Путешествие с холостяком
Шрифт:
– Он потерял брата, которого любил больше, чем самого себя.
– И вы воспользовались его слабостью! – выдохнула Вера с болью.
Слезы жгли глаза Куин.
– Нет, – сказала она тихо, стараясь пощадить чувства матери. – Это не я пользуюсь его горем. Но если вы постараетесь превратить его в Дэнни, миссис Фейерхол, считайте, что потеряли не одного сына, а обоих.
Вера быстро встала и вышла из комнаты, не говоря ни слова.
– Разговор удался, – пробормотала Куин в потолок. Она бросилась на кровать
Куин почти не спала в эту ночь, но утром поднялась до того, как проснулись Робби и Чейз. Она не удивилась, услышав стук в дверь.
Вера или Эйден?
Эйден.
Она отступила к окну и раздвинула занавески на всю ширину, впуская солнце, залившее комнату ярким светом. Большая кровать выглядела по-прежнему соблазнительно, но сопротивляться искушению стало легче.
– Мальчики?..
– Еще спят.
– Отлично. – Эйден выдержал паузу. – Планы поменялись.
У Куин дрогнуло сердце.
– Ох!
– Я решил сопровождать вас до Сиднея.
– Нет.
Эйден удивленно нахмурился.
– Я тебя не приглашаю, – заговорила она прежде, чем он успел открыть рот. – С самого начала мы решили расстаться здесь, и план остается в силе. – Заметив, как Эйден побледнел, Куин едва удержалась, чтобы не броситься к нему.
Он подошел ближе.
– Мы больше, чем корабли в море, что бы ты ни говорила, – твердо и с полной искренностью заявил он.
Может быть. Но Куин была тверда.
– Тебе не удастся использовать меня в качестве отвлекающего маневра. Ты сам должен определить свое место в жизни, Эйден. Ни завтра, ни через неделю, ни после того, как проиграешь выборы, а сейчас. Если ты думаешь, что, откладывая решение, щадишь чьи-то чувства, забудь об этом.
Они обменялись яростными взглядами. Куин первая не выдержала:
– Хочу сказать тебе кое-что. – Она почти рухнула на стул.
– Говори, – ледяным тоном произнес Эйден, усевшись напротив.
Куин посмотрела ему в глаза:
– Дети ничем не обязаны своим родителям.
– Ты уверена?
– Прекрасно, если родители вызывают любовь и уважение, но это не значит, что дети у них в долгу. На самом деле все наоборот – родители обязаны им. – Куин наклонилась вперед, стараясь донести свою мысль. – Тот, кто принимает решение дать жизнь ребенку, несет ответственность за его здоровье и безопасность и должен обеспечить наилучшие из возможных условия существования.
– Значит, выбор хорошей школы, занятия спортом, уроки музыки, путешествия ничего не значат?
– Заслуживают благодарности, но не более. И уж никак не обязывают тебя прожить жизнь по их указке. Заботливые родители воспитывают в детях силу и упорство в выборе собственного пути.
– Считаешь меня слабым?
– Нет! Но думаю, что горе и беспокойство о матери лишили тебя способности трезво
– Хочешь знать мое мнение? Твои выводы ошибочны. Они основаны на личных отношениях с твоими родителями.
Куин старалась сохранять спокойствие.
– Думаешь, жертвуя собой, ты подаешь хороший пример сыновьям? Хочешь показать им, что можно всю жизнь заниматься нелюбимым делом только для того, чтобы оплачивать счета? Никаких амбиций?
Куин не верила своим ушам.
– Почему ты не хочешь поступить в университет? Боишься стать такой, как твои родители?
Она вскочила:
– Этого никогда не случится!
Эйден тоже поднялся:
– Или же то, что они сказали девять лет назад, так задело тебя?
– Они были уверены, что мы пропадем. Но я не считаю свою жизнь загубленной. – Впрочем, у Филиппа было другое мнение.
– Однако твой путь не усыпан розами.
Куин вздернула подбородок:
– Я не жалуюсь.
Эйден посмотрел на нее долгим взглядом и тихо выругался.
– Извини. Мне не следовало этого говорить.
– А я не жалею о том, что сказала.
Страх охватил Эйдена. Их прощание должно было быть совершенно другим! Куин растеряна, и в этом нет ничего удивительного. В конце концов, она мать-одиночка, отвечающая за жизнь двоих сыновей. А тут еще встреча с его матерью.
Они провели вместе восемь… девять дней – странное, очень насыщенное время, словно выпавшее из реальности. Однако все коренным образом переменилось. Эйден готов признать, что в прошедшие несколько месяцев рассудок изменил ему. Пожалуй, разлука пойдет на пользу обоим. Ему надо очень серьезно подумать. Тем не менее он не собирался отпускать Куин, не взяв с нее слово, что они снова встретятся.
– Можно мне навестить тебя и мальчиков, когда вы устроитесь?
Он видел, что Куин уже готовилась отказать ему, но в комнату влетел Чейз. Он обнял мать и взглянул на Эйдена:
– Вчера мы так здорово провели вечер с Холли. Можно мы задержимся еще на один день? Мне нравится Аделаида!
Куин рассмеялась:
– Я так и думала, но сегодня мы отправимся в путь, приятель.
Чейз обиженно надул губы. Его лицо стало серьезным.
– Ты правда не поедешь дальше с нами, Эйден?
Куин словно окаменела. Оба понимали, что Чейз дал ему прекрасный шанс внедриться в компанию и занять свое место в грузовичке. Один взгляд на Куин подсказал, что она не оценит этого коварства. Эйден наклонился к Чейзу:
– Сожалею, но мне придется вернуться на работу. Я никогда не забуду прекрасные дни, которые провел с вами, ребята.
У Чейза задрожал подбородок. Эйден быстро вынул из бумажника визитную карточку:
– Видишь номер телефона? Как насчет того, чтобы позвонить мне вечером и рассказать, как вы доехали?