Путешествие рок-дилетанта
Шрифт:
Композиторы на это вяло возражали, что, вообще-то, нет — они пользуются элементами рока в своих симфониях (кто слушает эти симфонии?), а есть и коллеги, успешно работающие в самом жанре рок-музыки. Вероятно, имелся в виду композитор Александр Колкер, незадолго до того сочинивший рок-оперу «Овод», вызвавшую оживление прессы, однако оставившую любителей рок-музыки вполне равнодушными. Во всяком случае, ни среди музыкантов, ни среди слушателей я ни разу не слышал не только обсуждения музыки «Овода», но даже упоминания о ней.
Хочу сразу рассеять популярное заблуждение, сформулированное растерявшейся учительницей: той музыки, о которой я веду речь и которую
Не помогут тут и многочисленные ансамбли из бывших самодеятельных музыкантов, вступивших на профессиональную эстраду, ориентированную прежде всего на отдых, развлечение, танцы. Рок, о котором мы говорим, никогда не был и не будет эстрадой. Он претендует на роль властителя дум, и тут он сродни литературе и театру. Кроме того, настроения, скажем так, бытующие на худсоветах концертных организаций, телевидения, фирмы «Мелодия», настолько не соответствуют самому духу рок-музыки, что даже у талантливых музыкантов, каким является, например, Андрей Макаревич, опускаются крылья. МАШИНА ВРЕМЕНИ, изменив статус с любительского на профессиональный, так и не смогла, как мне кажется, сделать шаг вперед и значительно утратила популярность. Есть группы, добившиеся известности у молодежи засчет умелого применения внешних приемов рок-музыки, качества аппаратуры, постановочных эффектов (ЗЕМЛЯНЕ, ФОРУМ), но это какая-то другая рок-музыка. Она лишена личностного начала, а в результате становится фальшивой. Когда АКВАРИУМ поет «Сны о Чем-то Большем», я ему верю, а когда ЗЕМЛЯНЕ утверждают, что им снится не рокот космодрома, а трава, я им не верю.
Нет, истинный рок может родиться и рождается только из глубин молодежных масс, только их силами, их душою. Он — дитя коммунальных коридоров и кухонь, родительских склок, последних дней до получки, соседей-алкоголиков, ранних абортов, одиночества, отчаяния. Он кричит об этом со всей прямотой и корявостью стиля, на языке тех же коммунальных коридоров. «Когда б вы знали, из какого сора…»
Сказанное выше не означает, что я отказываю эстрадной музыке в праве на существование. Она его достаточно имеет. Но права гражданства должен обрести и рок. Время этого требует.
А для этого надо решить массу организационных вопросов, но не здесь, а на тех же худсоветах и коллегиях, в издательствах и на студиях. Почти в каждом читательском письме я читаю: почему не издается специализированный музыкальный молодежный журнал? Почему популярные у молодежи группы не звучат по радио и телевидению? Почему не выпускаются их пластинки? Почему так неумно ведется пропаганда рок-музыки: настоящее замалчивается, а дешевое популяризируется? И так далее.
И я отвечаю читателям: не знаю. Потому и переадресовываю эти вопросы Министерству культуры и всем тем, от кого зависит их практическое решение. Я знаю одно: нам нельзя отказываться от значительной и очень интересной части нашей национальной культуры, которая уверенно выдвигается на мировые позиции. Нам нельзя жить вчерашним днем. Нам нельзя
Нужно только понять, что лучшие музыканты и группы, которые мы лишь по привычке называем любительскими, давно уже стали артистами в подлинном смысле этого слова. Они уже являются художниками в музыке. А художник на многое имеет право, потому что за многое отвечает. Он отвечает за пути, которыми пробирается душа, чтобы выйти к свету.
«Театр», № 4, 1987 г.
Часть II. Музыкальный эпистолярий
Глава 1.Замысел и исполнители
К осени 1985 года стали ощущаться первые, еще робкие перемены в духовной жизни общества. Страна начинала приучаться к словам «гласность» и «демократия» — сначала к самому их звучанию, непривычному для уха, затем к поиску смысла этих слов в нашем обществе. Поиск продолжается по сей день и будет продолжаться еще долго, сопровождаясь разного рода колебаниями, ошибками, неожиданностями, ибо демократия не может быть введена декретно, в одночасье. Она — результат накопления в обществе демократических традиций, и в этом смысле судьба демократии в руках каждого гражданина, поскольку от его позиции и поведения зависит, будет ли демократия прибывать или убывать.
По сути дела, то, чем занимался РД в своих «Записках», было борьбой за гласность на небольшом участке культурной жизни, привлекшем его внимание. Ему хотелось достаточно объективно рассказать о явлении, незнакомом многим людям, особенно в старших поколениях. С нарастанием общественной гласности эта задача теряла смысл. Надобно было идти дальше. Теперь мало было сказать: посмотрите — это есть, и оно не столь отвратительно, как об этом принято говорить. Хотелось разобраться, откуда оно возникло и почему, куда идет, что в нем по-настоящему хорошо и плохо, — то есть попытаться ответить на весь спектр вопросов, сопутствующих культурному явлению.
РД понял, что один он с этим не справится (не вообще один, а один на страницах своего родного журнала), кроме того, в одиночку скучнее. Рок уже приучил его к артельности, уже включил в большую команду непохожих друг на друга людей, делающих общее дело. РД переставал быть «романтическим одиночкой», характерным, по словам БГ, для поколения «бардов», и становился жильцом коммунальной квартиры рок-музыки.
Возродилась идея создания в «Авроре» постоянной рубрики, посвященной в основном отечественному року, взамен появлявшихся от случая к случаю «Записок». Естественно, такая рубрика предполагала обмен мнениями. Но в какой форме? Это могла быть форма интервью или бесед с музыкантами, «круглые столы» специалистов, ответов РД на многочисленные читательские письма ипроч. Выбрать форму рубрики помог, как всегда, случай.
В Репине под Ленинградом, в Доме творчества кинематографистов, где РД сочинял сценарий для Ленфильма, он познакомился с москвичом Андреем Юрьевичем Гавриловым. В Доме творчества в тот момент проходил семинар по фантастическому кино, сопровождавшийся показом зарубежной кинопродукции, и Андрей синхронно переводил американские и английские фильмы, причем делал это с таким изумительным мастерством, легкостью и остроумием, что после просмотров к нему обычно выстраивалась очередь благодарных зрителей, чтобы пожать руку.