Путешествие с холостяком
Шрифт:
– Было бы разумнее подождать с разговором до утра, – предложила Куин.
– Не смей указывать мне, когда я должна разговаривать со своим сыном! – рявкнула пожилая женщина и, развернувшись на каблуках дорогих туфель, зашагала к лифту.
Когда она скрылась из вида, Куин в недоумении всплеснула руками:
– Зачем ты сказал, что мы помолвлены?
– Я сказал, что хочу на тебе жениться, – сжал челюсти Эйден. – Она назвала тебя распутницей.
– Она не сказала этого!
– Не сейчас, а
– Ничего удивительного. – Куин уперла руки в бедра. – Мы на это рассчитывали. Я изображала коварную соблазнительницу.
– Она не имела права так говорить. Я дико разозлился. А сейчас она смотрела на тебя с таким брезгливым видом…
– Какая разница, что она думает обо мне?
– Для меня это имеет значение.
Куин прижала ладони к груди, успокаивая бешено стучавшее сердце.
– Тебе придется сказать ей, что мы не помолвлены.
Эйден выставил вперед подбородок:
– Сама скажи.
– Предоставляю эту честь тебе.
Ситуация грозила выйти из-под контроля.
– Мне жаль, что все получилось иначе, чем ты хотел, – прошептала она, стараясь улыбнуться. – Но тебе удалось подтолкнуть мать к решительным шагам. – Ей хотелось дотронуться до него, но она не решилась. – Я не предполагала, что тебя это больно заденет.
– Куин…
Она спохватилась и посмотрела на часы. Куин не рискнула бы пригласить сейчас Эйдена в свою комнату.
– Постарайся не сорваться и не задерживайся у нее. Ложись спать. Утро вечера мудренее.
– Я еще увижу тебя?
– Конечно, чтобы попрощаться. – Она повернулась и, не оглядываясь, поспешила к лифту.
Не прошло и пятнадцати минут, как в ее комнате зазвонил телефон. Куин поморщилась и взяла трубку:
– Алло?
– Подозреваю, что мать направляется к тебе.
Отлично! Только этого не хватало.
– Ты дал ей номер комнаты?
– Нет, но она позвонила на стойку регистрации. Хочешь, я вмешаюсь?
Куин не была уверена, что устоит перед искушением, если Эйден будет рядом.
– Сама справлюсь.
– Ты скажешь ей, что мы не помолвлены?
Куин тяжело вздохнула:
– Нет. Тебе придется сказать самому.
В дверь постучали.
– Спокойной ночи, Эйден.
– Могу я сказать вам несколько слов? – спросила миссис Фейерхол, появляясь на пороге. Она бы ворвалась в комнату, если бы Куин не загородила дорогу.
– При условии, что будете говорить тихо. Мои мальчики спят в соседней комнате, я не хочу их будить.
Сверкнув глазами, Вера кивнула. Куин впустила ее.
– У вас есть дети?
– Двое – восьми и шести лет.
Вера посмотрела на ее руку.
– Да, я не замужем. Работала администратором низшего звена, и у меня нет профессионального образования.
– Меня
– Но вы пришли узнать именно это. – Куин вдруг осознала, что стоит перед матерью Эйдена в длинной мешковатой футболке с надписью «Лучший в мире соня». Она быстро натянула гостиничный банный халат и почувствовала себя увереннее.
– Я пришла по другой причине, мадам Лаверти.
Куин кивнула на стул:
– Хотите присесть?
– Не беспокойтесь, я ненадолго.
Куин села, надеясь успокоить резкую боль в желудке.
– Вы хотите предложить деньги, чтобы я оставила Эйдена в покое.
– Вижу, вам уже знакомы условия сделки.
Один раз Куин прошла через это.
Вера вытащила чековую книжку:
– Сколько вы хотите?
Куин повторила то, что уже говорила однажды:
– Мне не нужны ваши деньги. Я их не возьму.
– Но…
– Избавьте меня от уговоров. Я знаю, как могла бы потратить огромную сумму денег, которую вы мне предложите. Моим мальчикам эти деньги тоже пришлись бы кстати, но я слишком уважаю себя. Для меня гораздо важнее честно смотреть в глаза моим детям.
Вера раскрыла рот, но Куин продолжала:
– Я также уважаю Эйдена. Вы представляете его ярость, когда он узнает о вашем предложении?
Вера рухнула на ближайший стул.
– Мне безразлично нанесенное вами оскорбление. В конце концов, кто мы друг другу? Но оскорбление, которое вы нанесли Эйдену… – Куин непроизвольно сжала кулаки. – Как можно настолько не уважать его?
– Вы уничтожите его! – Лицо Веры исказила гримаса, – Вы разрушите все хорошее в нем.
– Вы совсем не верите в него?
Куин откинулась на спинку стула, чувствуя невыносимую боль в желудке. Самодовольные, надменные люди из мира Эйдена согласились бы с его матерью: такие женщины, как Куин, представляли угрозу. Филипп тоже принадлежал этому миру. Со временем Эйден и сам станет таким. Никогда Куин не повторит ошибки, совершенной с Филиппом, и сделает все, чтобы больше никогда она не пересекалась с Эйденом. Конечно, Вера Фейерхол не знала об этом. Она боролась за репутацию единственного сына.
Куин сжала руку пожилой женщины:
– Я знаю о вашей утрате и соболезную больше, чем могу выразить.
– Вы ничего не знаете! – прошептала Вера, отдергивая руку. Она с трудом сдерживала слезы.
– Вы правы. Мне не пришлось пережить подобную трагедию. Одна мысль приводит меня в ужас.
Вера повернулась к ней.
– Эйден говорил об этом. Он и его отец обеспокоены вашим состоянием, они ищут возможность помочь в вашем горе.
– Не ваше дело!
– Но кто подумает об Эйдене?
– Вы не смеете!
Почему, собственно? Кто-то должен напомнить ей об этом. Куин наклонилась к Вере: