Путешествие парижанки в Лхасу
Шрифт:
Однако я вовсе не считала себя побежденной. Мой принцип — никогда не мириться с поражением, какой бы характер оно ни носило и от кого бы ни исходило.
Именно тогда доселе смутное намерение отправиться в Лхасу превратилось в окончательное решение. Лучшего способа отыграться нельзя было придумать. Я хотела взять реванш любой ценой и поклялась в этом у пограничной заставы, куда меня снова привели.
Однако желание отомстить за свою неудачу было не единственной моей целью. Я хотела гораздо большего: привлечь внимание к странному в наше время явлению — к существованию мест, которые становятся запретными.
Речь идет не только о Лхасе. Бесконечный шлагбаум, прерывающий пути сообщения, простирается
Если бы я заговорила, потерпев ряд неудач, кое-кто мог бы подумать, что меня толкнула на это досада. Поэтому следовало прежде всего добиться успеха, добраться до самой Лхасы и таким образом устранить личную заинтересованность. Именно так я и поступила.
Хочу еще остановиться на тибетской орфографии. Я дала лишь фонетическую транскрипцию тибетских слов, чтобы читатели могли произносить их примерно так, как тибетцы. В виде исключения я иногда писала «ph», чтобы обозначить одно из трех «п» тибетского алфавита, как в слове «фи-линг», которое следует произносить «пи-линг». Звука «ф» в тибетском языке не существует. Третье «п» и третье «т» часто передавались звуками «б» и «д» в соответствии с правилом, принятым у востоковедов, хотя эти буквы звучат как «б» и «д» лишь тогда, когда им предшествует непроизносимая буква-приставка.
Очень сложная тибетская орфография неизбежно сбивает с толку тех, кто не может читать слова, написанные тибетскими буквами. Я приведу в качестве примера слово «налджор», которое пишется «рнал бьорз»; слово, произносимое как «дема», пишется «сгрольма» и т. д.
Что касается слова «Тибет», то, возможно, читателю будет интересно узнать, что оно неведомо жителям Тибета. Его происхождение остается неясным. Тибетцы называют свою страну «Пё-юл» либо поэтично именуют ее в книгах «Ганг-юл» (Страна Снегов), а себя — «пё-па».
Некоторые считают, что слово «Тибет» происходит от двух тибетских слов: «тод-бод» (они произносятся как «тёпе»). «Тод» значит «высокий, верхний». Название «верхний Тибет» порой распространяется на Центральный Тибет, в то время как восточные провинции именуют «нижним Тибетом». Однако данная точка зрения, согласно которой первый слог слова «Тибет» — «ти» — образован от «тод», предполагает нарушение порядка слов, традиционно закрепленного в тибетской грамматике за существительным и прилагательным. Согласно правилам, прилагательное стоит после существительного. Поэтому говорят: «бод-тод» («пё-тё») — «верхний Тибет» и «бод-мед» («пё-мед») — «нижний Тибет».
Прежде чем завершить предисловие, я хочу заверить своих многочисленных английских друзей, что, критикуя позицию их правительства в Тибете, я отнюдь не питаю чувства неприязни к английскому народу.
Напротив, со времен моего детства, каникул на берегах Кента, я невольно полюбила англичан с их обычаями. В ходе долгих странствий по Востоку моя симпатия к ним не просто возросла, к ней добавилась искренняя признательность за радушные приемы в многочисленных жилищах, очаровательные хозяйки которых старались, чтобы я чувствовала себя как дома.
В их стране, как и в моей или любой другой, политика правящих кругов неизменно отражает далеко не лучшие стороны характера ее граждан. Я предполагаю, не опасаясь далеко уйти от истины, что власть имущие Великобритании и доминионов пребывают в том же неведении, что и подданные всех держав, судя по тому, как изворотливо ведутся за кулисами министерств дела колоний и далеких земель, находящихся под протекторатом.
То, о чем я рассказала, несомненно, удивит людей и особенно христианских миссионеров, которые, возможно, будут задаваться вопросом, почему нация, именующая себя христианской, запрещает Евангелию и тем, кто его проповедует, доступ в страну, куда она вольна посылать свои войска и где
Глава первая
Выход из Юньнани. — Как я избавилась от своих носильщиков. — Ночное бегство к горному массиву Ха-Карпо. — Неожиданная встреча в темноте. — Мы с Йонгденом переодеваемся и меняем свой облик. — Странные видения в лесу. — Переход границы запретной страны на высоте 5412 метров. — Хищные звери обнюхивают нас во время сна. — Явление призрачного города. — Первая встреча с паломниками. — Беспокойный переход через первую тибетскую деревню. — Хитрый ризничий.
Прощайте, отец мой!.. Мы уходим. На повороте дороги я оборачиваюсь, чтобы еще раз взглянуть на нашего весьма гостеприимного хозяина, который несколько дней тому назад, совершенно нас не зная, радушно принял меня и Йонгдена, когда мы попросили у него приюта.
Стоя у главного входа в миссию, преподобный отец Н. смотрит нам вслед; в улыбке, которой он нас провожает, сквозит тревога. Он не позволил себя одурачить и не поверил в гуманные планы, о которых мы ему поведали; цель нашего путешествия, предпринятого при странных обстоятельствах, остается для него загадкой. Куда мы направляемся, одни, пешком, без багажа?.. Он задается этим вопросом, не в силах дать на него ответ, и предчувствует некое рискованное предприятие; я уверена, что имена таинственных странников, которые несколько ночей делили с ним кров, будут звучать в его молитвах. Да сбудутся его заветные чаяния! Да благословит Бог преподобного отца Н. за живительное тепло, которым его дружба согревает начало моего похода в ламаистский Рим!
Прощайте!.. Тропинка делает изгиб, и здание миссии исчезает из вида. Приключение начинается.
Я предпринимаю пятую попытку проникнуть в запретную зону Страны Снегов, и всякий раз на протяжении более десяти лет моменты выступления носили совершенно разный характер. Некоторые из них проходили весело, под смех слуг и шумный перезвон колокольчиков, подвешенных к шеям мулов, посреди грубоватой, но добродушной суеты и суматохи, к которой питают пристрастие жители Средней Азии. Иной раз мои отъезды бывали серьезными, почти торжественными: облачившись в парадное ламаистское одеяние из темного пурпура и золотой парчи, я благословляла селян и докпа, собравшихся, чтобы в последний раз проститься с чужеземной хандома [10] .
10
Хандома (гуляющая по просторам) — некая фея, обычно принимающая облик пожилой женщины. Жители Тибета величают ее «матерью». Традиционное произношение: «хандума» или «хандома».
Однажды я уходила в разгар драматического представления, разыгранного бурей, которая налетела внезапно, когда я отправлялась в путь. Небо, еще совсем недавно залитое солнцем, заволокли огромные черные тучи, клубившиеся над гигантскими пиками подобно сказочным чудовищам. Зловещий свинец разлился над окружающими горами, превратив чистый, исполненный безмятежного покоя пейзаж, обрамленный высокими вершинами, в мрачную и устрашающую картину Преисподней. Метель окутала меня, и я побрела, качаясь, вслепую, подобно судну, попавшему в шторм…