Путешествие на запад
Шрифт:
«Вагоны» мотало из стороны в сторону, они подпрыгивали и опускались почти к самому полотну, но держались словно привязанные. По их бокам ползали радужные пятна, иногда появлялись округлые вздутия, словно запертые внутри пленники тыкали в стенки кулаками.
Эта штуковина наверняка была живой и точно – опасной.
На переезде она задержалась, некоторое время повисела на месте, а затем поползла дальше, как огромная хищная гусеница.
– Ну ни хрена себе! – воскликнул Илья, когда штуковина скрылась из виду.
– Иначе и не скажешь, – поддержала его
Подойдя к переезду, обнаружили, что там, где «гусеница» останавливалась, осталось несколько ляпушек темно-багрового вещества, по консистенции похожего на глину, а по запаху – на дерьмо.
– Оно еще и гадит? – Этот факт, похоже, вызвал у Ильи настоящее возмущение. – Вот блин!
– И не один, – добавил Андрей. – Пошли, нам еще топать и топать.
Шагали целый день, несколько раз ненадолго останавливались, чтобы дать отдых ногам. Но и уставали меньше, чем в предыдущие дни, – мускулы потихоньку привыкали к регулярным нагрузкам и хотя по-прежнему болели, но не так сильно.
На этом участке шоссе машин было меньше, время от времени попадались небольшие, окруженные полями деревни. Тянулся у обочин лес, шумели на ветру деревья, и плыли по небу белоснежные горы облаков, не торопившихся, в отличие от вчерашних, разражаться дождем.
– И все же я не понимаю, куда мы идем, – сказала Лиза во время очередного привала уже ближе к вечеру. – Ведь очевидно, что это вот… – она махнула рукой, – поразило весь мир! Какой смысл тащиться туда, где не лучше, чем в Нижнем? Что ты хочешь там найти?
И девушка требовательно посмотрела на Андрея.
– Куда идем? – Он усмехнулся, пытаясь хоть как-то упорядочить мысли: вопросы, честно говоря, застали врасплох. – Во-первых, насчет всего мира ты погорячилась. Мы видели лишь крошечный его участок. Даже обо всей России рано еще говорить. Давай доберемся до Москвы, посмотрим, что там. Вот уж если столица обезлюдела и вся власть погибла, то…
– Что «то»? – глаза Лизы горели. – Пойдем обратно в Нижний? Или на юг, как они?
– Решим по обстановке. Сначала – Москва, – твердо сказал Андрей. – Надо понять, что случилось с Родиной.
Не мог же он сказать, что внутри свербит, что не дает покоя непонятное желание идти и идти, день за днем видеть новые места? А о том, что он не прочь отыскать виновника катастрофы, если таковой есть, и как следует «потолковать с ним по душам», упоминать не стал.
Пока непонятно даже, кого и где искать.
– Кончайте вы базар гнилой, – вмешался Илья. – Гоните невесть что. Дело ясное, что дело темное. До столицы прогуляемся, глянем, как тамошние пацаны поживают, а там и устроим толковище.
Дальше Лиза спорить не стала, надулась и замолчала.
На ночлег в этот день остановились около речушки, текущей на север, в сторону Клязьмы. Отыскали на ее заболоченных берегах подходящее для лагеря место и устроились там неподалеку от воды, в окружении плакучих ив, спустивших к земле длинные ветви.
Первым на страже остался Илья, а Соловьев вслед за Лизой
– Андрей, – тихо позвала девушка, когда он расстелил спальник.
– Что?
– Ради бога, скажи, ты и в самом деле думаешь, что мы найдем такое место, где все так же, как раньше?
Сейчас соврать он не мог, сказать неправду значило плюнуть в душу, и не только Лизе, а еще и себе. Поэтому Андрей немного помолчал, преувеличенно медленно двигая застежку «молнии», а затем ответил:
– Не знаю. Я бы хотел, чтобы это было так. Но я не уверен. Однако оставаться на месте тоже не могу, мне нужно идти, стремиться куда-то за горизонт. Меня самого не радует это непонятно откуда взявшееся желание, но бороться с ним я не в силах.
Девушка села, опираясь на локти и высунувшись из спальника.
– Что-то с тобой не так, – сказала она. – Со всех сторон, откуда ни глянь. Если я, да и Илья, остались такими же, как были до катастрофы, ты изменился. Но ты не один такой. Вот Игорь, он сильно похож на тебя, и Василий тоже, насколько я помню. Хотя я тогда не отошла от шока и мало чего соображала.
– И чем же?
– Вы все идете к какой-то странной далекой цели, – Лиза говорила убежденно, видно было, что она об этом думала. – У каждого она своя, но одинаково смутная и непонятная. Ваши раны заживают быстрее, чем у нормальных людей… Да, я слышала обрывок вашего разговора. У вас есть видения, связанные с синими озерами, в которых плещется никак не вода. Видения разные, чудные, но во всех присутствуют женщины… Я не об эротических мечтах говорю! – поспешно добавила она, видя, что Андрей приоткрыл рот, собираясь возразить. – Я понимаю, что это нечто более сложное. Вы умеете и любите воевать, и у вас есть та удача, что отличает победителя. Не зря обитатели Гороховца захотели, чтобы ты избавил их от чудовища, а жители Коврова попросили о том же Игоря.
– И как нас можно назвать? Героями? – он хмыкнул.
– Слишком пафосно. И вообще, может быть, это мои выдумки?
«Не только твои, – подумал Андрей. – Мои мысли текут в схожем направлении, ты только их высказала и сделала лучше, чем я мог бы это сделать. Но кому понадобились такие, как мы, кто их… нас создал? И в конечном итоге все упирается в тот же вопрос – кто во всем виноват?»
– Ладно, спать давай, – сказал он.
– Спать? – Лиза подвинулась ближе, в голосе ее появились игривые нотки. – Неужели ты настолько устал?
– Это можно проверить… – Андрей наклонился, поймал ее губы и… забыл о сне.
На этот раз все прошло не так, как в первый, – не столь ярко и страстно, намного более терпеливо и разнообразно. Стоявший на страже Илья наверняка слышал возню в палатке, но, разбудив Андрея себе на смену, он ничего не сказал, не отпустил ни единого ядовитого замечания.
Ночь была глухая, темная, ущербная луна пряталась в тучах, глухо шумела река.
А вместе с рассветом с востока приполз туман, густой и белый, точно сметана. Заструились между деревьями его пряди, заткали все вокруг так, что поле зрения сузилось до нескольких метров.