Путешествие по русской кухне от Юлии Евдокимовой
Шрифт:
С той поры горят алым и золотым пламенем цвета хохломы.
Сегодня мастера не используют ни олово, ни золото, покрывая изделия алюминиевой крошкой, а потом расписывая масляными красками.
Русская семеновская матрешка появилась на свет на художественной фабрике «Семеновская роспись» в 1922 году. Семенов – вторая, после Сергиева Посада, «матрешечная» родина.
Семеновская матрешка отличается желто-красным фоном и ярким букетом цветов на фартуке. В 1970 году на выставке «Экспо-70» в Токио (Япония) была представлена 72-местная матрешка.
Когда-то Семенов называли «маленьким Парижем» – не удивляйтесь, здесь нет ни Эйфелевой башни, ни Монмартра, все дело в
Город отличается интересным построением, план поселения утвердила сама Екатерина II. Это должен был быть огромный квадрат, который состоит из 16 меньших квадратов. Две линии улиц располагались по диагонали, а на их пересечении – центральная площадь. Отчасти это построение сохранилось и по сегодняшний день.
Ну и почти единственная гостиница, конечно, должна называться «Парижем»!
Семеновский историко-краеведческий музей расположен в самом центре, в бывшей усадьбе купцов-старообрядцев Шарыгиных, и «старообрядческая» часть здесь очень интересна.
Музей народного быта Семена Ложкаря – ул. Чкалова, 18/1 – рассказывает об этом известном местном промысле. По легенде, Семен Ложкарь вместе со своей женой и дочерьми занимался изготовлением и росписью оригинальных ложек из натуральной древесины, используя преимущественно клен и березу. Изделия получались очень красивыми, практичными и долговечными, расходились по всей территории России.
Музей открыли в 2013 году. Здесь все напоминает традиционные мастерские семеновских умельцев. Дом и придомовые сооружения построены из бревна, внутри – обилие деревянных экспонатов, среди которых деревянные ложки, а также музыкальные инструменты, предметы быта, приспособления для ведения хозяйства и обработки земли. Здесь регулярно проводят мастер-классы, организовываются фольклорные концерты.
В Смутное время не смог он выполнить царский заказ, не хватило дерева, и приказал воевода артель разрушить, жену с дочерью продать в рабство в Турцию. Но дочери Авдотке удалось бежать, спряталась она в дупле дерева, да так там и осталась. А жена Катерина превратилась в птицу-кукушку на ветвях дерева. Но и воевода до царя не доехал, обломился мост, по которому он проезжал, и упала повозка в воду – чтоб неповадно было обижать честных тружеников.
Постепенно на заброшенные вырубки пришли люди, стали строить свои дома вокруг избы Семена Ложкаря. У срубленных молодых березок пеньки весной стали покрываться розовым налетом, цвета Авдоткиного сарафана. А Катерина-кукушка куковала всем долгие годы жизни.
Семен-Ложкарь уже стариком вернулся в родные места и организовал школу, передал свое мастерство, так и сохранилось ложкарное дело в Семенове.
В Семенове сегодня осталось три площади из пяти, это площадь Ленина, Б. Корнилова и Трех коммунистов. Улица Ленина – пешеходная, она соединяет площадь Ленина и площадь Трех коммунистов, здесь сохранились каменные купеческие дома XIX века.
Домики в Семенове разноцветные и резные, интересна каменная усадьба купца-старообрядца Афанасия Павловича Носова, занимавшегося ложкарным промыслом.
От Нижнего до Семенова час езды на пригородной электричке. Прибывает она на современный внушительный вокзал, построенный в 2006 году, а дальше минут 15 пешком прямо по улице – и центр.
Я не посоветую приезжать в Семенов с ночевкой, даже в отеле «Париж», а вот по пути на озеро Светлояр или на Ветлугу – приятно провести здесь пару часов, и это тот случай, когда музеи стоят посещения.
О поселении
«Во время «Соловецкого сидения», когда царский воевода Мещеринов обложил возмутившихся старообрядцев в монастыре Зосимы и Савватия и не выпускал оттуда никого, древний старец инок-схимник Арсений дни и ночи проводил на молитве перед иконой Казанской Богородицы. А та икона была прежде комнатною царя Алексея и пожалована им в Соловки еще до патриаршества Никона. Накануне взятия монастыря царскою ратью истомился Арсений, стоя на молитве, задремал. И, будучи в тонком сне, слышал он глас от иконы: «Гряди за мною ничтоже сумняся, и где я остановлюся, тамо поставь обитель, и пока икона моя будет в той обители, древлее благочестие будет в ней процветать». И видел Арсений, что икона Богородицы в выспрь поднялась и в небесной высоте исчезла… Проснулся инок-схимник, иконы на месте не было… На другой день взят был монастырь. «Соловецких сидельцев» в кандалах перевезли на матерую землю, и здесь Арсению удалось бежать из-под царского караула в леса. Только что ступил он в лесную чащу, видит икону, перед которой молился; грядет та икона поверх леса на воздусех… Идет за нею изумленный и трепетный Арсений. Перед ним деревья расступаются, перед ним сохнут непроходимые болота, перед ним невидимая сила валежник врозь раскидывает. «Чудяся бывшему о нем», Арсений идет да идет за иконою. И стала та икона в лесах Чернораменских неподалеку от починка Ларионова, на урочище Шарпан. И поставил тут Арсений первый скит».
Этот скит впоследствии получил название Шарпанского. Слово «Шарпан» – черемисское, означает «головной женский убор».
Впоследствии появились и другие скиты. Кроме обителей, скит включал в себя жилища семейных крестьян с чадами, а также – «сиротские». «Сиротами» называли не принадлежавших к общине скитских поселенцев, кормящихся от собственных средств, в период работы Нижегородской ярмарки собиравших в Нижнем Новгороде пожертвования на скит от купцов-старообрядцев.
Обители скита построены были по типу «стаи» – многосрубного двухэтажного строения с крытым двором, переходами, сенями, светлицами. По сторонам длинного коридора располагались чистые келейки. Коридор выводил в просторную, роскошно убранную моленную, в которой служба совершалась ежедневно. В скиту прежде было 8–10 старых кладбищ.
В настоящее время места поселения старообрядцев стали местами паломничества и поклонения. Специальным постановлением администрации Нижегородской области взяты под охрану государства места старообрядческих скитов возле деревень Елфимово, Ларионово, Рождественское, Осинки, Оленьево, Трефилиха, Улангерь, здесь уцелели не только урочища со святыми могилами, но и останки дворовых построек. Большая часть старообрядцев обосновалась в керженских лесах, где «тишь и безмолвие лесов» скрывали гонимых новым уставом людей. Сохранились документы и свидетельства, рассказывающие о почти 40 тысячах раскольников и сотне поселений – скитов, которые просуществовали на Керженце вплоть до 40-х годов XX века.
Кержаками и называли старообрядцев, по имени керженских лесов.
А старообрядческие деревни существуют и сегодня, но это совсем не туристический аттракцион.
Благовещенский скит – один из известнейших и крупнейших старообрядческих скитов, основанный в 1814 году иноком Тарасием (1787–1876), на правом берегу реки Керженца. В 1848 году, во времена борьбы с сектантством при императоре Николае I, скит был запечатан властями, но вскоре, в 1849 году, вновь открыт как единоверческий мужской монастырь, первым игуменом которого был тот же Тарасий. Часть бывшей братии также приняла единоверие и осталась в скиту, но большая часть разбрелась по другим старообрядческим скитам.