку свою оставляю, Вернувшись домой, у ручья. Ворот закрываю я створки, Вхожу по-хозяйски в свой дом, Сажусь под навесом, – и сына Знакомлю с моим ремеслом. Устал я от гребли, и сети Сушить помогает жена, Душа успокоилась так же Как в речке утихла волна. Все тело мое отдыхает, Под ветром смиряется зной; К услугам моим постоянно И шляпа и плащ травяной; И если об этом подумать, То здравым рассудком поймешь, Что лучше такая одежда Парадного платья вельмож.– Ну нет, об этом могу еще с тобой поспорить и в доказательство тоже приведу стихи:
Я в свободные минуты Облаками очарован; Закрываю двери дома И сижу один, взволнован, И даю советы сыну, Предлагаю наставленья; Вместе с сыном мы читаем Знаменитые творенья. А когда бывают гости, В шахматы играю с ними, И брожу с веселой песней Я тропами полевыми. А когда на сердце радость, Лютню я беру с волненьем, Восхожу на холм зеленый, Там играю с упоеньем.– Дорогой Ли Дин, – сказал наконец Чжан Шао, – зря мы спорим с тобой. Нельзя же сравнивать сандаловое дерево с золотым сосудом для вина. Однако мы занимаемся только лишь литературными упражнениями, а это ведь не такое уж трудное дело. Каждый из нас может, не задумываясь, сложить собственные стихи. Давай поговорим о наших занятиях собственными стихами и посмотрим, что из этого получится.
– Вот это замечательно, дорогой брат Чжан, – воскликнул Ли Дин. – Так начинай же:
Стал на зеленой воде Мой челнок, Дом мой в горах И от речки далек. Больше всего я В сторонке моей Мостик люблю Через горный ручей. И подымается В сердце тоска, Если плывут Над горой облака. Радуюсь я На хороший улов; Рыбу варить я И жарить готов. Невод и удочки Будут меня Сытно кормить До последнего дня. И с коромыслом, с веревкой Нигде Не пропаду я В жестокой нужде. С лодочки Долго слежу я своей За перелетами Диких гусей. Как-то я шел По тропинке лесной, Стон лебединый Звучал надо мной. Мирно живу я От дрязг в стороне, Правда и кривда Остались вовне. Сеть я развесил В кустах, как парчу; Острый топорик На камне точу. С удочкой длинной Сижу над волной, Тихо сижу Под осенней луной. Пусто в горах И во время весны; Горы особой Полны тишины. Если же сеть моя Рыбой полна, Я покупаю На рынке вина. Пью понемногу С женою своей; Хворост продам – Угощаю детей Все в моей воле: Захочется пить, Можно и милых Друзей угостить. Весело нам: Соберемся и пьем, «Братьями» все мы Друг друга зовем. Часто зовем На пирушку свою И дровосеков старейших Семью. Чаша застольная Ходит кругом, В игры играем И песни поем. Крабами мы Угощаем гостей, Вдоволь нажарим Мы диких гусей. Чаю для нас Приготовит жена, Льется– Ну что ж, дорогой Ли, – промолвил Чжан Шао. – Я начал и сложил свои стихи как мог, теперь твоя очередь, а потом снова я буду продолжать.
О, как прекрасен этот вид, Величья наших гор! Рыбак я старый, и люблю Родную ширь озер. Свободная, простая жизнь На долю мне дана, От всех раздоров я далек – На сердце тишина. В соломенном своем жилье Спокойно, крепко сплю, А на рассвете старый плащ Напялю и встаю. Лишь сливы дикие в горах Да сосны – мне друзья, И независим я и горд, Забыл о прошлом я. Средь белых цапель день идет, Средь чаек на волне, Уже ни слава, ни корысть Не докучают мне. И гулом боя не смутит Жестокая война; Как только захочу – налью Душистого вина. Три раза в день вкушаю я Полей простую снедь. Две связки хвороста нужны, Чтоб мне не умереть. Удилище и леска – снасть, Что кормит с давних пор; Порою детям я велю Мне наточить топор. Порою сыну прикажу, Чтоб починил он сеть… А как мне нравится весной На тополя смотреть! Мне летом радует глаза Цветенье камыша: На выращенный мной бамбук Любуется душа. Ешь летом водяной каштан И вкусен этот плод, А осень куропаток нам С собою принесет. В девятом месяце, глядишь, И раки подрастут; Потом зима придет – и с ней К нам холода придут. Бывает, солнышко взойдет, А я все сплю да сплю, Оно уже не хочет греть, Вот я и не встаю. В любое время года мне В горах легко везде, И никогда не тягощусь Я жизнью на воде. Вязанку хвороста связав, Повеселюсь я всласть; До мира мне и дела нет, Когда заброшу снасть. Как небожитель счастлив я, Прекрасна жизнь моя, Когда тихонько по воде Скользит моя ладья. С тремя сановниками я Меняться б не хотел. Сильнее крепости мой дух, Надежен мой удел. А крепость ждать врагов должна, И высшие чины Другим чинам, иным князьям Еще подчинены. Поклонник я и вод и гор – Ценнейших этих благ. Хвала и небу и земле За каждый день и шаг!Так, напевая песенки и складывая новые стихи, они дошли до того места, где пути их расходились, и стали церемонно раскланиваться, прощаясь друг с другом.
– Береги себя, дорогой брат, – промолвил на прощанье Чжан Шао. – Особенно остерегайся в горах тигров. Случись какая беда, и, как говорится, «назавтра у меня будет одним другом меньше».
– Ах ты негодяй этакий! – рассердился Ли Дин. – Хороший человек сам готов жизнь отдать за друга, а ты что говоришь? Если я погибну от тигра, – то ты-то непременно перевернешься с своей лодкой и утонешь в волнах.
– Ну, уж этому не бывать, – отвечал Чжан Шао.
– Пословица говорит: «Счастье изменчиво, как погода». Как же ты можешь утверждать, что с тобой ничего не случится? – удивился Ли Дин.
– Дорогой Ли, говорить-то ты говоришь, а сам ничего не понимаешь. Что же касается моего дела, так я твердо уверен в том, что ни в какую беду никогда не попаду.
– Да ведь рыбацкий промысел – занятие очень опасное и рискованное, – сказал Ли Дин. – Ни в чем нельзя быть уверенным. Почему же ты так уверен в себе?
– Ты, видно, не знаешь, – отвечал на это Чжан Шао, – что у Западных ворот города живет один прорицатель. Я каждый день преподношу ему золотого карпа, а он из своих волшебных рукавов каждый раз преподносит мне определенное предсказание. Он еще ни разу не ошибся. Сегодня я тоже ходил к нему. Он велел мне забросить сети к востоку от залива на реке Цзинхэ, а на западном берегу расставить переметы и предсказал богатый улов. И вот завтра, когда я продам рыбу в городе, мы с тобой, брат, снова выпьем и потолкуем.
На этом они и расстались. Однако не зря говорит пословица: «Что говорят на дороге, то слышит человек в траве». Случилось так, что в тот момент, когда друзья разговаривали, поблизости находился дозорный Якша. Услышав о том, что гадальщик никогда не ошибается в своих предсказаниях, он тотчас же ринулся в Хрустальный дворец и поспешил с докладом к Царю драконов.
– Беда! Беда! – закричал он.
– Что случилось? – спросил Царь драконов.
– Когда я обходил с дозором, – отвечал Якша, – то очутился около берега и услышал, как разговаривали рыбак с дровосеком. И вот, когда они расставались, я услышал нечто ужасное. Рыбак говорил о том, что в Чанъане, у Западных ворот есть гадальщик, который очень верно предсказывает. Этот рыбак каждый день дарит ему карпа, а гадальщик гадает ему и всегда правильно. Если так будет продолжаться, наше водное царство скоро погибнет. Как же мы можем теперь спокойно жить? Как можем будоражить волны и поддерживать могущество великого царя?