Путешествие пилигрима
Шрифт:
Димас заверил их, что и он принадлежит к их братству, и если они согласны повременить немного, он пойдет с ними.
— Как тебя зовут? Я тебя правильно назвал? — спросил Христианин.
— Да, меня зовут Димасом, я сын Авраама.
— Я знаю тебя. Гиезий был твоим прадедом, а Иуда твоим отцом, и ты идешь по их стопам. Твои слова не более, чем диавольские уловки. Твой отец, известный предатель, кончил свою жизнь на виселице, и ты не заслуживаешь лучшей участи.
В это время Извыгод и его товарищи при первом же приглашении Димаса отправились с ним к серебряным рудникам. Провалились ли они в яму, разглядывая руду,
… И вот вижу я, что наши пилигримы, пройдя долину Покой, остановились перед древним монументом. При виде его они очень изумились, настолько странным он им показался: нечто вроде изображения женщины, превратившейся в столп, предстало пред их глазами. Они остановились и стали рассматривать монумент со всех сторон. Долго не могли они догадаться, что бы это могло означать. Наконец Уповающий заметил наверху какую-то надпись. Он указал Христианину на странные буквы и спросил, не может ли он разобрать слова. С немалым трудом Христианину удалось прочесть следующее: «Вспоминайте жену Лотову». Тут оба поняли, что это тот соляной столп, в который превратилась жена Лота, когда, уходя ради спасения из Содома, она обернулась и бросила взгляд сожаления на погибающий город.
— Ну, брат, — с волнением произнес Христианин, — это ли не Божье провидение! Если бы мы дали Димасу уговорить нас, кто знает, может быть, и мы превратились бы в такой памятник, символ предостережения для других пилигримов…
— Мне стыдно, что я хоть на минуту мог соблазниться его предложением, и удивляюсь, что еще не превратился в столп, как жена Лота. Ибо какая разница между ее грехом и моим? Она только обернулась, а я пожелал идти посмотреть на серебро. Да послужит она мне укором, что подобная мысль могла мне прийти в голову.
— Извлечем же урок из увиденного, — продолжил Христианин. — Эта женщина избежала гибели в Содоме, а между тем все равно погибла, правда, другой смертью — превратившись в соляной столп.
— Пусть, — добавил Уповающий, — ее пример послужит для нас предостережением: мы должны избегать греха, и мы видим, что осуждение Божье постигнет непременно тех, которые не внимают Его предупреждениям. Так и Корей, и Дафан, и Авирон, и еще двести пятьдесят человек погибли во грехе и стали знамением для других. Но вот о чем я думаю: как могут Димас и его друзья столь спокойно оставаться там и искать сокровища, из-за которого эта женщина лишь только потому, что обернулась (ибо не сказано, что она сделала хоть шаг назад), была превращена в соляной столп. Стоит им только поднять глаза, даже с того места, где они ныне находятся, и они увидят этот столп…
— Я могу их сравнить с ворами, которые крадут на глазах у судьи и даже уже с петлей на шее. Сказано о содомских жителях, что они были великими грешниками пред лицом Господа. Содомская страна была садом Господним — богата и живописна. Потому Бог и прогневался особенно сильно и послал на них огонь и серу. Можно верно заключить из всего этого, что те, которые намерены жить во грехе, не взирая на знамения и предостережения Господа, непременно станут жертвами Его строгого осуждения.
— Какое счастье, что мы с тобой не стали такими образцами греха. Будем помнить жену Лотову и еще раз воздадим хвалу нашему Господу Иисусу Христу!
Глава
… Вот вижу, что путь, по которому шли пилигримы, привел их к чудесной реке, которую царь Давид называл рекой Божьей, а Иоанн Богослов рекой живой воды. Дорога проходила вдоль берега реки. Этот отрезок пути был настоящим наслаждением для обоих товарищей. Каждый глоток этой живой воды укреплял их усталый дух. По берегам реки росли самые разные фруктовые деревья, на которых висели созревшие плоды. Листья этих деревьев утоляли жажду разгоряченных от долгой ходьбы путешественников.
По обеим сторонам реки лежали луга с полевыми лилиями, цветущими и не увядающими круглый год. Они прилегли отдохнуть на цветущей поляне и уснули, здесь они могли чувствовать себя в полной безопасности. В этом отрадном месте пилигримы пробыли несколько суток и перед тем, как снова пуститься в путь, запели:
«Взгляните на блестящие струи реки, на цветущие берега, где могут отдыхать пилигримы, на зеленые поляны с душистыми цветами… Тот, кто хоть раз вкусил чудных плодов и листьев с этих деревьев, конечно, отдаст все, что имеет, для того, чтобы немного побыть здесь».
Потом они отправились дальше, ведь путешествие их еще не закончилось.
Едва прошли они поляну, как заметили, что дорога все дальше уходит в сторону от реки. Жаль им было, что они не видят больше серебряного речного русла, но свернуть с намеченного пути они не посмели. Дорога стала каменистой и неровной, а ноги их были полны ссадин и ран. Сердце пилигримов заныло при виде таких трудностей, но все-таки они шли вперед, утешая себя надеждой, что когда-то эти камни кончатся. Вскоре они заметили по левую руку другую поляну, отделенную забором и носившую название Окольной поляны. К этой поляне вела узкая тропинка.
— Если эта поляна тянется вдоль всего нашего пути, то лучше идти по ней, — обратился Христианин к своему верному спутнику.
Он подошел к забору и, заглянув через него, заметил еще одну тропинку, бегущую параллельно дороге по ту сторону изгороди.
— Это как раз то, что нам нужно, — обрадовался Христианин, — здесь легче и мягче идти. Давай, брат, пойдем по ней.
— А вдруг эта тропинка уведет нас не туда, куда следует? — возразил резонно его товарищ.
— Этого быть не может! Смотри, она идет в том же направлении. Уповающий, поддавшись уговорам своего друга, перелез с ним через забор. Когда они пошли по тропинке, то сразу почувствовали, насколько эта дорога была мягче и приятнее их утомленным ногам. Вскоре они увидели перед собой человека, идущего в том же направлении. Звали его Самоуверенный. Они осведомились у него, куда ведет эта дорога.
— К Небесному Граду, — услышали они в ответ.
— Видишь, — сказал Христианин, — я не ошибся. Теперь ты убедился, что мы на истинном пути?
Они пошли за незнакомцем. Но вот стало темнеть. Ночь была безлунной и беззвездной и рассмотреть что— либо перед собой было совершенно невозможно. Самоуверенный, продвигаясь вперед на ощупь, упал в глубокую яму и разбился насмерть. Эта ловушка нарочно была устроена владельцем этих мест для самонадеянных и самоуверенных безумцев.
Пилигримы услышали шум его падения. Они громко окликнули его, чтобы узнать, что случилось, но ответа не было. До них долетал только глухой стон умирающего.