Путешествие на Запад. ТОМ I
Шрифт:
Картина открывалась поистине великолепная.
Потоки мчатся по ущельям с ревом И злобно брызжут пеною седой, И пики – величавы и суровы – Соперничают дикой красотой; Повсюду тишь. Умолкли птичьи стаи. Не видно человеческих следов, И благоухать леса сильнее стали – Густ аромат увядших трав, цветов… Промчался ливень, небосвод обширный, Казалось,Любуясь красивым пейзажем, Сунь У-кун вдруг услышал голоса. На покрытом душистой травой склоне горы кто-то разговаривал. Осторожно ступая, чтобы не быть услышанным, Сунь У-кун шмыгнул за скалу и, украдкой выглянув оттуда, увидел трех духов-оборотней, сидевших на земле. Наверху сидел какой-то черный человек, слева от него – даос и справа – ученый.
Говорили они напыщенно, громко. Разговор в основном шел о том, как устанавливать треножники и печи, о способах закладки киновари, свинца и ртути2 и о тех путях и способах, которые применяются в других религиозных учениях.
– А ведь послезавтра у меня день рождения, – смеясь сказал черный человек. – Надеюсь, что вы, уважаемые, окажете мне честь своим посещением.
– Мы каждый год празднуем день вашего рождения, почтенный князь, как же можем мы не явиться в этом году? – отвечал ученый в белых одеждах.
– Сегодня ночью я раздобыл одну драгоценность, – продолжал черный человек, – расшитую золотом рясу Будды. Вещь поистине великолепная. В честь дня своего рождения я завтра выставлю ее напоказ и приглашу всех даосских служителей, пусть придут поклониться рясе Будды. А пир мы назовем «Пиром в честь одеяния Будды». Что вы об этом скажете?
– Превосходно! Замечательно! – в восторге воскликнул даос. – Завтра я непременно буду у вас, хочу заранее поздравить вас с днем вашего рождения, а послезавтра приду на пир.
Сунь У-кун, услышав слова «Ряса Будды», сразу же решил, что речь идет о драгоценности, которую он ищет. Не в силах больше сдерживать своего гнева, он выскочил из-за скалы и, взмахнув посохом, крикнул:
– Наконец вы попались мне, разбойники! Украли мою рясу, да еще собираетесь устраивать какой-то Пир в честь одеяния Будды! Ну-ка, верните мне ее, только живо! Ни с места! – закричал Сунь У-кун и взмахнул своим посохом, целясь в голову противника. Однако черный человек, испугавшись, превратился в ветер и исчез. Успел сбежать и даос: он улетел на облаке.
Остался только ученый, которого Сунь У-кун одним ударом уложил на месте. Оттащив его в сторону и рассмотрев хорошенько, Сунь У-кун увидел, что это была белая пятнистая змея-оборотень. Сунь У-кун растерзал ее на мелкие кусочки и ринулся в горы на поиски черного человека, оказавшегося волшебником.
Он обогнул острый пик, перевалил через хребет и там увидел высокую отвесную скалу, а в ней пещеру. Что за великолепная картина открылась перед ним!
Густой лес из сосен и кипарисов стоял, окутанный розовой
У входа в пещеру Сунь У-кун увидел плотно затворенные каменные ворота, а над воротами – каменную плиту с надписью, сделанной крупными иероглифами: «Пещера на горе Черного ветра». Вращая посохом, Сунь У-кун закричал:
– Открывай!
Охранники-оборотни открыли ворота и, выйдя наружу, спросили:
– Ты кто такой и как смеешь врываться в нашу священную пещеру?!
– Ах вы мерзкие скоты! – заорал Сунь У-кун. – Да как вы смеете называть эту поганую дыру священной пещерой, хоть для вас она, может быть, и священна. Если хотите остаться в живых, живо бегите к своему господину и скажите ему, чтобы он сейчас же принес мне рясу.
Духи мигом скрылись и, вбежав к своему повелителю, сказали:
– Великий князь! Устраивать «Пир в честь одеяния Будды» не придется. У пещеры стоит какой-то монах, очень похожий на Бога грома, лицо его покрыто шерстью. Он требует рясу.
Между тем Черный волшебник, удрав от Сунь У-куна с лесной поляны, едва успел затворить ворота своей пещеры и еще не отдышался. Когда ему доложили о том, что Сунь У-кун явился сюда, он со злостью подумал:
«Откуда только взялась эта тварь и как смеет она ломиться в ворота?»
Властитель горы Черного ветра накинул на себя одежду, туго подпоясался и, вооружившись пикой с черной кисточкой, вышел из пещеры. Сунь У-кун шмыгнул за створку ворот и, держа посох наготове, уставился во все глаза на Черного волшебника. Вид у властителя Черной горы был действительно свирепый.
Шлем – словно чаша по форме – Блестит ослепительным светом, Из червонного золота латы Ярким огнем горят, Шелковая одежда На плечи его надета, Нежный ветер волнует Прекрасный его наряд. Идет он тяжелой походкой. В руках – две большие плети И черный волшебный посох. С посохом он могуч Поистине: горный владыка По имени Черный ветер. Но взгляд его столь же светел, Как молния среди туч!«Этот стервец словно обожжен в гончарной печи или же сделан из угля, – подумал, смеясь про себя, Сунь У-кун.-Видимо, он кормится тем, что подметает уголь. Иначе он не стал бы таким черным».
– Ты откуда взялся, монах? – закричал громовым голосом Черный волшебник. – И как смеешь так дерзко вести себя?!
– Нечего зря болтать! – тоже во всю мочь закричал Сунь У-кун и ринулся на противника с посохом. – Немедленно отдавай рясу твоего деда.
– Да ты из какого монастыря? – спросил властитель горы. – Где потерял свою рясу и почему пришел искать ее именно сюда?
– Моя ряса лежала в келье наставника монастыря бодисатвы Гуаньинь как раз к северу отсюда, – отвечал Сунь У-кун. – А ты, мерзавец, воспользовавшись пожаром в монастыре и суматохой, выкрал эту рясу и собираешься еще устроить пир в день своего рождения и назвать его Пиром в честь одеяния Будды. Может быть, ты посмеешь отрицать это? Так вот, сейчас же отдавай рясу, тогда я помилую тебя. Если же вздумаешь возражать мне, я переверну твою гору, сравняю с землей пещеру, а всех твоих оборотней сотру в порошок!