Путешествие тигра

Хоук Коллин

Время от времени Кишан тоже нашептывал что-то ему на ухо, и мы втроем, медленно, но верно, стали выторговывать уступку за уступкой. Цзинсэлун всплескивал руками и страдал, а после одной особенно невыгодной сделки вдруг разразился рыданиями. Он заливался крокодильими слезами и твердил, что это ему наказание за всех утопленников. Он так искренне убивался, что я чуть сама не расплакалась от жалости.

В какой-то момент дракон, громко шмыгая носом, спросил, нет ли у меня платка, и я, безуспешно порывшись в пустых карманах, вытащила Шарф и

попросила его сделать бумажную салфетку. Разумеется, вместо этого Шарф превратился в прекрасный полотняный платок с красивой монограммой из трех переплетенных букв:

АРД

Несколько секунд я непонимающе разглядывала буквы, а потом до меня дошло. Алаган Дирен Раджарам. Залившись краской, я мысленно велела проказливому Шарфу немедленно спороть вышивку.

– Вот.

Я протянула дракону платок и не сразу поняла, почему Рен попытался перехватить мою руку.

Но Цзинсэлун ловко выхватил у меня платок и прижал его к своему мокрому лицу. Рен со вздохом уронил руку, и только тогда до меня дошло, что я натворила. Горькие рыдания Цзинсэлуна превратились в счастливое кудахтанье.

Он вытер слезы со своего смеющегося лица.

– Ты меня обманул! – возмущенно крикнула я.

Цзинсэлун назидательно потряс пальцем перед лицом Рена.

– Вот почему никогда не следует допускать женщин в зал для переговоров! – Он прыснул. – Была ваша волшебная тряпица, стала моя!

Рен холодно улыбнулся:

– Ты ведь даже не знаешь, что получил. Между прочим, эта ткань проклята. Я очень рад, что наконец-то избавился от нее. Видишь ли, проклятие переходит только на того, кто добровольно возьмет себе эту ткань, и нам удалось тебя провести.

– Врешь и блефуешь! – с хохотом объявил дракон, покосившись на Кишана. Тот грустно покачал головой.

– Если бы, дракон! – вздохнул Кишан. – Это ужасное проклятие, оно высасывает из мужчины все силы, пока тот не умирает. Надеюсь, на тебя оно подействует не так, как на нас.

– Что… о чем ты говоришь? – напрягся дракон.

– Это проклятие насылает любовь. К ней. – Рен кивнул на меня, и я чуть не поперхнулась.

Дракон впился в меня прищуренным взглядом, словно пытался по капле выжать правду из моего лица.

– Скажи, она ведь уже пыталась испытать на тебе свои уловки? – спросил Рен.

Дракон изменился в лице:

– Нет… То есть… не совсем.

Кишан махнул рукой:

– Она пыталась внушить тебе чувство вины? Пробудить желание стать лучше? Не стесняйся, с нами ты можешь быть откровенен, уж мы-то ее хорошо изучили! Она всегда так действует. Ты и опомниться не успеешь, как сделаешься таким, каким она хочет тебя видеть. Перестанешь быть тем драконом, которым был раньше.

– Так, минуточку! – в ярости прошипела я.

– Вот видишь? – покачал головой Рен. – Она не хочет, чтобы мы открыли тебе ее сущность. Любит действовать исподтишка. Если оставишь у себя Шарф,

очень скоро станешь игрушкой в ее руках. Она заставит тебя отказаться от всего, что тебе дорого.

– Не заставит!

– Это ты нам говоришь? – пожал плечами Кишан. – Да она со всеми так поступает! Поначалу ты ничего не заметишь, будешь даже благодарить ее за заботу. Она внушит тебе, будто ты сам хочешь измениться, стать лучше, а потом заставит ходить на задних лапках и есть у нее с руки. Неужели ты еще ничего не чувствуешь? Прислушайся, ведь тебя уже что-то гложет изнутри, верно? Она уже пробралась тебе в печенки?

Рен пихнул Кишана локтем:

– Слушай, а ведь ты прав! Он уже попался на ее крючок. Смотри, как он сжимается под ее взглядом! Ты заметил, что с тех пор как они вернулись, он стал торговаться вдесятеро хуже? Постоянно уступал и делал ошибки. Нам надо было с самого начала оставить его с ней наедине.

– Верно, брат, – тяжело вздохнул Кишан. – Да, мы с тобой дали маху. Забыли, что она в два счета окрутит любого, будь он хоть трижды дракон. Ведь нас с тобой она высосала до капли, представляю, как она обрадовалась при виде свеженькой жертвы!

Дракон судорожно сглотнул, покосился на меня и неуверенно рассмеялся:

– Вы трое… Вам удалось провести меня, но я все равно вам не верю. Вы все выдумали от начала до конца!

– Да неужели?! – спросил Кишан, наклоняясь к нему. – А если я скажу тебе, что никогда и никого в жизни не любил так безумно, как ее? Что я сделаю все на свете, чтобы защитить ее и оставить при себе? Что я готов убить любого, кто захочет отнять ее у меня?

При этом красноречивом намеке на Рена я не выдержала и фыркнула. «Молодец, Кишан! Ловко, очень ловко!»

Кишан глянул мне в лицо и тут же отвел взгляд:

– Но я беспрекословно уйду с дороги, если пойму, что ты оказался тем, кого она хочет всем своим сердцем.

От этих слов улыбка сбежала с моего лица. Неужели он сказал это всерьез? Я переплела пальцы и стала выкручивать их, не зная, куда деваться после признания Кишана. Я знала, что он меня любит, но до сих пор даже не подозревала о подлинной силе его любви. Оказывается, он любил меня ничуть не меньше, чем Рен. «Нежели у меня хватит сердца дать ему от ворот поворот, как того хочет Рен? Нет! Я не могу причинить ему такую боль. Ведь мне с ним хорошо, он хороший, и я его люблю».

Пхет назвал Рена и Кишана двумя подушками в мире острых камней. «Значит, мне в любом случае будет куда преклонить голову!» – обрадовалась я, воодушевляясь своим решением. Кишан обернулся ко мне и подмигнул. Я криво улыбнулась в ответ и закусила губу. Мне пришло в голову, что я неправильно истолковала его намерения. Возможно, Кишан нарочно преувеличивал свои чувства, чтобы обмануть дракона. Но стоило мне взглянуть в его золотые глаза, как я поняла, что Кишан ничуть не преувеличивал. Он в самом деле любил меня именно так и не собирался уступать.